— Ну, а теперь хорошего дня. Дверь закрывается, и я остаюсь с открытым ртом, в буквальном смысле этого слова. Что. Блядь. Это. Было? ГЛАВА 4 БОББИ Прошло много времени с тех пор, как я говорил "нет" женщине — любой женщине, а это была не просто какая-то женщина. Я бы солгал, если бы сказал, что мисс Жизель, как она представилась, не в моем вкусе, не с такой задорной попкой и вызывающим декольте, в которое хочется уткнуться лицом. Но Барт был прав. Здесь что-то не сходится. Она явно не ищет плавучий дом для покупки, из-за чего возникает вопрос, от чьего имени она здесь? Звенит колокольчик, когда я вхожу в "Бензин и Снасти". Барт, как всегда, невозмутимо стоит за прилавком. Я почти уверен, что однажды зайду сюда, а он действительно исчезнет. — Как обычно? - он спрашивает. Я подхожу к стойке. — Ты же знаешь. Он двигается, и я имею в виду, скользит как абсолютная патока, к кофеварке десятилетней давности в углу. — Как всё прошло с этой девушкой? — Я выгнал её, - отвечаю, как ни в чём не бывало. Барт даже не поворачивается. — Да? Значит, у неё есть мозги, и она действительно может вести содержательный разговор. — Очень забавно, - ухмыляюсь я, - но нет, боюсь, такой собеседник, как наша новая подруга, здесь не в своей тарелке. Кофеварка звенит и жужжит, больше напоминая лодочный мотор, чем дозатор напитков. — Значит, ты собираешься снова с ней встретиться? Мне приходится улыбнуться. Старый добрый Барт. Мои мысли, конечно, возвращаются к этим пухлым губам и к тому, как она произносила свои слова. Она хорошо образована. А эти ноги… Боже милостивый, юная Шэрон Стоун убила бы за эти шпильки. Хотел бы я согласиться? Чёрт возьми, да, я бы с удовольствием, но нельзя встречаться с аллигаторами, сколько бы они тебе ни говорили, что не укусят. Трахнуть её? Что ж, в этом есть смысл, но что-то подсказывает мне, что даже у её киски есть клыки. — Ты так и будешь стоять, становясь твёрдым, или возьмёшь чашечку? - спрашивает Барт. Я всё ещё улыбаюсь, когда протягиваю руку за прилавок и беру пластиковый стаканчик. — Ничего хорошего из того, чтобы переспать с ней, не выйдет. — И когда это тебя останавливало? - отвечает он, передавая мне мой кофе с болотной водой. Он обжигающе горячий — как раз такой, как я люблю. Я дую через верхушку. — Как думаешь, ты сможешь связаться со своими приятелями из разведки и узнать, какова её история? — Чрезвычайная ситуация? Улыбаюсь в ответ, держа в руке горячий кофе. — Ну, можно сказать и так, особенно если мне придется ходить со стояком всю следующую неделю. - Я поднимаю руку к своей голове. - Одна только потеря крови... Барт закатывает глаза и не отвечает, что означает, что он сделает это. Я стучу по стойке. — Это мой мужчина. Я поворачиваюсь, чтобы уйти. — Соревнования сегодня днём. Слава и богатство ждут любого, кто сыграет со ”Зверем". Но зверь, о котором я думаю, живет не в реке. — Ни за что на свете не пропустил бы этого. Я сижу на верхней палубе "Роксанны", наблюдаю за отливом и прихлёбываю кофе. Я пью, наблюдаю, пью, наблюдаю, но так и не могу выбросить её из головы. Она казалась такой дерзкой и смелой, такой абсолютно уверенной в себе. Это редкая черта в здешних краях, где скудный образ жизни, как правило, выводит представительниц слабого пола из себя, учит их не заступаться за себя. Это отсталый, захолустный мир, но, по крайней мере, он предсказуем. Мой член начинает дёргаться. Я смотрю вниз, себе между ног. — Чего ты хочешь, а? В ответ он снова дёргается. — Ты знаешь, что сказал папа. «Никогда не засовывай свой член в сумасшедшую». Но даже когда я говорю это, я знаю, что Жизель далека от безумия. Нет, она полная противоположность. И это пугает меня до усрачки. ГЛАВА 5 ЖИЗЕЛЬ Парень на стойке регистрации мотеля - точная копия парня из Gas & Go: фланелевый костюм и мрачное выражение лица. Если бы он не был так занят, разглядывая каждый дюйм моего тела, он, возможно, услышал бы мой вопрос. — Я сказала, что моя дверь плохо запирается. Вы можете прислать кого-нибудь вниз? Его глаза медленно поднимаются к моему лицу. Он улыбается, с его губы свисает зубочистка. — Конечно. Мы стараемся удовлетворить каждого. — Спасибо, - фыркаю я, поворачиваясь и направляясь обратно в свой номер. Я закрываю дверь настолько, насколько могу, и сажусь на кровать, придвигая к себе ноутбук. Прозрачные занавески не могут сдержать лучи утреннего солнца, которые льются в комнату. Я открываю досье на мистера Сильвера, присланное ранее моим работодателем, и, кажется, в сотый раз вчитываюсь в детали, ища способ проникнуть внутрь, какую-нибудь лазейку, которая была бы чем угодно, но только не чем-то сексуального характера. Я не буду этого делать. У меня есть порядочность. Я морщу нос — раздражающая привычка, которая была у меня с детства-, разглядывая экран. Нет ничего такого, чего бы я раньше не читала. Ответ не появился волшебным образом в одночасье. На самом деле, это чисто американская история. Сильвер был квотербеком в средней школе. Он много, где бывал, даже вызвал интерес у некоторых команд в больших городах, но всё пошло прахом, когда однажды ночью он врезался в столб, превратив своего лучшего друга в парализованного и раздробив своё колено. Похоже, это был конец его надеждам и мечтам. Вскоре после этого он записался в армию, совершая поездки по всевозможным песчаным дырам. Ни семьи, ни жены, ни девушки — он, должно быть, хорошо зарекомендовал себя, уволился с честью, и больше никаких подробностей в этом досье нет. Никаких обязательств, так зачем же возвращаться в свой родной город и обосновываться на берегу реки? Может быть, армейская жизнь испортила ему всё как следует? Может быть, это нечто большее. Файл возмутительно скуден. Я смотрю на его фотографию в паспорте. Там есть едва заметный намёк на ухмылку, как будто он издевается надо мной, пиксели формируются, чтобы сказать: "Ты здесь по уши в дерьме’. Чушь. Я никогда раньше не подводила клиента и не собираюсь начинать сейчас. Мой клиент хочет этот дом-лодку, и я добьюсь этого. Чего бы это ни стоило, кроме как переспать с печально известным "Медведем" и его предположительно гигантским членом, как у динозавра. Укол чего—то - волнения? вожделение? — расцветает у меня между ног, Но это вполне естественно, говорю я себе. Потому что да, он красивый парень, обаятельный даже в том смысле, что Депп-находит-Освобождение.