Молча переодеваюсь в повседневную одежду, хватаю рюкзак и выхожу из комнаты. Мне не нравится быть грубой, но моих сил едва хватает, чтобы держаться в вертикальном положении и шевелить ногами. Надеюсь, никто не заметил, что я ушла, не попрощавшись. Мне удается дойти до лифта, спуститься на первый этаж и выйти из больницы, не вызывая вопросов и не привлекая к себе внимания. На улице темно и тихо и не так душно, как днем. С каждым шагом двигаюсь все медленнее, понимая, что не хочу идти домой, где меня никто не ждет. Брат и сестра далеко. Джош в прошлом, а со старыми друзьями связи оборвались. Мне не с кем поговорить. Нет, вру. Мне не с кем поговорить в это время суток. Джесс, скорее всего, совсем недавно встала. Не хочу портить ей день, не хочу, чтобы она волновалась. Лучше побыть одной, но в то же время боюсь оставаться наедине с болью и хаосом, который бушует внутри меня. Я этого не вынесу. Сегодня не вынесу. Я не могу пойти домой в таком состоянии. Поэтому останавливаюсь и, оглядевшись, направляюсь к одной из скамеек в парке, неподалеку от выхода из больницы. В изнеможении падаю на скамейку, подтягиваю ноги к груди и кладу подбородок на колени. Смотрю на деревья, за которыми сияют огни города. Поднимается ветерок. На мне тонкая футболка, поэтому я сразу покрываюсь мурашками. Не отличаюсь мерзлявостью, но сегодня я мало пила, почти не ела и столько плакала, что даже голова разболелась. – Эй, Лора! Привет. Услышав свое имя, я вздрагиваю и удивленно поднимаю глаза. Это Митч. – Я думал, твоя смена давно закончилась? – Да. – Мне приходится откашляться, чтобы выдавить из себя хоть звук. – Мне… нужна минутка. Митч окидывает меня скептическим взглядом и подходит ближе. – Все хорошо? Прости, но выглядишь ты ужасно. – Да, все нормально. Но спасибо. Издав смешок, Митч проводит рукой по волосам. – Ты благодаришь меня за вопрос или за мою бестактность? – И за то, и за другое, – честно отвечаю я. – Хочешь, схожу за Сьеррой? У нее сейчас перерыв, мы бы… – Нет, не надо. Все хорошо. Спасибо, – выдавливаю улыбку, которая наверняка выглядит жалко. Надеюсь, Митч поймет, что он не может мне помочь. Как бы ему ни хотелось. Он приоткрывает рот и, кажется, собирается еще что-то сказать, но потом закрывает его, молча закидывает рюкзак на плечи и идет дальше. – Как скажешь. Тогда увидимся позже. – Спокойной ночи, – бормочу я. Я благодарна Митчу за заботу, пусть и не могу показать это. Начинаю подумывать, чтобы просидеть здесь до завтра, а потом отправиться на смену. Не хочу брать выходной. А может, вернуться к работе прямо сейчас? Нет. Я не готова. Это будет нечестно по отношению к пациентам. Сейчас я не в состоянии принимать правильные решения, которые повлияют на чужие жизни. Вернуться в больницу будет эгоистично и легкомысленно с моей стороны. Ошибочно. Я понимаю это, но искушение велико. Работа отвлекла бы меня от мыслей. Проклятье. Почему голова так болит? – Лора? Неужели Митч что-то забыл? Поднимаю голову и растерянно моргаю, опуская ноги вниз. – Нэш… Как я могла не узнать его голос? Он приближается. Даже в тусклом свете фонарей, которые тянутся вдоль дорожки к главному входу, он выглядит измученным. И напоминает мне, что мы сегодня пережили. О неудаче, которую потерпели… – Почему ты не поехала домой? Что ты здесь делаешь? – Это не упрек, а простой вопрос. Возможно, даже с долей беспокойства. Пытаюсь улыбнуться, но у меня не получается. – Думаю. Нэш подходит ко мне. Стоит рядом и молчит. На глаза мне опять наворачиваются слезы. Не думала, что снова заплачу – настолько опустошенной себя чувствую. – Ты ни в чем… Проклятье! – У Нэша вырывается ругательство, и он вздыхает. Я ни в чем не виновата. Да, знаю. Но, к сожалению, поверить в это не могу. – Хочешь, отвезу тебя домой? Качаю головой, избегая его взгляда. Я не могу пойти домой. Нет. – Я могу… – Слышу, что слова даются ему нелегко. – Как-нибудь помочь тебе? – Нет, – произношу, невольно поднимая взгляд и чувствуя, что ком в горле становится все больше. Хотелось бы мне, чтобы ответ был «да», но жизнь, к сожалению, часто идет вразрез с нашими желаниями. – Возьми завтра выходной. Я серьезно. Я уже нашел, кого поставить на твою смену. Ничего не отвечаю. Я собираюсь выйти завтра на работу и в то же время боюсь этого. Сейчас плохо понимаю, что правильно, а что нет. Не знаю, почему пообещала ей, что все будет хорошо. Почему ей пришлось умереть. Почему мы ее потеряли. Ей было всего десять. Это несправедливо… Киваю и обхватываю себя руками, пытаясь побороть холод и усталость. – Спокойной ночи, Лора. Этот голос. Как я могла его не узнать? – Спокойной ночи, Нэш. Глава 24 Нэш После сегодняшней смены у меня гудит каждая мышца. Я редко устаю настолько сильно физически и морально. Но эта смена… была одной из тех, что высасывают все силы. И продолжают после. Мы не должны были потерять Рию. Мы хорошо подготовились, донорское сердце подошло, операция прошла без осложнений… но мы ее потеряли. В голове не укладывается… Она не должна была умереть. Это несправедливо. Сегодня, когда Лора расплакалась из-за случившегося, я почувствовал, что и сам нахожусь на грани. После операции прошло уже довольно много времени, но Лора сидит на скамейке перед Уайтстоун, хотя ее смена давно закончилась. Она выглядит потерянной, слегка дрожит, пусть и пытается это скрыть. Улыбается и делает вид, что просто задумалась, отдыхая в парке. Мне это хорошо знакомо. Эта боль мне хорошо знакома. Мне хотелось бы уберечь Лору от нее, несмотря на то что боль – неотъемлемая часть нашей работы. Попрощавшись с Лорой, я иду к выходу из парка, но замираю и некоторое время стою к ней спиной. Не могу сделать ни шагу. Не могу оставить ее в таком состоянии. Вскоре после знакомства я начал обращаться к ней по имени, а потом привел к себе… Откидываю голову назад и, сделав глубокий вдох, совершаю третью за время нашего знакомства ошибку. Я поворачиваюсь и иду обратно. Слышу сдавленные рыдания, вижу, что Лора дрожит. Мне так жаль… На ум невольно приходит вопрос: сможет ли Лора жить с тем, что случилось? Сможет ли работать? Я переживаю не потому, что она плохо справляется – справляется она отлично, – а потому, что она очень чувствительна. Каким бы похвальным ни было это качество, в конечном итоге оно ломает людей. Смотрю, как Лора плачет, и тяжесть наваливается на грудь. Становится трудно дышать. Лора прячет лицо в ладонях. Я почти прошел мимо, когда увидел знакомый силуэт на скамейке. Даже в полутьме уличных фонарей я ее узнал… Осторожно, чтобы не напугать, возвращаюсь, сажусь рядом и, немного помедлив, приобнимаю за плечи. Чувствую, как Лора напрягается – всего на мгновение, но этого достаточно. Я жду. Она роняет руки на колени и принимается их рассматривать.