– Я очень благодарна ему за то, что он для меня сделал, и да, я с ним счастлива. Джейн только молча посмотрела на меня. Тишина между нами разрасталась, ни одна не произносила ни слова. Джейн хотела, чтобы я продолжала. Я ненавижу молчание, начинаю паниковать и говорю вещи, о которых жалею. Она знает, что за мной такое водится. – То есть нет, я не просыпаюсь каждый день с мыслью «спасибо тебе, боже, что я с этим человеком», но неужели кто-то так думает? Взаправду? – выплевываю я. – Некоторые думают, – отвечает она, подняв брови. – Не верю. Только не в реальной жизни, – твердо говорю я. – Вы действительно так считаете? – Я верю, что каждый заслуживает, чтобы с ним был кто-то удивительный. – Ну, – улыбаюсь я, – «удивительный» это еще слабо сказано. Накануне поездки в Хитвуд-Холл на встречу с Джейми меня переполняют смешанные чувства: волнение, нервозность, беспокойство, сексуальное желание, просто общее ощущение неизвестности. И я не знаю, какие вещи упаковать с собой. Стоит ли брать сексуальное нижнее белье? Мне кажется, я слишком предаюсь фантазиям, а потом вспоминаю, что встречаюсь с женатым мужчиной, с которым собираюсь провести ночь в двухместном номере: не тот случай, чтобы сомневаться, смешанные ли сигналы я получаю. Я даже не знаю то, что мы будем делать вечером… Пойдем выпьем? Останемся в номере? Что? Я упаковываю элегантное платье на случай, если мы решим пойти выпить в баре. Поразительно, насколько нелепы сами мои волнения, он же видел меня в повседневной одежде, так почему вдруг мне взбрело в голову беспокоиться из-за нарядов. И мы остановимся в одном номере… Я буду одеваться перед ним, он увидит меня без макияжа. Я не вполне уверена, хочу ли я, чтобы Джейми видел меня в «переходном состоянии» сборов на какое-то странное квазисвидание в баре. Какая идиотская затея. Мэтту я сказала, что поеду в Хитвуд-Холл на сей раз с подругой. Можно было бы сказать, что я еду на воркшоп, но это слишком рискованно, он мог бы погуглить курс и выяснить, что его больше не проводят. Поэтому я сказала, что еду с подругой, чтобы попользоваться спа и все такое. Ему и в голову не пришло что-то заподозрить. Я несколько раз подумывала, не отменить ли поездку, но ужас при мысли о том, что не поеду, перевешивает чувство вины – вот так все ужасно. Я пыталась уговаривать себя, мол, возможно, после той первой встречи потеряю к Джейми интерес. Пожалуйста, пусть это будет просто дурацкое увлечение, которое себя изживет. Мэтт сегодня вечером едет играть в покер с приятелями. Это – его очередная идея фикс и становится модным у «нашего поколения». Один его приятель купил полный набор с фишками и всем прочим, так что раз в две недели они устраивают по пятницам покерный вечер с виски и сигарами. Женщин туда и близко не подпускают. Я счастлива, что осталась дома одна, я всегда этому рада. Я собрала сумку на завтра, приняла долгий горячий душ, сделала эпиляцию, накрасила ногти и тайком выпила пару бокалов вина. Свернувшись на кремовом диване, я накрыла колени одеялом. Середина октября – определенно погода, чтобы укутаться поуютнее. Пушистые махровые носки и халаты – жизненная необходимость. Я отправляю сообщение Джейми, один последний раз перед тем, как увижусь с ним завтра, просто чтобы подтвердить нашу встречу. Это его последний шанс отступить. «Привет, Джейми. Жду завтрашней встречи. Я приеду около 15.00. Надеюсь, ты еще не передумал». Его ответ приходит через три минуты: «Ни за что на свете не пропущу. Жду не дождусь, когда увижу твое лицо». Забравшись в постель, я выключаю свет и лежу с открытыми глазами, я не в силах заснуть. Что, если будет странно? Что, если будет неловко? Что, если, увидев меня, Джейми не почувствует того же? Завтра в это время я буду с ним. «Только любовь способна причинить такую боль». Табличка занимает почетное место в самой середине каминной доски. Рамка толстая, усеянная искусственными жемчужинами. Фотография не слишком хорошего качества, немного зернистая, как обычно бывают старые снимки. Но я помню, как мы с Эбони детьми обожали ее рассматривать. И не важно, что на ней устаревшее платье, а на папе просто ужасный костюм – это была роскошная фотография с дня их свадьбы. Это была даже не гламурная фотография, просто два человека стоят на ступеньках у бюро записи актов гражданского состояния, но на их лицах – такой восторг. – А что ты чувствовала, мамочка? Ты чувствовала себя принцессой? – спросила я однажды. Мне было, наверное, лет восемь, никак не больше. На ее лице расцветает широкая улыбка. – Радость. И да, я чувствовала себя принцессой. Я чувствовала себя самой везучей девушкой на свете. Я все еще себя ею чувствую, – сказала она, с нежностью глядя на фотографию. Платье на ней было очень простое, но без усилий элегантное. Они поженились в ноябре 1976 года, и даже при том, что подмораживало, платье было с открытыми плечами и с оборками. Она походила на Фарру Фоусетт. – А твои папа с мамой пришли? – спросила Эбони. Ее улыбка на мгновение погасла, она отвела глаза. – Нет, милая, не пришли. – Они были заняты? – спросила я. – В каком-то смысле. Вы же знаете, ваш папа – замечательный человек. Он всегда видит в людях самое лучшее, – сказала она, убирая волосы с лица и мягко касаясь шрама над правой бровью. Она иногда так делала. – Хочу вот такое платье, когда буду выходить замуж! – гордо объявила я. Мама хихикнула: – Думаю, у тебя будет гораздо красивее… и прическа получше. – Ты поможешь мне выбирать? – радостно спросила я. – И мне! – встряла Эбони. – Конечно! – рассмеялась мама, обнимая нас обеих. – Вы обе у меня особенные. И вы обе будете такими же счастливыми, как я. Глава 6 Суббота, 12 октября 2008 года Стефани Два стука в дверь предупреждают меня, что Джейми здесь. Я уже сорок пять минут как готова, сижу на кровати в маленьком черном платье, которое надеваю только тогда, когда хочу произвести впечатление на мужчину, который мне нравится. Ожидание… Я старалась занять себя как могла: включала и выключала лампы, пробуя, как будет лучше, снова и снова поправляла подушки и прическу – впрочем, все это не имело на самом деле значения. Но одно я знала точно: все становится очень и очень реальным. Я заказала тот же номер, что и в прошлом году, – «Звездный свет». Это казалось уместным, и я решила, что толика знакомой обстановки будет кстати. Я оставила включенными все лампы, чтобы создать уютную атмосферу. Я искренне не знаю, чего мне ожидать, когда он войдет. Последние несколько часов меня обуревают нервозность и радостное волнение, сменяющие друг друга за доли секунды. Я подумывала, не выпить ли, пока его жду, но, учитывая, что Джейми будет после долгой дороги, это показалось нечестным. Уже 17.00, и мне отчаянно надо выпить. От безумного водоворота эмоций у меня слегка кружится голова. Накладывая макияж, я заметила, что руки у меня чуть дрожат. В последние несколько недель я только и думала что об этом мгновении. С одной стороны, я вообще не могу поверить, что это делаю. С другой, это единственное, что позволяет мне держаться. В общем и целом в последние недели я была счастливее, остроумнее, искрометнее… Все это заметили – и не в последнюю очередь Эбони, которая спросила подозрительно: «С чего это ты такая радостная?» – когда три дня назад мы были в салоне на маникюре. Я промямлила, мол, живу полной жизнью и делаю гимнастику, что было самым удачным ответом, поскольку она пустилась разглагольствовать о том, как полезны «хорошие» эндорфины, – уж она-то доподлинно знает, поскольку на днях прочла статью в журнале. Услышав стук, я уставилась на дверь, но не спешу встать с кровати. Сердце у меня бешено колотится. «Черт, вот черт!» – шепчу я. Подойдя к двери, я делаю глубокий вдох и открываю. Стоя меньше чем в метре друг от друга, мы оба расплываемся в улыбке и ничего не можем с собой поделать. Боже, он выглядит потрясающе, в точности как в моих воспоминаниях. То же самое зимнее пальто, как в прошлом году, отлично на нем смотрится, только застегнуто и воротник поднят. Я так долго ждала этого мгновения, задавалась вопросом, как же все получится… – мысленно репетировала, как попытаюсь выглядеть спокойной и небрежной, казаться отчужденной. А теперь оно настало, и я готова заплакать от счастья, что вижу Джейми. – Ух ты! – восклицает он. – Выглядишь потрясающе! – И ты тоже! Входи же! – отвечаю я. Все очень официально. Я делаю шаг назад, чтобы он мог переступить порог, дверь захлопывается. Мы смотрим друг на друга и улыбаемся. Мы оба не знаем, что теперь делать. Просто захвачены мгновением. Мы словно бы оробели и не знаем, как начать эту затею с незаконным рандеву. Ясно, что ни у одного из нас нет опыта по этой части. – Ну и… – тихонько говорю я, первой нарушая молчание. – Часто ли я сюда приезжаю? – Он нервно смеется. Мы оба разражаемся хохотом, я опускаю голову. Он роняет сумку на пол, его руки обвивают мою талию, я обнимаю его за шею. Зарывшись лицом ему в волосы, я вдыхаю его запах – в точности такой же, как год назад. Просто быть с ним рядом кажется прекрасным и правильным. Но это совсем не так, как я думаю. Несколько секунд мы просто обнимаемся, на большее мы не осмеливаемся. Я могла бы простоять так вечно.