– Савельич, у вас тут всегда такой букет? Сержант помялся, пошевелил своей картошиной, пожал плечами. – Дык, товарищ капитан, от них ведь завсегда чем-нибудь эдаким шибает. Потеют, должно… – Может, тебя, герой, нашатырем снабдить или респиратором? – усмехнулся Мамчур. – Это же гангрена, Мамчур! Он же сгорит на фиг! – кивнул Игорь в сторону налетчиков. – Его надо срочно госпитализировать… – Ты кто, врач? Нет? Ну так сиди и не рыпайся. Их вчера осматривали, обеззараживали, ничего особо опасного не нашли. – А если рыпанусь? – Попробуй, – пожал широченными плечами капитан. Игорь попробовал. Мамчур оказался готов к отражению атаки и, несомненно, отразил бы, если бы оной подвергся. Однако сержанты такой прыти от Игоря явно не ожидали: буквально только что стояли беспечные, сытые, довольные, преисполненные служебного рвения, и вот уже лежат, – почти в том же виде, потому как о чем человеку, в обмороке пребывающему, беспокоиться? – Руки! – сказал Суров, наводя сержантский «Макаров» на Мамчура. – Дурак ты, Игорек, хоть и ловкий парень, – спокойно заметил капитан. – Сказать, что сейчас будет? Шухер будет и дым с коромыслом. Весь участок набежит со стволами, и то, что у тебя мент в заложниках, ни хрена тебе не поможет, только усугубит. Мы ведь подписку даем, что в случае попадания в заложники, обмену и торгу не подлежим. Так что ни в какие переговоры с тобой никто не вступит. Ворвутся и всех в три смычка положат… – И тебя? – И меня. – Впервые о такой подписке слышу, – признался Игорь. – В порядке эксперимента. Из всей России только у нас. Мы ведь вообще тут все экспериментальные… – И все подписались? – Из тех, кто служит – все… – А врача вызовешь? – Кто они тебе? – Никто. Люди. – Я должен верить? – Я же тебе верю. – В таком случае засунь пушку обратно в кобуру Савельичу и позволь мне пару раз съездить тебя по мордуленции. – Это еще зачем? – Так надо. И не тяни резину… Настал черед Игоря пожимать плечами, что он и сделал. Затем вернул пистолет на место, выпрямился и еле успел уклониться от чего-то, просвистевшего у него над головой, хотя вроде бы и не собирался этого делать, равно как и блокировать второй удар Мамчура. – Да расслабься ты, Шварценнегер Вандамыч, – хмыкнул капитан. – А то еще какой-нибудь контрприемчик проведешь, вырубишь меня, тогда тебя точно по головке погладят… – Тебя вырубишь, лося такого… Так кружили они по камере, делая ложные замахи, карауля оплошности, пока пришедший в себя Савельич не прекратил безобразие одним точным ударом рукояткой пистолета по затылку задержанного. – Савельич, бога душу мать, если он чокнется, ответишь, – хмуро пообещал Мамчур. Но тут дверь с грохотом распахнулась, и в камеру ворвалось несколько закованных в броню личностей с автоматами и перекошенными от усердия физиономиями. – Здорово, орлы! – поприветствовал их Мамчур. Орлы замерли на лету, как в стоп-кадре. – Отбой боевой учебной тревоги. Савельич, срочно за врачом! – Дык он же в крайцентр укатил, товарищ капитан. – Вызывай скорую. Зашевелился второй вырубленный сержант. Отверз очи, обвел мутным взглядом присутствующих, вяло ругнулся и закряхтел, поднимаясь на ноги. – Ну-ка, хлопцы, забросьте-ка этого героя на нары, – распорядился Мамчур, указывая на распростертого на полу Игоря. – Тя-аже-лый, гад, – пожаловались хлопцы, выполняя приказание. – Не гад, а голубчик, – пробормотал гад, не открывая глаз. Налетчики, сбившись в недоумевающую чернявую кучку, явно отказывались верить собственным органам зрения. – Ну как ты? – наклонился Мамчур над Суровым. – Жить будешь? – Врача вызвали? – откликнулся слабым голосом последний. – Вызвали. – Тогда буду. – Опять Мамчур цирк устроил? – спросил, ни к кому конкретно не обращаясь, Аргутинов. Постоял на пороге, принюхался, сплюнул, взглянул на устроителя цирка. – Мог бы, Николай, и сразу врача вызвать, без всяких фоку-сов… – Скучный ты человек, Виктор, – вздохнул Мамчур. – И за что только тебя бабы любят? – Показать? – Покажи. – Перебьешься… Больше Игорь ничего не слышал: ни как врач приходил, ни как обоих раненых на носилках унесли, ни как взвыли сиренами кареты скорой помощи и машина сопровождения. Ему привиделось чье-то до боли знакомое, милое лицо. Кто ты, спросил он у лица. И лицо ответило хрипловатым холодным голосом Анны Сергеевны: жаль, что ты не девушка, я б влюбилась в тебя с первого взгляда. В кого в меня? – спросил Игорь. В капитана Мамчура, – ответили ему. Разве я капитан? – удивился Игорь и открыл глаза, и увидел чью-то смуглую руку с дымящейся сигаретой. Он взял сигарету, затянулся, закашлялся, сел, улыбнулся. Два небритых смуглых лица внимательно наблюдали за ним с улыбкой. Он протянул им сигарету, приложив другую руку в знак благодарности к груди. Один взял сигарету, другой что-то показал на пальцах. Игорь покачал головой: не понимаю, мол. Парень повторил то же самое, но помедленнее. И Игорь вдруг понял, что понял! «Ты в порядке?», – вот что сказал ему парень. Игорь кивнул, показав большой палец. Те переглянулись. Тогда он соединил большой палец с указательным: дескать, все о’кей, андерстэнд? Заулыбались, – дошло. Вновь зажестикулировали… Господи, да они же немые! Кто же сказал мне «зякрито»?.. 7 В Москве долгие летние сумерки, – час сирых кошек и серых волков. Злые огоньки неона отражаются в непроницаемых окнах громадного здания, что неподалеку от Старой площади. Над этим зданием нет ни вывесок, ни светящейся рекламы. Хмурое, серое, невыносимо серьезное строение эпохи зрелого социализма. Какое из учреждений благоденствовало в этом здании раньше, никто уже толком не помнит. Возможно, Госплан. Не исключено, Госкомцен… Нынче же учреждений и организаций, нашедших здесь за немалую арендную плату привет и приют, не счесть. Просторный вестибюль пестрит изрядным количеством табличек и уведомлений всевозможного содержания. Но нигде не указано, что на пятом этаже западного крыла несколько помещений снимает российское отделение Интерпола. Оно и понятно: официальная резиденция этой организации находится совсем в другом месте Москвы, зачем же граждан смущать, в глазах общественности раздваиваться? В одном из помещений, – в комнате, обставленной безликой функциональной мебелью, – шло в этот час важное совещание. Участников было всего четверо: начальник, его заместитель, аналитик и прогнозист. Вопрос на повестке дня стоял нешуточный: каким ответом порадовать Париж? Закавыка в том, что не далее как третьего дня штаб-квартира Интерпола уведомила Москву о важной встрече между представителями наркомафий Западной Европы и России, которая должна была состояться, согласно агентурным данным то ли в Москве, то ли в Петербурге. Тема обсуждения: резкий спад оптовых и розничных цен на основные, так сказать, базовые наркотики на черных рынках Западной и отчасти Восточной Европы. Сообщалось также, что страховочный обмен заложниками то ли уже произошел, то ли вот-вот произойдет не то в Литве, не то в Молдавии. Приводились даже имена представителей от Западной Европы, – скромный списочек из четырнадцати имен. Соответствующий перечень участников от России ограничивался всего пятью. Подразумевалось, что дело чести российских коллег дополнить его проверенными данными. Высказывалось предположение, что встреча может завершиться разрывом, который чреват войной группировок, как в Европе, так и в России. В заключение давалось понять, что Интерпол был бы рад любой проверенной информации, проливающей свет на причины резкого снижения цен на базовые наркотики. Такие дела. Для российского отделения информация Парижа откровением не стала. Обескураживала одно, – предполагаемое место встречи: Москва, Питер, Россия; поскольку согласно их агентурным данным, встреча планировалась как раз в Париже, в отеле «Ритц». Москва уточняла последние детали, а именно: имя третьего представителя от Западной Европы (два остальных европейца и три россиянина были уже точно установлены), когда штаб-квартира огорошила столицу нашей родины своим запросом. Велико было искушение немедленно порадовать la capitale du monde[42] своей компетентностью и оперативностью, однако руководству удалось не поддаться ему. Была дана команда еще раз тщательнейшим образом проверить и перепроверить добытую, подготовленную и уже почти зашифрованную информацию. Проверили, перепроверили и теперь вот сидели, думу думали: не слишком ли нахально будет с их стороны утереть нос Центру таким сообщением: Место встречи: Париж, отель «Ритц». Время встречи: тринадцать ноль-ноль по Гринвичу, июля 2-го числа сего года. Участники встречи: Российская сторона: Ташлаев, Казбег Рзаевич, 1951 года рождения, место проживания: г. Москва. Официальное прикрытие: казино «Пиковая Дама». Судимостей не имеет. Фотография прилагается. Мижурин, Олег Борисович, 1946 года рождения, место проживания: г. Москва. Официальное прикрытие: экспортно-импортная компания «Экспресс-Инкорпорейтид». Имеет две судимости. Лагерная кличка «Фрол». Фотография прилагается. Близнюк, Константин Константинович, 1957 года рождения. Место проживания: г. Санкт-Петербург. Официальное прикрытие: консалтинговое объединение «Аничков Мост». Имеет одну судимость. Лагерная кличка «Апаш». Фотография прилагается. Западноевропейская сторона: Поко Роже Октав, 1941 года рождения, место проживания: г.