…Я посчитала: он должен мне около 500 тысяч. Еще 150 тысяч было потрачено на его путевки и развлечения на отдыхе. Да плюс мои косвенные потери – 150 тысяч на работу с психоаналитиком, восстановление здоровья после родов – 200 тысяч, содержание дочери от него – 45 тысяч в месяц. Работаю я как папа Карло, а он не может найти «достойную» работу, за 40 тысяч идти на стройку отказывается – не его уровень». Эксплуатация не ограничивается материальным использованием. Вы «помогаете» агрессору во всех его делах, а это фактически означает, что вы их делаете за него. «По его заданию я конспектировала статьи, набирала и редактировала диссертацию, занималась оформлением бумаг и организацией его выставок. Я вся была в его делах, почти растворилась в его жизни. Все было организовано так, чтобы ему было удобно жить». «Началось все с того, что я написала для него нормальное резюме. Потом, когда у него начались проблемы на работе и конца-краю им не было видно, я сидела по несколько часов в день в Интернете и перерывала тонны вакансий, чтобы сориентироваться в ситуации на рынке труда и понять, стоит ли ему уходить из своей фирмы. Предлагала ему различные вакансии. Я советовала ему книги, когда он просил что-нибудь почитать. Когда он пошел на второе высшее, я писала ему все рефераты, курсовые. Я сделала сайт для его компании. Я составляла ему договоры, вычитывала его технические регламенты, правила, таблицы. Естественно, я знала всех его сотрудников на работе поименно, женат/замужем, в разводе, есть ли дети, почему часто опаздывает, как выглядит. У него была потребность всем этим со мной делиться, он приходил с работы загруженный и постоянно все рассказывал, чтобы получить мою поддержку. Все это сопровождалось постоянным подбодряжем в духе: «Ты молодец, что не опускаешь руки», «Я тобой горжусь за то-то и то-то», «Мне кажется, что твой подход абсолютно верный». Я занималась поиском и покупкой квартиры, продажей старой машины, продажей и пристроем всего, что нам становилось ненужным, помогала ему выбирать машину – полгода просидела на автофорумах, чтобы разобраться, чтобы моя помощь была действительно компетентной. Когда он стал ныть мне о том, что не может найти себя, я стала перебирать варианты хобби для него. Предлагала разные курсы, варианты того, в чем можно себя найти, но ему ничего в итоге не понравилось, а я очень расстроилась. Представляете, насколько больно было после этого выслушивать: «У нас с тобой никогда не было ничего общего», «Ты меня никогда не любила», «Ты обо мне никогда не заботилась», а когда завел любовницу: «Ну наконец-то я счастлив». Широкого размаха достигает и сексуальное насилие. Так, по требованию агрессора вы соглашаетесь на практики, неприятные и даже не приемлемые для вас. В своих историях вы рассказываете о том, как в угоду мучителю занимались групповым сексом, не препятствовали и даже помогали ему совратить вашу подругу (сестру и т. д.), сексуально обслуживали его друзей, участвовали в садо-мазо-гомо-оргиях… «Мы отмечали Новый год с его друзьями. Туда пришел один парень, Дима. По словам моего любимого, с жутким «недотрахитом». Он был выбран в пару Тане. Но вскоре мой любимый отозвал меня в сторону и сказал, что Таня ему не понравилась, а понравилась я. «Я вам на кухне постелю, переспи с ним». Я только и прошептала: «Ты же говорил, что любишь меня». Он на это отвечал: «Ну что тебе стоит». Я разозлилась и решила: хорошо, я это сделаю. Я была на 110 % уверена, что он будет ревновать, что ему будет больно. Но наутро он был дико доволен. Сказал, что вот он мне не изменял, а я ему – да. Значит, у него теперь есть право тоже с кем-то переспать. И что я врала насчет своей верности ему. А Диме все понравилось, я супер, и мой любимый мной гордится, что я не ударила в грязь лицом перед его другом…» Подробно о «причудливой» сексуальности хищников я расскажу в следующих книгах. Материал набран приличный… …Разрушительная работа совсем не обязательно ведется со скандалами. Некоторые агрессоры способны уничтожать вполне «интеллигентно». По мнению пострадавших, эта тактика еще ужаснее открытой агрессии, поскольку жертва пребывает в иллюзии, что с ней обращаются «культурно». Ей нечего предъявить агрессору, не на что пожаловаться окружающим, она во всем винит себя. «Объяснить наш разрыв чужому человеку – практически невозможно: талант, умница, не пьет, тихий, не скандалит, копейку зарабатывает, в доме все мужские дела умеет сделать, короче, «заелась», да и только. А насколько морально я была уничтожена – того ж не видно. А ведь в начале нашего брака я чувствовала себя избранной из всех прочих неумных и менее привлекательных женщин, но через 15 лет твердо была уверена, что ни полюбить меня не за что, ни вообще заинтересовать кого-либо я просто не в состоянии, потому что внутри у меня нет ничего интересного, мне нечего показать (среди некоторых других талантливых, умных, образованных и начитанных). Четыре последних года я пыталась бороться с собой и своим «дурным» характером и принять его «таким, какой он есть» (ему очень нравилась эта фраза!). Чувство вины и неправильности моих решений не давали мне уйти». «Насилия как бы и нет, и это даже хуже! Это ад на земле. Он все делает назло, перевирает все факты, меняет настройки на приборах и говорит, что так и было, «забывает» оплатить кредиты на мое имя (на ровном месте сломал кредитную историю), не дал получить второе высшее (начался кошмар дома), «случайно» выпускает моих животных на улицу». Некоторые агрессоры извлекают большие дивиденды, прикинувшись жертвой безжалостного и неумолимого вас. Про «жертвенный» типаж хищника рассказывает Банкрофт: «По его словам, его недооценивали, предавали, а его хорошими намерениями мостили дорогу в ад. Он рассказывает женщинам длинные печальные истории о своих прежних партнершах. Мучитель-«жертва» скажет, что женщины преувеличивают и придумывают или что мужчины не меньше страдают от насилия в семье, чем женщины. «Жертва» очень концентрирован на себе. Все вертится вокруг его прошлых травм, и он старается все время быть в центре внимания. Конечно же, в вас он тоже видит обидчика. Впрочем, кроме вас, его обижают начальники, родственники, соседи, друзья и прохожие на улице. Все всегда против него, лишь его самого не в чем упрекнуть. Стандартная история «Жертвы» примерно такова: «Я годами терпел нападки моей жены, но в какой-то момент мое терпение кончилось, и я заставил ее чувствовать то, что она заставляла чувствовать меня. Теперь меня объявили агрессивным. Женщинам всегда все можно, но только мужчина попробует вести себя так же, на него тут же вешают ярлык». Дальше можно услышать, что женщины вообще правят миром и угнетают мужчин. На замечание, что мужчины явно доминируют среди, например, законодателей и блюстителей закона, жертва выдает параноидальные версии о том, что хитрые женщины за кулисами дергают за ниточки. Его способность превращать вещи в их полную противоположность и делает его мучителем. Если вы хотите оставить такого человека, вы, скорее всего, чувствуете себя виноватой перед ним, хотя это он оскорблял и унижал вас, а не наоборот». Есть сторонники «мононасилия». Такие агрессоры способны довести до трясучки одним только висхолдингом! С вами не хотят говорить, на ваши просьбы не реагируют, вы просите обнять – от вас отворачиваются. Особенность висхолдинга – в том, что его очень сложно маркировать как насилие и тем более объяснить кому-либо, что плохого вам делает этот человек. А ведь висхолдер полностью «отменяет» вас как живое существо. «Я за эти полгода слез выплакала, наверное, больше, чем за всю предыдущую жизнь. Ну как это так: просишь что-то сделать или помочь мне, а в ответ – игнор и саботаж? Просишь пораньше прийти – приходит в полночь, и так во всем!». Вакнин рассказывает, что вытворяет агрессор, получив над вами полную власть и стремясь удержать ее. Вот его тактики: – непредсказуемость: «Нарцисс действует непредсказуемо, капризно, неуместно и иррационально. Это требуется, чтобы сокрушить в окружающих их тщательно собранный взгляд на вещи и сделать их зависимыми от последующих заворотов и финтов нарцисса, его необъяснимых причуд». «Их смены настроения особенно удивительны, – подтверждает Банкрофт. – Мужчина-мучитель может быть просто другим человеком, меняясь по нескольку раз на дню. Он может говорить фантастическую чушь, употреблять омерзительнейшие выражения, предъявлять невероятные обвинения. Любые попытки оправдаться лишь подбавляют масла в огонь. Все, что скажет женщина, выворачивается наизнанку и вменяется ей же в вину. В другие моменты он выглядит несчастным и потерянным, нуждающимся в любви и заботе. Он кажется откровенным и готовым к честным отношениям. Кажется, что его внутренний монстр покинул его, уступив место маленькому обиженному ребенку. Это может продолжаться дни или недели, но неизменно женщина снова оказывается под градом оскорблений и обвинений, и она ломает голову в тщетных попытках понять, что с ним происходит, пока не начинает подозревать, что это с ее головой что-то не в порядке»; – непропорциональные реакции: «Он сурово карает за то, что расценивает как атаку против себя, не важно, сколь малую, – пишет Вакнин. – Он выплёскивает суровый вулкан гнева поверх любого разногласия или несогласия, сколь угодно мягко и сдержанно выраженного. Однако он может действовать внимательно, обаятельно и обольстительно – даже сверхсексуально, если потребуется»; – невозможные ситуации: «Нарцисс инсценирует невозможные, опасные, непредсказуемые, беспрецедентные или крайне специфические ситуации, в которых в нём остро и незаменимо нуждаются. Его знания и таланты становятся как раз тем, что нужно в этих искусственных обстоятельствах». «Он настоял, чтобы я пошла с ним нырять в прорубь. Потом отметил мою смелость в преодолении себя. Но мне думается, что он оценивал это не как преодоление, а как мою способность насиловать себя по его хотению. Потом ходили на каток. Мне уже тогда было плохо, была тотальная усталость и слабость. А он подзадоривал, поднимал планку. Я очень быстро выдыхалась. Мне теперь кажется, что и в этих катаниях было какое-то издевательство, отрицание меня». «Мы с другом поехали на его моторке в открытое море. Далеко ушли, берега было не видно. Я поплавал и хотел подняться на лодку, как вдруг он ни с того ни с сего дал полный газ! Я барахтался минут 15–20, пока он, наконец, не появился. Еще бы 2–3 минуты, и я бы утонул. На берегу у нас с ним был серьезный разговор. Но он мне заявил, что у меня совсем плохо с чувством юмора». …Жертвы отмечают, что на этом этапе к ним начинает стекаться информация о том, как насмешливо и уничижительно отзывается о них «любимый». Вы можете с удивлением узнать, что человек, который вчера разыгрывал сахарное шоу, жалуется вашим общим знакомым, что вы к нему «прицепились как клещ» и он не знает, как от вас отделаться, или опасается порвать с вами, поскольку вы совсем съехали с катушек на почве своей «больной любви» и от вас всего можно ожидать. Лермонтов, совершенно не таясь, рассказывал, что намеренно давал людям искаженную информацию об их отношениях с Сушковой. «Мне с ребенком было нечего есть. Детское пособие он получал сам. Рассказал в бухгалтерии, что если не будут отдавать ему, то я их пропью. А в ответ на удивленные возгласы отвечал, что я тщательно скрываю свой порок, а сама пью по-черному». «Мой бывший любил потешаться за моей спиной над моей одеждой, которую я якобы на помойке нахожу. Всем нашим друзьям говорил, что я не зарабатываю даже себе на еду и всем им вру про свои успехи на работе. В общем, выставлял меня самой ущербной и жалкой на свете».