И я теперь великий чудотворец! Иди, старик.– Проснулся я и думал: Что ж? может быть, и в самом деле бог Мне позднее дарует исцеленье. Пойду – и в путь отправился далекий. Вот Углича достиг я, прихожу В святый собор, и слушаю обедню, И, разгорясь душой усердной, плачу Так сладостно, как будто слепота Из глаз моих слезами вытекала. Когда народ стал выходить, я внуку Сказал: – Иван, веди меня на гроб Царевича Димитрия.– И мальчик Повел меня – и только перед гробом Я тихую молитву сотворил, Глаза мои прозрели; я увидел И божий свет, и внука, и могилку». Вот, государь, что мне поведал старец. Общее смущение. В продолжение сей речи Борис несколько раз отирает лицо платком. Я посылал тогда нарочно в Углич, И сведано, что многие страдальцы Спасение подобно обретали У гробовой царевича доски. Вот мой совет: во Кремль святые мощи Перенести, поставить их в соборе Архангельском; народ увидит ясно Тогда обман безбожного злодея, И мощь бесов исчезнет яко прах. Молчание. К н я з ь Ш у й с к и й Святый отец, кто ведает пути Всевышнего? Не мне его судить. Нетленный сон и силу чудотворства Он может дать младенческим останкам, Но надлежит народную молву Исследовать прилежно и бесстрастно; А в бурные ль смятений времена Нам помышлять о столь великом деле? Не скажут ли, что мы святыню дерзко В делах мирских орудием творим? Народ и так колеблется безумно, И так уж есть довольно шумных толков: Умы людей не время волновать Нежданною, столь важной новизною. Сам вижу я: необходимо слух, Рассеянный расстригой, уничтожить; Но есть на то иные средства – проще. Так, государь,– когда изволишь ты, Я сам явлюсь на площади народной, Уговорю, усовещу безумство И злой обман бродяги обнаружу. Ц а р ь Да будет так! Владыко патриарх, Прошу тебя пожаловать в палату: Сегодня мне нужна твоя беседа. Уходит. За ним и все бояре. О д и н б о я р и н (тихо другому) Заметил ты, как государь бледнел И крупный пот с лица его закапал?