– Но как же так… – с оторопью произнес Олекса. – А вот так! – подытожил Тарас. – Герой-любовник, понимаешь! Пригрела молодуха – ты и распустил язык! Ты – ей, а она – бандитам. Для того, думаю, она тебя при себе и держала. А не ради твоих всяких разных достоинств. – Я не верю… – опустил голову Олекса. – Ну уж это дело твое, – пожал плечами Тарас. Он хотел сказать еще что-то, но тут за окнами послышались шаги и приглушенные голоса. Евген, Тарас и Мартын схватились за оружие. Но это были не бандиты, а свои. В помещение вошли Марко и Павло Онысько. – Ага! – сказал Марко. – Вся компания в сборе. Это хорошо. Ну и у нас все пока в порядке. – Марко помолчал, взглянул с прищуром на Олексу Цыганка и спросил у него: – Ну что, грешная твоя душа? Раскаялся? – Можно сказать, и так, – ответил за Олексу Мартын. – И что? – спросил Марко. – Как мы и предполагали, – сказал Мартын. – Так сказать, невольный и добровольный осведомитель. И, кажется, никто больше. – Ох, хлопче, хлопче! – вздохнул Марко, глядя на Олексу с отеческой жалостью. – Вот видишь, как оно бывает! И что теперь с тобой делать? С одной стороны, вроде ты и не виноват, а вот с другой – так получается, что виноват. Мартын, как называется его вина по закону? – Трудно сказать, – пожал плечами Мартын. – С одной стороны, вроде как использование служебного положения в корыстных целях. Но с другой-то стороны – может ли любовница считаться корыстной целью? Далее. Выдача служебной информации врагу. Но, опять же, есть здесь и другая сторона. Он ведь это делал неумышленно! И не корысти ради! Если, опять же, любовница – это никак не корыстная цель. Или все-таки корыстная? Тут смотря что считать корыстью… Короче говоря – юридический нонсенс, да и только. – Вот и я говорю, – печально сказал Марко. – Загнал ты себя в яму, хлопче. Как тот волк. Только волка гонят к яме, а ты – попал в нее по своей воле. Ладно. Посиди до утра тут, а там – поглядим. Но не дури. – Да я… – начал было Олекса, но не договорил. За окном послышался топот копыт и фырканье лошадей. – Это что еще за ночная кавалерия? – удивился Марко. – Что, бандиты на лошадях? Ну-ка, гаси свет! Лампа погасла, все, кроме Олексы, у которого отняли винтовку, схватились за оружие. – Эй, не стреляйте! – послышался голос со двора. – Это я, начальник милиции Перетятько! А то еще поубиваете нас сдуру. – Докажи, что ты Перетятько! – крикнул в ответ Марко. – А, дьявол! – выругался голос во дворе. – Да как я тебе докажу, когда темно? – Подойди к окну и посвети на себя чем-нибудь! – крикнул Марко. – Вот сейчас! – пообещал голос. Вскоре к окну приблизилась смутная человеческая фигура. Вспыхнул огонек зажигалки. – В самом деле Перетятько! – сказал участковый. – А кто еще с тобой? – спросил Марко. – Пятеро милиционеров, – ответил Перетятько. – Не шастать же мне в одиночку по вашим бандитским краям! – Ну заходи, коли так, – разрешил Марко. В помещение ввалился начальник милиции. Зажгли лампу. Перетятько был весь мокрый от ночной росы и в комьях болотной грязи. – Галопом мчались – от самого города! – пояснил начальник милиции. – Можно сказать, не разбирая дороги. – А что такое? – спросил Марко. – Что-то очень важное? – Ну тут как сказать, – Перетятько устало опустился на лавку. – Может, важное, а может, и пустяки. Это уж решать вам – СМЕРШу. Но я подумал, а вдруг и вправду это вам поможет? Вот мы и прискакали… – Да что такое? – не выдержал Тарас. – Кстати: Олекса, выйди-ка во двор да покури. Мы уж тут без тебя… Олекса встал, потоптался, вздохнул и медленным шагом направился к выходу. – Теперь мы вас слушаем, – сказал Тарас, обращаясь к начальнику милиции. – Привезли, значит, вы нам пленных бандитов, – начал Перетятько. – Ну, пока их не забрал у нас СМЕРШ или контрразведка, я решил их допросить. Вдруг, думаю, кто-нибудь из них скажет что-то важное по нашей, милицейской части… – И что же – сказали? – нетерпеливо спросил Тарас. – Да, считай, никто ничего и не сказал, – ответил начальник районной милиции. – Кроме одного бандита. Лутом его кличут. Так вот он и сказал, будто среди болотяныков ходят интересные слухи… Да, а водички у вас не найдется? Пить хочется невмоготу! Тарас налил в кружку воды и с видом страстотерпца протянул ее Перетятьке. Начальник милиции не спеша опорожнил кружку и продолжил свой рассказ: – Так вот, Лут… Он-то и сказал об этих интересных слухах. Своего главаря Перемогу никто из них в лицо не знает, но поговаривают, будто Перемога – это не мужчина, а женщина. Ну я и подумал, что это может быть вам интересно. Оседлали мы коников, и… – Да ну! – махнул рукой Павло Онысько. – Быть такого не может! Чтобы женщина – да вожаком у бандитов! – А ты погоди, – сказал Марко. – Не делай таких скорых выводов. Оно ведь как: слухи на пустом месте не рождаются. У них, понимаешь ты, всегда бывают и батько, и мамка. А что еще сказал Лут? – Да, в общем, ничего особенного, – ответил Перетятько. – Добавил только, что будто бы у той Перемоги муж – в какой-то другой банде вожаком, а сама она говорит, что он сгинул в болотах. Вот и все. А больше, похоже, Лут ничего и не знает. После таких слов начальника в помещении надолго установилась тишина. – А что, – произнес наконец Тарас. – Если это так, то многое становится понятным… И остается нам спеть последний куплет… – Так это что же получается? – ошарашенно проговорил Павло Онысько. – Это же получается, что Ганна – она и есть… Да нет, быть того не может! Не верю! – Еще один неверующий образовался! – усмехнулся Тарас. – Первый – это Олекса Цыганок, а второй – это ты. Вера это, конечно, дело великое. Но есть вера, а есть факты. – Слухи среди болотяныков – это никакие не факты, – не хотел сдаваться Павло. – Мало ли, что сказал Лут! Хочет остаться в живых, вот и выдумывает! – И выдумал точь-в-точь биографию нашей Ганны, – насмешливо проговорил Тарас. – Только в очень-очень кратком изложении… И захочешь, так такое не придумаешь! А если к этому добавить еще и другие факты? Например, посещение Ганной семейства Гнатюков – Василя и Горпины? И то задание, которая она поручила Василю? Верней, конечно же, бедной Горпине? Тогда как? Что ты скажешь на это, мой дорогой атеист? – спросил Тарас, с усмешкой взглянув на участкового. – Товарищи, товарищи! – вмешался в разговор начальник милиции. – Так помог я вам хоть чем-то или скакали мы к вам напрасно? – Совсем даже не напрасно, – сказал Марко. – И большое вам спасибо, что догадались допросить тех бандитов! Мы-то, пока они были здесь, не догадались… – И Марко с упреком посмотрел на Тараса и Мартына. – Так ведь тут такие дела, что просто голова кругом! – развел руками Тарас. – Третью ночь не спим! Так что попробуй тут обо всем догадайся! – Ну так мы поскачем обратно? – спросил Перетятько. – А то вот уже и ночь на исходе. – Скачите! – воодушевленно произнес Тарас. – И попутного вам ветра в самом хорошем смысле этого слова! – Да, чуть не забыл! – хлопнул себя по лбу начальник милиции. – А ведь мы привезли вам рацию с запасными батареями! Чтобы, значит, вы не мотались по десять раз на дню в город за подмогой. Только сообщите нам по рации – и мы тут как тут. Прискачем. Мы или солдаты… – Вот за рацию отдельное спасибо! – сказал Марко. – Пригодится. А то ведь и в самом деле в город не наездишься. – Ну коль так, то уж мы и поскачем обратно! – сказал Перетятько. – Ну вот, – сказал Марко, когда затих топот копыт. – Теперь нам нужно дождаться утра. А пока оно не наступило, сметем в один мешок все, что мы нажали. Мартын, мети. У тебя это получится лучше. – Значит, вырисовывается такая картина, – начал Мартын. – Ганна… Загадочная личность, так сказать. Конечно, кто она такая на самом деле, нам еще выяснять и выяснять. Но главное, как мне кажется, вполне ясно. Каким-то образом – причем самым тесным – она связана с Перемогой. Это первая версия. А вторая – Ганна и есть тот самый Перемога, которого мы ищем. Верней, та же самая Перемога… А дальше говори ты, Тарас. – А дальше, – продолжил Тарас, – получается вот что. Про Олексу говорить не буду – тут и так все ясно. Скажу о покойном Свириде Зеленюке. Очень похоже на то, что этот самый Свирид и был связным между Ганной, она же Перемога, и болотом. А когда он попался в наши руки и славный хлопец Стась Улыбка загрыз его собственными зубами, то тут-то та самая веревочка и оборвалась. То есть был связной – и не стало связного. Была у Ганны связь с болотом – и не стало у нее связи с болотом. И теперь ей срочно понадобился другой связной. На роль которого она хотела назначить Василя Гнатюка, но поскольку его жена Горпина куда как бойчее, то, похоже, Ганна и рассматривает сейчас Горпину как своего нового связника. Вместо Свирида Зеленюка, земля ему каменьями. Не зря же она поручила ей утренний поход к Панскому броду. Выполнит Горпина поручение – быть ей связником, а не выполнит… Братцы, а что, если она и впрямь не выполнит? Ведь убьет ее Ганна… Ох, рискнули мы девкой! Как бы нам не пришлось в этом каяться! – Ничего, – сказал Марко. – Думаю, все будет в порядке. Горпина – дивчина бойкая. Не то что ее Василь… – Что ж, будем надеяться и уповать, – сказал Тарас. – Тем более что если Ганна приблизит к себе Горпину, то она ей и откроется. Скажет, что она и есть Перемога. – Да, наверное, так оно и будет, – согласился Марко. – И вот что я еще хочу добавить. Вот мы тут удивлялись: а отчего это никто ни разу не выстрелил ни в Павла, ни в Михайла Хижняка? Так я знаю, почему это так. Да, знаю… Это чтобы нас запутать. Вот, скажем, если в других стреляют, а в Павла и Михайла нет, то понятно, что тут дело нечисто. А уж не связаны ли они с бандитами, коль в других стреляют, а в них нет? А может, кто-то из них и есть Перемога? – Что ж, вполне похоже на правду, – согласился Мартын. – Верней сказать, на обманку под видом правды, – уточнил Тарас. – На которую мы и клюнули поначалу… Эх! Знал бы, где вечером упаду, так с утра подстелил бы соломки! Чуть не провела нас окаянная баба! – Евген, а ты почему все молчишь да молчишь? – спросил Марко. – Хоть бы слово сказал. Но Евген Снигур никак не отреагировал на обращение к нему. Он все так же продолжал сидеть в своем углу, держа автомат между колен и глядя куда-то в пространство. Глава 19 С началом восхода солнца Горпина была уже у Панского брода. С собой она прихватила топорик и, оглядываясь по сторонам и вздрагивая от каждого шороха, изо всех сил старалась делать вид, будто рубит сушняк. И все-таки она пропустила тот момент, когда болотяныки подошли к ней.