После театрального сумрака солнечный сеет ослеплял. Я закурил еще одну сигарету, влез в машину и, только докурив до конца, смог прийти в себя. Перед глазами стояла Марша в своей белой тоге, и этот образ запечатлелся в моем мозгу так глубоко, что вытеснил все остальное. Марша, Кей и Елена Прекрасная или кто-то там еще в белых одеяниях, проплывающие в дымке, подобно теням. Почти как тень убийцы, которого я искал. Я выбросил окурок в окно, нажал на стартер и отключился, позволив рукам и глазам вести машину самостоятельно, в то время как сам я размышлял. Вроде бы все просто - три покойника и оставшийся на свободе убийца, разыскивающий свою долю добычи от кражи, которой не было. Убитый Деккер на тротуаре. Мертвое тело Арнольда Бэзила в грязи. Хукер, убитый в собственной комнате, и я, едва избежавший смерти. Совсем просто, почти как неграмотному сочинить акростих. В чем же, черт побери, была загвоздка? В том, что Бэзил служил у Лу Гриндла, или в том, что все время всплывает имя Фаллона? Я посигналил парню впереди меня и заорал на него, объезжая. Он скривил испуганную гримасу и уступил дорогу, а я пронесся мимо, чертыхаясь на всякие мелочи, которые громоздились друг на друга. И тут я усмехнулся, потому что загвоздка была именно в этом. Во всех мелочах. Вроде парней, которые попытались напасть на меня, когда я вышел на Хукера. Вроде денег, которые Деккер где-то достал, чтобы расплатиться с Дикси Купером. Вроде того, что Деккер привел в порядок дела, прежде чем выйти навстречу смерти. Теперь я знал, куда ехать и что делать. Я свернул на боковую улицу и направился к западу, пока не почувствовал речных запахов, не увидел грузовиков, въезжающих в гаражи на ночь, и не услышал разноязычного говора портовых грузчиков, выходящих из доков. До ближайших из них оставалось минут десять ходьбы, когда я затормозил у пивнушки, напоминавшей дыру в стене. Толкнув дверь, я не обнаружил ни одной ранней пташки. Бармен сидел на табурете, уткнувшись в телевизор. Услышав, что я вошел, он автоматически потянулся за стаканом. Я не дал ему зря лить пиво. - Помнишь меня, дружище? Он уже нахмурился, открыв рот, чтобы послать меня к черту, как вдруг память вернулась к нему. - Да. - Теперь он сидел с перекошенной физиономией. Я облокотился на стойку, распахнув пиджак, чтобы он мог видеть кобуру револьвера; он сразу понял, что я не шучу. - Так кто они такие, дружище? - Послушай, я… - Может быть, надо спрашивать, сунув дуло тебе в глотку? Могу и так, если хочешь. Он поперхнулся и стрельнул глазами на дверь в надежде, что кто-нибудь войдет. Потом, облизав губы и обретя дар речи, выдавил: - Я… не знаю… кто они. - Ты любишь покруче, что ли? Сейчас я тебе кое-что скажу, и ты мне ответишь. Хукер мертв. Его застрелили вчера вечером, и из-за того, что ты знаешь этих двоих, ты можешь оказаться на пороховой бочке. Если ты в этом не уверен, могу сказать, что ты уже сидишь на ней… для меня. Я собираюсь разделаться с тобой или оставить этим малышам на съедение. Парень вспотел. Пот появлялся маленькими холодными каплями на краю лба и скатывался по щекам. Он вытер рот тыльной стороной ладони. - Это были частные детективы. - Как же! - Слушай, я же говорю тебе, я видел и значки. - Рассказывай, рассказывай. - Они пришли сюда в поисках Хукера. Сказали, что он действовал против профсоюза и натворил немало грязных дел. Я сам член профсоюза. Если он виноват, его следовало наказать. Они показали мне значки и сказали, что работают для профсоюза. Я и поверил. - Ты когда-нибудь раньше их видел? - Нет. - Кто-нибудь другой их видел? - Да. - Говори же! Не заставляй тянуть из себя. - Один парень сказал, что они из верхней части города. Они крутые, сильные ребята. Коротышка… Я слышал, как второй называл его Ноки. - Что еще? - Все. Клянусь Господом, больше я ничего не знаю. Я снял локти со стойки и криво усмехнулся ему. - Ладно, приятель, поработал ты славно. Позволь дать тебе совет. Если кто-либо из этих ребят появится здесь снова, подними трубку и позвони в ближайший полицейский участок. - А как же! Я еще попрошу их разнести мою дурацкую башку. - Они могут сделать это до того, как ты доберешься до телефона. Эти парни охотились за Хукером; возможно, они и убили его. Они не потерпят никого, кто может указать на них пальцем. Помни, что я тебе сказал. Он опять вспотел. Сквозь слой жира на шее проступили жилы. Пара грузчиков протиснулась в дверь и встала у стойки; ему понадобилось немало усилий, чтобы удержать стаканы под краном пивной бочки. Уходя, я ощущал спиной его взгляд. Значит, они были частными сыщиками, и одного звали Ноки. При желании любой мог раздобыть значок и щеголять им, но все же оставалась возможность, что они и правда сыщики. У первого же автомата я разменял два доллара на пятицентовики и принялся обзванивать все известные мне сыскные агентства. По описанию их нигде не признали; в одном из агентств слышали о каком-то Ноки, но были уверены, что это кличка. Другой информации мне дать не могли, и я попытал счастья в двух полицейских участках, где у меня были свои люди. Сержант Белью сообщил мне, что имя ему знакомо, только и всего. Он тоже полагал, что это частный сыщик, но не был абсолютно уверен. В слабой надежде на Пэта я позвонил ему в кабинет. Он поднял трубку после первого же звонка, в его голосе звучал не очень приятный металл. Я сказал: - Пэт, это Майк. Что тебя теперь гложет? - Многое. Послушай, я очень занят… - Ерунда. Не настолько ты занят. - Черт возьми, Майк, что еще? - Ты не слыхал о частном сыщике по имени Ноки? Это вообще-то кличка. - Нет. - Не можешь проверить для меня? - Нет! - Судя по голосу, он готов был взорваться. - Я не могу ничего, только подчиняться приказам. Прокурор затевает новую склоку и по этому поводу заставляет нас шевелить мозгами. - Что, еще одна облава провалилась? - А, они все проваливаются. Он прикрыл одну букмекерскую контору и в поисках чего-то крупного задержал пару мелких сошек. Явился Эд Тин с адвокатом и поручителями и меньше чем за час добился их освобождения. - Не шутишь? Значит, Эд лично интересуется тем, что происходит. - Да. Он не хочет, чтобы они говорили прежде, чем он их натаскает. Знаешь, мне кажется, мы на что-то напали в этот раз. Мы были вынуждены прибегнуть к гестаповским методам и следить за собственными людьми, но думаю, что утечка выявлена. Первоклассный детектив, по уши в долгах. Он один из трех человек, участвовавших до сих пор во всех делах, и нужны были большие деньги, чтобы заставить его как-то передавать информацию. - Ты выяснил, как это происходит? - Нет Похоже, у него чертовски отлаженная система. Помалкивай об этом. Я тебе сказал только потому, что ты можешь мне вскоре понадобиться. Всех полицейских он знает, и мне придется воткнуть новичка, чтобы выяснить, кто принимает у него информацию. - Хорошо, я буду поблизости в любой момент. Если узнаешь что-нибудь о Ноки, дай мне знать. - Конечно, Майк. Я бы с удовольствием тебе помог, но мы заняты по горло. Я попрощался и повесил трубку. У меня еще оставалась горсть пятицентовиков, и я позвонил наугад в бар в центре города и спросил, не там ли Куки Харкин. Мне пришлось подождать, пока его искали, потом голос в трубке произнес: - Куки слушает. - Это Майк Хаммер. - Привет. Давно не виделись. Как дела? - Неплохо. У тебя по-прежнему ушки на макушке? - Конечно. Все вижу, все слышу, а за подходящую плату и говорю. А что? - Никогда не слыхал о частном сыщике по имени Ноки? Это наглый коротышка, у которого есть напарник-верзила. Предположительно, парочка крутых ребят откуда-то из жилых кварталов. Последовало минутное молчание, и я спросил: - Ну так что? - Погоди минутку, Майк. Ты вообще знаешь, о чем спрашиваешь? - Он говорил почти шепотом. Я услышал, как он закрыл дверь кабины, прежде чем продолжать. - Над чем ты сейчас работаешь?