На следующее утро будущий прокурор города принимал дела и был в хорошем настроении. Настроение ещё больше поднялось, когда к нему зашёл глава коллегии адвокатов. Глава коллегии сообщил, что, по его сведениям, губернатор дал команду подготовить бумаги на его назначение новым прокурором Претории. Далее адвокат попросил не затягивать расследование дела какого-то грабителя банков. И новый прокурор не глядя подписал постановление о проведении следственного эксперимента с участием членов банды грабителей. После полудня из стен тюрьмы выехало два грузовика и один легковой автомобиль и направились за город в вельд. Проехав километров пятнадцать, маленькая колонна остановилась у небольшой рощи. Из грузовиков полицейские начали выгружать закованных в наручники арестантов. В этот момент с опушки рощи ударила пулемётная очередь. Пули прошли над головами. Одновременно из-за деревьев, окружая колонну, выехали около двадцати всадников, вооружённых автоматами. Немая сцена. Полицейский конвой понятливо поднял руки вверх. Полицейских быстренько разоружили. С арестантов сняли наручники. После чего арестанты опять забрались в машины и укатили вслед за всадниками, оставив у рощи облегчённо переводящих дух восьмерых полицейских, двух следователей и адвоката. 8 января, 1943 год, г. Бомбей, Индия. Бомбейская газета «The Bombay Times and Journal of Commerce»: «Найдено тело пропавшего два дня назад лидера так называемого Индийского национального конгресса Махатмы Ганди. Как уверяют близкие М. Ганди, он исчез два дня назад, не вернувшись домой с очередной вечерней прогулки в саду рядом с домом. Поиски поначалу ничего не дали. Однако в полицию Калькутты обратился содержатель опиокурильни с заявлением о том, что в его заведении умер неизвестный ему старик. Каково же было удивление прибывших в опиокурильню полицейских, когда в умершем старике они опознали пропавшего Махатму Ганди. По словам судебного медика, М. Ганди умер от чрезмерного курения опиума. Когда и где состоится церемония сожжения М. Ганди, пока не сообщается». «Взрывы мечетей в Западном Бенгале привели к погромам в индуистских кварталах в Карачи, Синде, Фейсалабаде, Лахоре и Пешаваре». «В Восточном Бенгале прогремели взрывы, по меньшей мере в трёх мечетях. Наблюдатели отмечают большую вероятность беспорядков из-за гибели в одной из мечетей лидера Всеиндийской мусульманской лиги Мухаммада Али Джинна. Эта вероятность ещё более усилится, если подтвердятся слухи, что Субхас Чандра Бос тайно прибыл в Бенгал с большой группой своих сторонников». «Подавший четыре дня назад сигнал SOS сухогруз «М. Левински» серии «Либерти» найден выбросившимся на берег на полпути по побережью от Карачи к устью Инда. По сведениям из некоторых источников, «М. Левински» вёз груз лёгкого стрелкового оружия и боеприпасов к нему в Египет. К прибытию полиции на место кораблекрушения весь груз был полностью разграблен. Исходя из грузоподъемности судна, на нём могло находиться несколько сотен тысяч единиц стрелкового оружия и до миллиарда патронов к нему». «Сводка с Бирманского фронта. Чан Кайши, по-видимому, не сможет оказать помощь английским войскам в Бирме. Неожиданно для штаба Арчибальда Уэйвелла увеличились силы, которыми располагает в Южной Бирме 15-я армия генерала Сёдзиро Иида. Штаб генерала Арчибальда Уэйвелла не подтверждает усиливающиеся слухи о том, что части 15-й японской армии уже вышли к границе Восточного Бенгала». 4–6 января, 1943 год, Средиземное море – г. Порт-Саид – г. Каир, Египет. Геворк явно переоценил свои способности морехода. Путь от Кирении до Акамаса длиной в 60 миль занял у него почти весь день. Море сильно штормило, сильный северный ветер постоянно пытался выкинуть небольшой кораблик на прибрежные камни. Мощности двигателя иногда не хватало для борьбы с ветром и волнами. Звуки с Кипра заглушались шумом ветра и рёвом волн, но на острове то тут, то там были видны вспышки взрывов. В прорехах расходящихся иногда облаков изредка появлялись самолёты. Очень повезло, что маленький ржавый рыбацкий кораблик был никому из бьющихся за остров сторон не интересен. Повезло, что никто из разумных существ, населяющих Землю, не пытался обстрелять корабль. Не повезло с силами природы. Законы химии и биологии уже давно ослабили обшивку корпуса. А законы физики неумолимо наполняли трюм водой. Помпа, весь день справлявшаяся с откачкой воды, к вечеру сдохла, и корабль стал медленно погружаться в воду Про путь в Египет уже можно было забыть. Не факт, что и до острова кораблик бы добрался. Над морем уже сгущались вечерние сумерки, когда сзади тонущий корабль догнал эсминец – корабль Его Величества Janus. Чем руководствовался капитан эсминца, приказав замедлить ход и осмотреть рыбацкий баркас, он и сам потом не смог объяснить. Но для майора Джонса и Геворка это решение капитана стало спасением. Личные документы младшего капрала Британской армии Геворка Варданяна, как и майора Джонса, хоть и катастрофически промокли, но были вполне читаемы. Поэтому бесчувственного майора сразу унесли в лазарет эсминца, а младшего капрала Варданяна отправили на камбуз отогреваться горячим ромом с чаем. Команда коку от капитана эсминца была на самом деле другая, он приказал напоить чаем с ромом, но кок немного изменил рецепт. Утром следующего дня эсминец ошвартовался в Порт-Саиде. Очнувшегося Джонса сразу отвезли в военный госпиталь. Перед отправкой он попросил капитана эсминца помочь Геворку в порту оформить документы для проезда в Каир, в Египетский офис МИ-6. Начальник порта без проблем выписал предписание и даже распорядился подсадить Геворка в колонну, идущую в Каир. Уже вечером Геворк был в Каире. Но сразу искать офис МИ-6 он не стал. Сначала заселился в гостиницу, потом зашёл на почту и отправил телеграмму отцу. И только после этого нанял извозчика и поехал в офис. Полночи Геворк рассказывал дежурному офицеру о судьбе разведшколы, бое в замке Святого Иллариона и спасении начальника школы майора Джонса. Потом ещё долго писал отчёт обо всём рассказанном. Утром руководитель резидентуры хотел отправить младшего капрала Варданяна в казармы при комендатуре гарнизона. Но в это время в офис позвонил заместитель начальника гарнизона и, осведомившись о Геворке, попросил разрешить ему жить в гостинице. Мол, влиятельные друзья и партнёры Варданяна-старшего очень просили об этом. Вопрос с жильём был для нового временного начальника Геворка не принципиален. И Геворк получил три дня выходных, с обязательством раз в день звонить в офис и узнавать, не будет ли для него каких распоряжений. Вернувшись в гостиницу, Геворк получил от портье ответную телеграмму от отца. И через два часа уже пил кофе в небольшой кофейне с каирским партнёром отца. Очень многие в Каире знали этого успешного торговца фруктами. Он сумел стать поставщиком продовольствия в английскую армию на Ближнем Востоке, многие британские генералы и чиновники не брезговали принимать от него дорогие подарки. Но единицы знали, что у этого торговца есть специальное звание – майор Государственной безопасности и его личное дело лежит в отделе кадров первого управления ГУГБ НКВД СССР. И уже вечером 6 января резидентура Советской внешней разведки в Египте начала готовить экспедицию на Кипр за архивом английской разведшколы, готовившей агентов для работы от Средней Азии до Ливии и от Северного Кавказа и Поволжья до Аравии и Судана. 7 января, 1943 год, г. Ногинск, Московская область – г. Горький. Утром в Ногинске встретил штабной эшелон бригады. Час времени у нас был, пока меняли паровоз. Хайретдинов, получивший полковника, был в хорошем настроении и совсем не парился насчёт своего ареста. Типа всяко бывает, я за собой ничего такого не чувствую, советский суд – самый справедливый суд, а чекисты-особисты люди подневольные – им приказали, они арестовали. Нет, не били, не пытали. И вообще успели доехать только до Джанкоя, там ждали попутного поезда до Ростова, там их и застала команда вернуть Артура назад в бригаду. Морозов остался в Ростове контролировать погрузку запчастей со склада. Завтра будет должен тут проехать. Корнеева переаттестовали на армейский лад и осчастливили внеочередным званием. Так что он тепереча цельный полковник. Поставил задачу Хайретдинову и Корнееву на подготовку бригады к новому рейду. Что, куда, зачем – расскажу, когда сам до Валдая доеду. У меня по плану был полёт в Горький на ГАЗ, к Астрову. Лаврентий Павлович выделил мне целого капитана ГБ в сопровождающие с грозными бумагами от Ставки, и вытребовал у Зальцмана серьёзного дядьку из Наркомата танковой промышленности с серьёзными полномочиями, и выделил самолёт для командировки в Горький. Попрощался со своими штабными и бегом на аэродром, в смысле быстро-скоро, на машине. Самолёт уже стоит под парами, гэбэшник и ответственный товарищ из НКТП топчутся под крылом Ли-2. Грузимся, взлетаем. Через час уже в Горьком. Нас встречают. Грузимся в две эмки – и на ГАЗ. Там тоже ждут. Идём сразу в кабинет главного танкового конструктора завода Николая Александровича Астрова[142]. Молодой ещё мужчина, интеллигентное лицо с обязательными очками, умный взгляд запавших глаз на немного осунувшемся лице. Представляюсь, сопровождающие показывают документы, подтверждающие серьёзность встречи. – Николай Александрович, есть несколько проблем, которые, наверное, только вы можете решить. – Так уж и только я? У нас незаменимых нет, – улыбается Астров. – Может, ближе к делу? – это товарищ из наркомата. – Да, давайте. – В общем, Николай Александрович, нужны новые машины, ограниченная серия и быстро, две – две с половиной недели. Первая машина – ЗСУ – зенитная самоходная установка на базе Т-70. Открытая вращающаяся рубка со счетверёнными крупнокалиберными пулемётами и второй вариант со спаренными 20-мм автоматическими авиационными пушками. Штук по 20–30 того и другого. Далее – САУ – самоходная артустановка, на той же базе, открытая вращающаяся рубка, орудие – 76–85 мм. Штук 40–50. И третье, та же база – самоходный 120-мм миномёт. 30–40 единиц. – По САУ – сразу нет. Не успеем. Возьмите СУ-76, их вроде в Коврове начали делать, или нашу СУ-71 или СУ-74, но они все с неподвижной рубкой. Поставить вращающуюся башню с орудием больше 50–60 мм на лёгкий корпус – сложная задача. Быстро её не решить. – Но вы работаете над этой темой? – Я подумаю над этой темой. По ЗСУ – можно быстро переделать нашу ЗСУ ГАЗ-72, там 37-мм автомат стоит, туда можно и спарку 20-мм поставить и крупняки. По миномётам самоходным тоже не проблема – сделаем. Только вы же должны понимать. Испытания и принятие на вооружение – процесс долгий, как ни ускоряй. – Мне хватит заводских испытаний, войсковые испытания я же и буду фактически проводить. Для ясности. Мне нужен ресурс техники на 700 километров. 700 километров вся техника должна пройти. Что будет с ней потом – не важно, хоть на переплавку. По вооружению – ресурс на две недели боёв средней интенсивности. – Это куда ж вы за две недели на 700 километров уйти собрались? – Гхм-кха-кха, товарищ Брежнев, товарищ Астров! – издал нечленораздельные звуки с осуждающей интонацией чекист. – Всё-всё, молчу, – это Астров. – То есть вам одноразовая, но надёжная броня нужна, самоисключающие свойства, однако. – Надо постараться. Если в процессе получится многоразовая модель, никто вас ругать не будет. Пообсуждали ещё детали. В процессе я согласился заказать в Коврове СУ-76. Чекист сразу умчался звонить в Москву и далее в Ковров. ЗСУ у Астрова уже в металле была в количестве одного экземпляра. За день-два обещал прикинуть, какие пулемёты-пушки на ней лучше использовать. Бронекорпуса есть, за две недели потребные 40–60 штук сделают. Сорок самоходных миномётов тоже сделают. Технику пришлют в комплекте с заводскими перегоночными экипажами и с парой-тройкой инженеров, на всякий случай. Наркоматовец вытащил из портфеля бланки и начал быстро оформлять заказ на производство опытной серии. Уже перед расставанием посетовал Астрову, что неплохо бы было самоходный миномёт калибра 160–180 мм заиметь или даже 200–240 мм. – Так и несамоходный проблема сделать, – говорит Николай Александрович. – Я не специалист, но, думаю, такая мина будет под 50 кило, а то и под 150, и ствол – два с половиной – три метра. Как такую дуру в ствол подавать? – Как в охотничье ружьё-переломку – на ходу отвечаю. – А что, это такая проблема? – Насколько я знаю, все наши миномётчики над этим голову сейчас ломают. Не могут калибр увеличить из-за трудности заряжания, – это уже наркоматовец. – Дарю идею. Подкиньте им мысль. – Обязательно сделаю, как в Москву вернёмся. Бум надеяться, что «Тюльпан» в родной армии появится пораньше. Деловая часть закончена. Астров приглашает нас пообедать. Идём в столовую. Пока принимали пищу, решил похулиганить: – Николай Александрович, это, конечно, не ваша тема. Но вот какая тема есть. Очень люблю на мотоцикле погонять, а вот на черноморском побережье служил – подумалось: почему бы водный мотоцикл не сделать? – Это как? Что за зверь такой? – интересуется Астров. – Ну не знаю, в моём представлении примерно так выглядит. Берём мотоцикл, колёса долой, вместо переднего колеса лыжа, типа как у гидропланов поплавки, но короче. Под всей рамой и задней вилкой второй поплавок-лыжа или две параллельные лыжи. Двигатель приводит в движение водомёт. Вот и всё. – И зачем такая штуковина нужна? – интересуется чекист. – А вы представьте – через реку или озеро и не со скоростью гребной лодки, а со скоростью мотоцикла. А если на том берегу немцы? По кому они быстрее попадут? Можно разведгруппу высадить или забрать с чужого берега. Если вдоль реки – то как связное средство. Ну много можно для этой штуки задач придумать. Главное свойство – очень быстро и по воде. Ну и девушку можно покатать. – Интересно, расскажу молодёжи в КБ, пусть на досуге посчитают, может, что и выйдет из вашей идеи, – говорит Николай Александрович. – И пусть тогда ещё подумают о снежном мотоцикле. Спереди одна лыжа, вместо заднего колеса резиновая гусеница. Может получиться гораздо проще и экономичнее, чем аэросани. На том прощаемся с Астровым. И на аэродром, в самолёт, в Москву. У меня ещё сутки есть на работу с генштабистами, а затем – на Валдай. Конец первой книги * * * notes