Кремль, бал цесаревича, Василиса Корсакова — Ты выйдешь за меня? Наверное, со стороны казалось, что их отношения развиваются стремительно. Даже слишком стремительно. Сколько они были знакомы? Четыре месяца? Разве это достаточный срок, чтобы узнать человека и связать с ним свою жизнь? Наверняка девять из десяти человек скажет, что этого времени слишком мало. Что соглашаться на такое предложение нельзя, что необдуманные поступки дорого стоят во взрослой жизни… Но один, один из десяти скажет — если ты уверена, соглашайся. И это будет самый счастливый человек из всей десятки, потому что он знает, как выглядит настоящее счастье. Четыре месяца назад она влюбилась в него, ничего о нем не зная. Просто мальчишка без имени, без семьи и без гроша в кармане. Так она думала. Она влюбилась в его низкий голос, от которого бурлила кровь, в его серьезный взгляд, что делал его сильно старше, в его спокойствие, отчего весь мир вокруг казался бессмысленной суетой. В его широкие, сильные ладони. В его голубые глаза. В мощный разворот плеч, в ямочку на подбородке. В то, как он спокойной, уверенной походкой разрезал это общество и шел к вершине, словно раскаленный нож сквозь масло. Легко, без оглядки, без сомнений. Она влюбилась в него, и даже если бы весь мир запретил ей отвечать, она все равно бы ответила: — Да… Кремль, бал цесаревича, Иван Романов — Ты выйдешь за меня? В зале стояла такая тишина, что ее можно было черпать ладонями. Иван с сестрой обосновались на балконе и наблюдали за парочкой в свете софитов. Цесаревич облокотился локтями о перила, его сестра же покачивала бокалом с газировкой. До балкона долетело еле слышное «Да…» на выдохе, и Александр Мирный одним резким плавным движением подхватил девушку под колени и закружил, закружил… — Ах, какой мужчина! — с нескрываемой завистью проговорила царевна, беззастенчиво наблюдая, как парочка целуется на глазах у всего зала. — Жаль, простолюдин… — Это временно, — усмехнулся Иван, отсалютовав Мирному своим фужером. — Вот как? — царевна снова посмотрела вниз на первый этаж. Свет потихоньку начал загораться, и к Александру с Василисой хлынул поток поздравляющих. Иван не ответил, и Елена не повторяла вопрос, потому что это было не важно. Романовы могли раздавать титулы направо и налево — земля русская была обширна, богата и могла прокормить любую царскую придурь. Тем более еще одного боярина, а то и князя. Но девушку на самом деле обеспокоил другой вопрос. — Кто он для тебя? — негромко спросила царевна, пристально наблюдая за Мирным. — Человек, которому я не единожды обязан жизнью, — пожал плечами Иван. Цесаревич тоже наблюдал за суетой внизу, не спеша спускаться в толчею для поздравлений. Успеется. Но и вопрос сестры был не из праздного любопытства. Он это понимал. — Долг любого подданного защищать императорскую семью, — немного высокомерно возразила Елена. — И я спрашивала не об этом. Кто он для тебя? Иван ответил не сразу. Цесаревич поставил полупустой бокал на мрамор широких перил и произнес: — Парень, вписавшийся за меня в драку. Дважды отказавшийся от титула. Наплевавший на все пафосные почести. Ни разу не воспользовавшийся своим положением. Друг. Брат. Вот кто. Иван развернулся и пошел по лестнице вниз, поздравлять ребят с помолвкой. Елена смотрела ему в спину и тихонько вздохнула. У нее уже был брат. Но так не хватало сестренки. Кремль, бал цесаревича, Александр Мирный В этом мире куранты били также задорно и узнаваемо, как в моем. Воодушевленный и немного разгоряченный игристым вином народ с веселым гиканьем высыпал на улицу. Во внутреннем дворе Кремля тоже стояла шикарная елка. Не для общего пользования, так сказать, но подвыпившей молодежи было в самый раз. Кто-то принялся играть в снежки, и Ермаков с Меншиковым тут же сайгаками поскакали раздавать люлей особенно разыгравшимся подопечным. — Жду приглашение на свадьбу, — произнес Иван, подойдя ко мне. — Вы удивительно красивая и гармоничная пара. Василиса чуть в стороне объясняла Елене Дмитриевне, как зарегистрироваться в новой модной социальной сети «В курсе». Девушки о чем-то весело шушукались и хихикали, заставляя меня подозревать зарождение преступного сговора. — Всенепременно, — кивнул я в ответ, как требовал того этикет. — Но не могу не спросить — ты не поторопился с помолвкой? Все-таки прошло всего четыре месяца… Да и Корсаков тебя не слишком жалует. Я усмехнулся. — Ответ на твой вопрос — нет, не поторопился, — произнес я, глядя на собеседника. — Что касается Корсакова, то его мнение тут даже не совещательное. Он выдвинул дочери какие-то требования, которые она с легкостью выполнила бы даже без моей помощи. А уж теперь-то… Мы оба покосились на девчонок, к которым уже присоединилась Нарышкина с Демидовой. Преступный сговор как будто разрастался. — Так что все свое недовольство он может оставить при себе, — закончил я мысль. — К тому же статус моей невесты должен обезопасить ее. Ведь, надеюсь, уже все знают, какой я мирный Мирный? Иван хохотнул: — Еще немного, и ты станешь легендарной личностью! — подтвердил наследник престола. Я хмыкнул в ответ, и мы немного помолчали. — Ты подумал над моим предложением? — вдруг спросил Иван, заставив меня безрадостно вздохнуть. Нельзя сказать, что я не думал над его словами — думал. Но портить праздничную ночь рабочими разговорами совершенно не хотелось. В этот момент Елена вприпрыжку прискакала к нам, освободив меня от неудобного разговора. — Иван! Иван, это потрясающе! — воскликнула царевна, сияя восторженными глазами. — Ты должен зарегистрироваться и добавить меня в друзья! У наследника престола Российской Империи от такого заявления дернулся глаз. Но тут уж я не мог не воспользоваться ситуацией: — Позвольте показать вам, Ваше Высочество, как это делается, — с видом самым смиренным произнес я. За что получил мрачный взгляд цесаревича. Он бы кулаком погрозил, но вокруг было слишком много людей. Пришлось Его Высочеству доставать мобильник и тоже регистрироваться. В первые сутки количество пользователей социальной сети «В курсе» превысило сто тысяч. Праздничные каникулы были самой горячей порой для нашего офиса. Мы с Василисой практически не вылезали из «Аурума» — рост случился стихийный и превышающий самые смелые наши оценки. Требовалась грамотная техподдержка, мелкие обновления, активно шла работа над мобильной версией и самым прорывным решением — мобильным приложением… Примерно трижды в сутки — на завтрак, обед и ужин — Василиса принималась нарезать круги по нашему этажу, хвататься за голову, причитая, что у нее ничего не получается, что все пропало, что сейчас комета упадет на серверную… Ну, в общем, сбрасывать стресс так, как может только женщина — усиленно бегая по потолку. Приходилось ловить это беспокойное создание, насильно сажать на колени, целовать и угрожать всякими приятными безобразиями, если она не прекратит панику. Корсакова моментально вспоминала, что она девушка из хорошей семьи, задумывалась о дате свадьбы, о гостях и вообще… И через пятнадцать минут, придя в ужас от организации праздничного мероприятия, с усиленным энтузиазмом вгрызалась в работу. Из двух работ, как водится, выбирать надо меньшую. В общем, когда примерно в середине каникул к нам заявился ее папенька, мы были такие охреневшие от работы над проектом, что Ваське даже не хватило сил на очередной потолочный круг. — Привет, папа, — проговорила Василиса, поднимаясь со своего рабочего места, заваленного распечатками презентаций и набросками страниц. — А я все думал, где ты пропадаешь, — проговорил тот не слишком довольным тоном, как будто нашел дочь не в пентхаусе самого дорого офисного здания столицы, а где-то в дешевом кабаке. — Работаю, — с гордостью произнесла девушка. — Мы запустились в новогоднюю ночь, и это было лучшее решение! Вся аристократическая молодежь уже была зарегистрирована у нас в первые сутки, и это только начало. А знаешь, кто самый популярный пользователь? — Кто? — вяло поинтересовался Корсаков. — Елена Романова! — с гордостью заявила Виктория. В этом месте любой отец должен был надуться от гордости за свою кровиночку, но Корсаков особого восторга не излучал. — Что ж, это похоже на успех, — нехотя проговорил мужчина.