Мужчина оказался настолько пьяным, что вырубился сразу, как только его голова коснулась подушки. Вика была несказанно этому рада и поспешила покинуть номер гостя. Выйдя в коридор, она решила не дожидаться лифта и спуститься по лестнице, но, услышав там шум, остановилась. И невольно стала свидетелем чужого разговора: – Максим Витальевич, ну подождите, пожалуйста! Давайте поговорим! – Говори! – донесся вибрирующий от злости голос Данилова. – Можете объяснить, что происходит? Из-за чего вы накинулись на Жданова? – непонимающе воскликнула девушка. – Не твое дело! – отрезал Макс. Снова послышался звук шагов. – Как это не моё? – возмущенно парировала его спутница. Её голос сбивался: видимо, она пыталась поспеть за ним. – Мы столько готовились к этой сделке, а теперь откажемся непонятно из-за чего! – Я разберусь без твоих комментариев! – гаркнул мужчина. – Это все из-за неё? – эхом пронесся женский голос, и шаги тут же стихли. – Из-за кого? – переспросил Макс. – Вашей бывшей жены! – выпалила с нескрываемым упреком. – Откуда ты это взяла? – Видела ее фотографию в ящике вашего рабочего стола! – Зачем ты лазила у меня в ящике? – заорал на нее Макс. – Вы сами просили меня найти там документы, – объяснила та. – Твой рабочий день закончен, езжай домой! – скомандовал Данилов и продолжил подниматься по лестнице. Виктория настолько была ошеломлена тем, что бывший муж хранит ее фото у себя в столе, что даже не сразу среагировала, когда звук шагов уже совсем приблизился. Она опомнилась, только увидев Макса перед собой. – Ну что, уложила товарища? – спросил он, презрительно усмехнувшись. – А ты проводил свою спутницу? – ответила с такой же интонацией Вика. И направилась к лестнице, однако Данилов перегородил ей путь своей массивной тушей. А затем вообще схватил за руку и потянул за собой. – Пусти, – вскрикнула девушка, попытавшись вырваться. – Ты пойдешь со мной! – процедил сквозь зубы тот. – Мне нужно работать! – уперлась Вика. – Ты работаешь на меня, – бесцеремонно напомнил мужчина и буквально через секунду затолкал ее в какой-то номер. – Что ты себе позволяешь? Что тебе нужно?! – взорвалась Виктория, багровея от злости. – Какого черта ты вмешиваешься в мои дела? – зарычал в ответ Данилов. – Какие дела, не припомню? Или ты имеешь в виду то, что я не дала тебе задушить того мужчину? – Уж не задушил бы! С чего ты так распереживалась за него?! Насколько помню, тебе была неприятна его компания! – Мне плевать на него и на вас в принципе! Но я не хочу быть тебе обязанной. Не стоит из-за меня рисковать своим драгоценным контрактом! – выпалила ему в лицо. – Из-за тебя? – он громко рассмеялся, но этот смех был далеко не веселым, скорее наоборот. – С какой стати? – То есть ты просто так накинулся на мужчину? Беспричинно? – с вызовом посмотрела она ему в глаза. – Личные счеты… – Ну конечно! А мое фото тоже из-за личных счетов до сих пор держишь у себя? – на это он не нашел, что ответить. Мужчина лишь поджал губы и сверкнул на неё пылающими от злости глазами. – Тебе нечего сказать? Я не понимаю тебя, Макс! Чего ты от меня хочешь? Чего добиваешься? Почему ты ведешь себя так, как будто это я во всем виновата? Но ты ведь сам все разрушил! Ты сделал так, чтобы я ушла! И я до сих пор не знаю – что послужило тому причиной? – Тебе известна причина, – пробубнил он, скрипя зубами. – Ты имеешь в виду твою измену с Мариной? – посмотрела ему в глаза выжидающе и проронила то, что совсем не собиралась говорить: – Я знаю, что между вами ничего не было! Глава 17 МАКС (4 с лишним года назад) Угораздило же его забыть дома документы. Хорошо хотя бы, что обнаружил это за час до совещания. Но времени сгонять за ними оставалось в обрез. Поэтому Данилов мчался сломя голову. Он не мог оплошать в такой важный день, от этого зависело его повышение. Мужчина выжимал максимум из своей старенькой «Мазды». Понимал, что она может в любой момент закипеть, однако сейчас это волновало его меньше всего. Макс свернул на перекрестке на свою улицу, затем во дворы и резко затормозил. Выскочил из машины и подошёл к бабульке, торгующей цветами: – Самый красивый букетик, пожалуйста, – попросил он, торопливо доставая тысячную купюру из портмоне. – Держи, сынок, – старушка протянула ему ароматную охапку цветов. Макс забрал, вручив ей деньги, и повернулся к своей машине. – Погоди, а сдачу? – окликнула его пожилая женщина. Но Данилов с улыбкой отмахнулся и, осторожно положив букет на переднее сиденье, сел обратно в автомобиль. Но прежде чем тронуться, представил, как обрадуется Вика, увидев его в такое время. Она всегда, словно ребенок, изумлялась подобным мелочам, и ему это доставляло неописуемое удовольствие. Даже сейчас, спеша поскорее вернуться на работу, он не смог проехать мимо цветов. Виктория неизменно была для него на первом месте. Весь мир мог отойти на второй план ради одной ее улыбки. Выжал сцепление и переключился на третью, затем сильнее надавил на газ. Теперь у него появилась более важная причина спешить домой. Ему хотелось поскорее обнять любимую. И как хорошо, что Макс не успел предупредить ее о своем приезде. Будет сюрприз… Данилов оставил машину у первой многоэтажки, чтобы не искать полчаса свободное место во дворе, и почти бегом бросился к своему дому. Но, так и не дойдя до него, остановился, увидев, как его жена вышла из подъезда и села в какую-то чёрную иномарку. «И куда это она собралась? А главное – с кем? На такси тачка явно не похожа!» – маякнуло тревожно у него в голове. И на автомате Данилов достал из кармана телефон. Немного помешкав, набрал номер жены. – Да, любимый,– далеко не сразу ответила та. – Чем занимаешься? – спросил он как бы между делом, решив сразу не выдавать себя. И прислушался, пытаясь уловить посторонние звуки на заднем фоне. Но там было совершенно тихо. – Как обычно, ничем важным, скоро буду готовить ужин, – соврала она, и Максу будто чем-то тяжёлым вышибло весь воздух из лёгких. – То есть ты дома? – выговорил он, огромными усилиями пытаясь подавить нарастающую в душе панику. – Дома, конечно. А почему ты спрашиваешь? – в её голосе проскользнуло некое волнение. – Да подумал просто, что ты вышла в магазин, – теперь его очередь говорить неправду, но – черт подери, как же он это ненавидел. – А, нет, телевизор просто на кухне работает, – добила она очередной порцией вранья. И ему с трудом удалось сохранить спокойный тон: – Понял. Ну, если что-то понадобится в магазине, напиши список, заеду после работы. – Хорошо, любимый, целую. Пока Макс поднимался на свой этаж, едва не взорвался из-за подозрений. Зачем Вике ему врать? Может, это у него уже едет крыша? И он просто обознался? Вероятнее всего, так и есть. И он реально пытался убедить себя в этом, хотя мозгами понимал, что такой вариант невозможен. Данилов не перепутает ни с кем свою жену. Что и подтвердилось, когда он вошёл в квартиру. Там было слишком тихо, и эта тишина буквально оглушила его с порога. На какое-то мгновение он забыл даже, зачем пришёл. Тревога скрутила всего его нервы, от напряжения зашумело в ушах. А в голове то и дело бешено пульсировало: «Зачем она соврала? Зачем?» Только на этот вопрос у мужчины не было ответов. Он понятия не имел, что и думать. Это уже было для него сродни катастрофе. Потому что Макс всей душой презирал ложь. И Вика прекрасно об этом знала. Они договорились в начале отношений говорить друг другу только правду. И теперь её ложь разрывала его душу на части. Вот только Макс слишком сильно любил жену, чтобы так просто отказаться. Да и доверял ей больше, чем самому себе. Поэтому старательно убеждал себя в том, что у него всего лишь разыгралось воображение. И даже нашел логическое объяснение её поступку. В итоге решил, что она поехала к матери и не захотела ему говорить об этом. Макса всегда раздражало то, как жена пыталась добиться любви от своей мамы: та была непробиваемой эгоисткой, и Вика каждый раз расстраивалась. Плакала. А он просто не мог выносить её слезы. Они жгли его сердце. И мужчина чувствовал себя бессильным. Он мог ради нее сделать совершенно все, но не в состоянии был заставить её мать полюбить собственную дочь… В тот день Данилов вернулся с работы, ничего не сказав жене. Не хотел выглядеть в её глазах параноиком. И не желал обижать любимую своим недоверием. Ей и так приходилось мириться с его патологической ревностью, а она никогда даже не давала ему повода. Поэтому Макс тогда засунул все свои подозрения глубоко в одно место. Только, как оказалось, не бывает дыма без огня… Спустя неделю Данилов пришел домой раньше обычного. Он наконец-то получил долгожданное повышение и отпросился за два часа до конца рабочего дня. Начальник, конечно, предложил отметить это событие с коллективом. Но Макс отказался. Единственный человек, с которым ему хотелось разделить свою радость, ждал его дома. По крайней мере, он так тогда думал. Купив бутылку ее любимого вина и тортик «Наполеон», примчался домой. И обнаружил, что жены снова там нет. Позвонил – и услышал ту же ложь. Она опять сказала ему, что находится дома. Но её, черт подери, там не было. И это он уже не мог игнорировать. Да и не хотел. В тот момент у него будто сорвало все предохранители. И Макс больше не сдерживал себя. Дал полную свободу мыслям, которые тут же собрали в кучу факты. Да, может, Макс и был параноиком, но не настолько, чтобы не понимать, что все это значит. Его самые страшные кошмары становились явью. И он ничего не мог с этим поделать. Схватив бутылку, мужчина вышел во двор, дошел до детской площадки и расположился так, чтобы хорошо просматривался их подъезд. А его не было видно. Пока ждал, уработал все содержимое, но ему хоть бы хны, злость не давала опьянеть. Она рвала его изнутри на части, острым лезвием полосовала сердце на мелкие кусочки. Он зажмурился и впервые в жизни обратился к Богу. Попросил, чтобы все оказалось не тем, чем кажется. Но, когда открыл глаза, увидел, как его любимая выбирается из того же черного автомобиля, а следом за ней с водительской стороны выходит мужчина лет тридцати… И если до этого момента Макс в чем-то сомневался, то теперь все стало слишком очевидным… Она предала его! Предала, наплевав на свои обещания. Переступив через все, что между ними было. Как он мог так слепо ей доверять? Разве жизнь его ничему не научила? Раз родная мать смогла так поступить, почему другие не могут? Могут! Он сам, глупец, виноват! Самолично возвысил ее до небес, водрузив ей на голову нимб. Видимо, настолько сильно поверил в любовь, что не хотел замечать правду. И даже сейчас, видя все собственными глазами, все равно не желает принимать. Ибо признать это для него – то же самое, что умереть. И прежний Макс сдохнет, но гораздо позже, когда увидит ее в объятиях того мужика… Глава 18 – С чего ты это взяла? – спросил Макс с мертвецким равнодушием. – Знаю! – выпалила Вика. – И можешь даже не отрицать! Я убеждена в этом на сто процентов, – добавила с сокрушительной уверенностью. – Не знаю только, почему ты так поступил? Что плохого я тебе сделала?! Давай, скажи мне это, глядя в глаза! – Мне нечего тебе сказать! – процедил сквозь зубы. – Не ври! Ты никогда не умел врать! Все написано на твоем лице! – закричала Виктория, не выдержав эту его маску безразличия. – Зато ты всегда мастерски это делала! – отрезал Данилов, и его глаза сверкнули злостью. – И когда, позволь спросить? В чем именно я тебя обманывала? Да я предупреждала тебя чуть ли не о каждом походе в туалет! Стоило вовремя не взять трубку, и ты начинал сходить с ума! – ее голос перешел на крик, и даже спустя столько времени из-за его обвинений у нее до боли сжалось сердце. Он действительно был слишком к ней несправедлив. Она отказалась ради него совершенно от всего. Буквально заперла себя в четырёх стенах – а сейчас бывший муж обвиняет её в таком. Да как вообще язык поворачивается! Может, конечно, порою Виктория что-то и недоговаривала, но только потому, что знала, как на все реагирует муж. К тому же ничего катастрофически важного она от него никогда не скрывала. За исключением одной безобидной тайны, которая так и не воплотилась в реальность… Данилов жестко усмехнулся и приложил её очередным обвинением: – Ну конечно, только это не мешало тебе шляться! «Шляться?» – мысленно повторила Виктория. Шляться? Он вообще в своём уме? Нет-нет, у этого человека явные проблемы с головой! Неужели Макс заставил её пережить все это из-за своей больной фантазии?