— А ты и в гостях без дела не сидишь? — усмехнулся священник, кивая головой на розовые кусты. — Надеюсь, тебя не обижали? — Хотел бы я посмотреть на того, кто позволил бы себе подобное, — на ходу, приближаясь к ним, ответил ему Осви. Гертруда и рта не успела открыть. Королю Хитрых Лисиц донесли о прибытии епископа, и ему не терпелось узнать, что творится сейчас в Белых Лилиях и почему молчит Артур. То, что Артур стал пленником мятежников и уже не сможет причинить ей никакого вреда, было новостью приятной. Вместе с тем, Гертруда испытала жалость. Какого гордецу, по чьему приказу возводились бесчисленные остроги, самому оказаться заключённым под стражу? Да, несмотря ни на что, она его жалела. Как в тот день у пруда, когда он признался ей в любви. Он причинил ей много боли. Но любовь к ней он пронёс через всю свою жизнь. Если бы он умел любить по-другому… — Мы сегодня же отправимся обратно, — сказал Иосиф. — Нас ждёт народ Белых Лилий. А ещё больше он ждёт суда над Артуром и Эдгаром. Люди хотят возмездия за свои страдания. — Но кто же станет новым правителем? — спросила Гертруда. — По праву наследования, им должен быть Эдвин. Он — родной племянник Генриха, да покоится с миром его душа. Но он выбрал иной путь, и останется монахом при моём монастыре. Думаю, мы поговорим об этом уже дома. — Я возьму Люка с собой, — Аделина успела вернуться и слышала, о чём говорят взрослые. — Да, милая. Но давай для начала спросим у короля. Не против ли он. — Ну как я могу отказать своей маленькой гостье, Люк твой, — сказал Осви. Гертруда заметила, как изменилось его лицо, лишь заговорили об отъезде. Он перестал улыбаться, сделался мрачным. Неужто ему не всё равно, и он тоже не хочет расставаться с ней? Где-то глубоко внутри шевельнулась слабая надежда. — Я распоряжусь, чтобы вам собрали провизию в дорогу, — не глядя на Гертруду, он позвал Иосифа к себе в кабинет обсудить кое-какие вопросы, касающиеся окончания войны. И чем дальше он уходил от неё своей размашистой уверенной походкой, тем больнее сжималось её сердечко. Словно ураган, он стремительно вошёл в её жизнь. И так же стремительно уходит из неё, без сожаления, ни разу не оглянувшись назад. Она расправила плечи, поникшие точно от непомерной ноши. — Пора собираться в дорогу, — сказала, скорее себе, чем Адель. — Ура! Люк поедет со мной! — обрадовалась дочь. Ну вот. Хоть для кого-то эта история завершалась благоприятным исходом. Помимо еды, Мария упаковала им с собой несколько пледов. На благодарные слова Гертруды та ответила: — Его Величество приказало выбрать для вас самые лучшие, связанные из шерсти тонкорунных овец. Они совсем не колются и очень тёплые. Ночами холодно, да ещё на воде. Он заботится, чтобы она не замёрзла! Значит, она ему небезразлична! — Король занят и не сможет проводить вас. Он просил передать вам доброй дороги. Словно ушат ледяной воды обрушился ей на голову. Как можно быть такой дурой… придумала себе того, чего нет. И быть не может. — Передайте ему большое спасибо, — холодно сказала Гертруда. Она снова шла по дороге, которая привела её недавно к Осви. Недавно, но, кажется, уже столько времени прошло с того дня… Теперь её путь лежал обратно. Рядом шагали Бруно с Джеком. Они несли вещи и корзины с едой. Чуть впереди шли Иосиф с Адель. Марта замыкала их прощальное шествие. Перед тем, как подняться на корабль, Гертруда крепко обняла добрую служанку. — Ой, чуть не забыла! — та вытащила из кармана фартука пару пёстрых шерстяных носков. — Адель, это тебе. Носи на здоровье. — Красивые! — обрадовалась девочка, пытаясь удержать в руках одновременно Люка и подарок. — Давай помогу, — предложил Иосиф. Адель протянула носки, ещё крепче прижимая котёнка к груди. — Ни на минуту не расстаётся со своим сокровищем, — улыбнулся святой отец. «Потому что любит. Когда кого-то любишь, расставание — страшная вещь», грустно подумала Гертруда. Осви даже не захотел её проводить. Чёрствый сухарь. Бесчувственный чурбан… и самый лучший мужчина на свете. «Я схожу с ума». Мысленно поставив самой себе неутешительный диагноз, она выпрямила осанку и ступила на трап корабля, который должен был доставить их на родную землю. Там она сможет прийти в себя. Ведь «его» не будет больше рядом. И она забудет обо всём, как о страшном сне. Другой вопрос, — хочет ли она всё забыть? Глава 44. Завершение пути … Ему было ещё одно видение. Человек, одетый в грязные лохмотья, стоял на самом краю городской площади. Шёл праздник. Кругом было много народа. Но человек занял наблюдательный пункт в стороне от людской толпы. Он был некрасив и неряшлив. Давно не брит и страшно худ. С виду, бродяга, в надежде раздобыть кусок хлеба, дабы не умереть от голода. Таких нищих много бродит нынче по королевству. И всё же в нём было одно отличие от толпы. Никто из присутствующих в ней с ним рядом не смог бы догадаться о его загадочной странной особенности, которой он обладал с раннего детства. Присваивать каждому дню свой цвет. На данный момент своей жизни он не знал, каким именно цветом обладает его день. Серым или чёрным. Зато с полной уверенностью мог бы сказать, для новой королевы Белых Лилий наступил день цвета золота. Солнечный и яркий. Также он с горечью ни мог не признать. Его любимая змея сполна его заслужила. … Страннику снова нужно спешить. Он должен увидеться с Гертрудой и предупредить её об опасности, которой так и веет от человека в лохмотьях. Пройдя половину пути, он вдруг почувствовал необычайную усталость. Тело словно перестало слушаться его. Тогда он отчётливо осознал: ему не успеть пройти дороги до конца.