У кладбищенских ворот дорогу Корнилову заступил невысокий крепыш с поломанными ушами борца, похоже, он дожидался именно его. – Не узнал, братское сердце? Я Снегирь. – Теперь узнал. Давно не виделись. Снегирь был уважаемым человеком и хорошо знал усопшего Фому Московского. С Корниловым они мельком видели друг друга на какой-то давней сходке. Но теперь, очевидно, ему что-то понадобилось. – Поедем, отдельно Фому помянем, – сказал Снегирь. – Не возражаешь? Заодно и по твоему вопросу потрещим. – Поедем, – кивнул Корнилов. Они приехали в небольшую придорожную шашлычную, расположенную неподалеку. Перед тем, как зайти, Снегирь придержал Корнилова за локоть. – Чтоб неожиданностей не было… Здесь ждет человек, с которым у тебя непонятки. За него поручился уважаемый Отабек. А я поручился за тебя. То, что у вас случилось, не вами подстроено. Поэтому договариваться вам по-хорошему надо! Что скажешь? – Я тоже за мирное решение, – сказал Корнилов, и вслед за Снегирем вошел внутрь. В небольшом кабинете, за накрытым овощами и закусками, но нетронутым столом, их ждали двое – партнер по несостоявшейся сделке Пулат и грузный, похожий на борца сумо, узбек с лоснящимся то ли от жира, то ли от пота лицом. Корнилов понял, что это и есть Отабек. Они поздоровались. – Это не я, брат, – встал навстречу Пулат. – Я не думал тебя обманывать. А про стиральный порошок – это, видно, шайтан за язык дернул: ляпнул первое, что на ум пришло, и глядишь, в цвет попал. Ну, скажи, зачем бы я к тебе с этим порошком на обмен приехал? Чтобы пальба-мальба началась? – Я на тебя ничего плохого не думаю, брат, – сказал Корнилов. – Уверен, и ты не веришь, что я тебе резаную бумагу хотел вместо денег всучить. – Конечно, не верю, – сказал Пулат. Они обнялись, прижались друг к другу щеками раз, другой, третий. Что они при этом думали, сказать было сложно, но ни они сами, ни те, кто наблюдал за процедурой примирения, не верили в то, что между этими людьми наступил полный мир, согласие и безоговорочное доверие. – Ладно, мы с Отабеком свое дело сделали, – сказал Снегирь. – Не будем вам мешать. Я вам одну машину с охраной оставлю, кушайте, беседуйте, ищите змею, что проползла между вами. Чем скорей вы ее убьете, тем лучше. Отабек согласно кивал, а когда Снегирь закончил, добавил: – Раз Фома от нас ушел, то теперь мы будем гарантами вашей сделки. А долю его вы нам на двоих зашлете… Нам хватит – на чужом горе наживаться – большой грех! – Так подожди: с чего долю? – спросил не ожидающий такого оборота Корнилов. – Деньги потеряны, товар потерян. С чего доля-то? – Не волнуйся, дорогой, торопить не будем, – сказал Отабек, вставая. – Когда найдете врага, когда свое вернете, только тогда и рассчитаемся! А если не найдете и не вернете, то обращайтесь, мы вам поможем. Только доля тогда будет больше! Тепло попрощавшись, посредники вышли. Корнилов недоуменно смотрел на Пулата. Но тот примирительно улыбнулся. – У нас есть поговорка: «Никогда не говори людям о своих проблемах: восемьдесят процентов ими не интересуются, остальные двадцать рады, что они у тебя есть»… Снегирь и Отабек приняли наше горе к своему сердцу. В благодарность мы отщипнем им кусочек своей лепешки… – Раз мой брат и партнер так считает, то я с ним согласен, – сказал Корнилов, хотя у него внутри кипела ярость: это была типичная лоховская разводка, в которой он выступал в качестве лоха. Но слова одно, а дела другое, поэтому лучше брать пример с восточных людей, которые обещают рахат-лукум, а угощают свинцовой маслиной. – Вот и хорошо! – обрадовался Пулат. – Давай покушаем, а то я проголодался. Партнеры взялись за закуски, а вскоре хозяин принес дымящийся ягнячий шашлык, и они жадно набросились на мясо. Корнилов чувствовал, как отступает владевшее им напряжение. В конце концов, мирные переговоры лучше войны. А насчет доли Фомы… У русских тоже есть подходящие пословицы: «После дождичка, в четверг», «Когда рак на горе свистнет…» Настроение у него улучшилось, и он, впервые за несколько дней, наелся досыта. – Это не случайная непонятка, – сказал Пулат, когда подали чай. – Это хорошо продуманная подстава. – И на кого ты думаешь? – поинтересовался Корнилов. – Может, твои конкуренты? – Нет. Это мусорская прокладка. Они заранее все узнали и отняли наше кровное, потому все так складно и получилось. Только мусора – есть мусора. Поэтому мы должны хорошо все обдумать, взвесить. И только потом решить, как с ними поступить… – Ну, что ж, – сказал Корнилов. – И обдумаем, и решим. Глава 10 Никто не любит крыс – Ну, хоть пожрали хорошо, – сказал старший Хвост, сыто отрыгивая. На вырученные от продажи перстня деньги они накупили еды, две бутылки водки и впервые за несколько дней наелись до отвала. Даже Андрея Алкаша накормили и налили полстакана. – Видишь, Серега, значит, недаром инкассаторов бомбили, – сыронизировал младший. Но брат глянул выразительно, и тот расхотел шутить. – Дешево рыжье загнали, – Сергей разлил остатки водки. – Можно было в три раза больше взять… – Зато быстро, и не «светились». – Тоже верно. Только надо серьезные дела делать, хватит тут жопы протирать. Алкаш вон уже косо смотрит: мы вроде как совсем на постой поселились, а ни бабла, ни бухла, ни жратвы… – А какие серьезные дела? – Козлов этих, в шляпах, завалить надо, бабки наши найти да дергать куда-то подальше. Хоть в Москву. Там приезжих миллионы, затеряемся… Я зуб даю – казну Золотой у себя на базе закопал. Недаром там лопаты валялись. Только туда соваться нельзя, место стремное, мусора наверняка засаду устроили… – А козлов мусорских с чем валить? С одной этой хлопушкой? Тогда одновременно в разных местах не получится. Или по одному мочить придется, или двух одновременно подстеречь. Но на таких зверюгах и в том, и в другом случае обломаться можно… – Пушку добудем. Завалим какого-нибудь мента – участкового или патрульщика, и заберем. – Опять валить? Сколько можно? – А что делать? Вся наша жизнь такая: то мы валим, потом нас завалят. – Ну-ну. Я предлагаю Алкашу перстень отдать. Пусть двинет соседям или знакомым. – Засветится. – Ну, или пойдет в парк, где антикварщики собираются. Там его не знают, а паспорта не спрашивают. – Можно попробовать. Но это не решение вопроса. Надо пацанов находить, с которыми инкассаторов работали. Они к Золотому ближе были, недаром он их привел, может больше нас знают. – Он и нас привел, и что мы знаем? Это такая устрица… Да и где их искать? – Ну, тот с бородкой, он на стройке бульдозеристом работает. – На какой стройке? – Не знаю. Сказал, в новом микрорайоне. – Ну, можно попробовать. Сколько сейчас новых микрорайонов строится? «Электромонтажники» да «Военный». За несколько дней объедем. – Ну да. – Вот завтра и прокатимся. На другой день они взяли такси и отправились в «Военный». Возводилось там не меньше двух десятков домов. Башенные краны деловито переносили бетонные плиты и клетки с кирпичами, натужно гудели бетономешалки, рьяно вгрызались в землю экскаваторы, бульдозеры с ревом равняли места будущих новостроек. Хвосты походили по площадкам, порасспрашивали бульдозеристов, бригадиров, прорабов. Имени подельника они не знали, ибо он сказал: «Называйте Васей», и при этом улыбнулся. Ясно было, что имя ненастоящее. Но за неимением другого, говорили, что ищут Васю, описывали бородку, рассказывали, что есть работа, на которую хотят знакомого подрядить. Но поиски успехом не увенчались – ни в этот день, ни на следующий. На третий отправились в «Электромонтажники». Но только начали ходить по площадкам, как к ним подошел здоровенный парень в клетчатой шведке с блатными татуировками на обнаженных руках. – Кто такие? Что вынюхиваете? – недоброжелательно спросил он. – А ты кто такой?! – с полоборота завелся старший Хвост. – Я Арбуз, работаю на Клопа, нашего Смотрящего, – терпеливо объяснил неизвестный. – Если братве по нашему району что-то нужно, то к Клопу идут. А если тайком заползают, чтобы от нашего пирога кусок отгрызть, то мы их закапываем! – Ну, ты не борзей! – Хвост сунул руку под рубашку, но тут же срисовал стоящих в стороне двух блатных, которые внимательно следили за происходящим, и сбавил тон. – Мы кореша ищем, он где-то тут бульдозеристом пашет. Васей называется, бородка небольшая… – Ну и кореша у тебя, брателло! – засмеялся Арбуз. – Насчет работяг мы не в курсах. Если бы ты про автосервис спросил – дело одно. Да и то – какой понт? Наш автосервис сожгли и людей положили немерено… – А что так? – спросил Хвост. – Это что, твой бульдозерист просил разузнать? – прищурился Арбуз. – Нам-то какая разница? Мы в эти дела не влезаем… – Как не влезаете, если ваша территория? – Короче, так, – сказал Арбуз. – Территория наша, поэтому вам тут делать нечего. Бульдозерщиков мы не знаем. Тех, кто проституток держит, знаем, кто дурь сдает – тоже знаем, кто на катране просиживает – и тех знаем, а бульдозерщиков – извини. Так что уезжайте отсюда, от греха подальше! Стоящие в стороне парни подошли поближе. Зло оглядев их, старший Хвост повернулся и пошел прочь, младший сплюнул и двинулся за ним. Бодаться с местными не хотелось, да и неизвестно – чем бы это кончилось… – Может, он и не бульдозерист, – сказал младший Хвост, чтобы снять неприятный осадок. – Может, просто прогнал фуфло. Хотя броневик он в яму снес лихо… – Так может, он танкист? – выругался Сергей. – Тогда надо танковые войска обходить!