С каждым движением я умираю и вновь возрождаюсь. Сделаю шаг – подруга-манекен пощадит меня. Всего шаг и тысячи микросмертей. Я не успеваю возродиться в последний раз, потому что голос из динамиков говорит: – Время вышло. Глава 6 Пожалуйста, оставьте подушку, не пропускающую кислород. Дайте индикатору закончить свое дело. Разрешите мне иссякнуть. – Она в порядке. Меня душит карма. Я бы спалила ее, если бы во мне теплилась хоть крошечная искра. Только вот тело покрыто льдом. Внутренности сжимаются в болезненный сгусток. Кожу обжигают взгляды. Я бегу от внимания в объятия кошмаров, но даже они не принимают меня. Им тоже надоела карма. – Почему вы не прервали игру, Оскар?! – разоряется Матвей. Мы с безликим парнишкой знакомы всего ничего, но в память уже въелся его панический фальцет. – Она не сдавалась! – А если бы из-за ваших грандиозных идей девчонка обнулилась? – Заткнись! Вопли ее не вылечат! Гремят тяжелые шаги. Чье-то дыхание греет висок. – Ты слышишь меня, Шейра? – шепчет гость из прошлого. Наверное, его тембр окрасит мои ночные кошмары в новые оттенки. Я хмурюсь – кивать и тем более говорить нет сил. – Мы влили в тебя карму до предела. Не переживай. – Да, ты чуть не сдохла, зачем переживать? – огрызается Матвей. – Она бы не умерла. А вот в сущность превратилась бы. Я открываю глаза. На меня давит полумрак зала. Оскар ощупывает мою кисть. Я отдергиваю руку. – Что-то не так, солнышко? Да, кое-что не так. Кое-что, зеленеющее на запястье. Я родилась с браком. Город мне этого не простит. Как же смешно. Грудь содрогается. Я пытаюсь унять спазмы, но тщетно. Тело отвечает болью, однако ее не сравнить с той, какую я ощущала в квест-комнате. – Истерика, – бормочет Ольви, наматывающий круги по залу. – Есть успокоительное? – Не надо! – вскрикиваю я. Нет ничего хуже, чем быть в неведении и не чувствовать мучений, сковывающих каждую мышцу. Невырвавшийся смех стучит по ребрам. Мир обретает черты и острые грани. Я оживила куклу, но хватило ли этого для победы? Вдали мелькают русые волосы. Альба тоже здесь и пойдет на все, чтобы остаться. В память о Нике. А я пойду на все, чтобы спасти сестру. Даже на работу с девушкой, едва не простившей меня. Джона и его приятеля нет. – Где… Утешители? – Не прошли квест, – признается Оскар и обращается уже к Матвею: – Погуляйте на улице. Мне нужно кое-что обсудить с Шейрой. – Хотите извиниться за то, что чуть не обесцветили ее волосы? – скептически хмыкает тот. Захлопывается дверь. Оскар берет со стола лист бумаги и объясняет таким тоном, словно говорит с маленькой наивной девочкой: – Ты пролежала без сознания целый час. Вы играли в Сети, поэтому понижение кармы было виртуальным. Твой же запас понизился и в реальности. Разволновалась, да? Почему ты не нажала на красную кнопку, солнышко? Что вынудило тебя не нажать? – В увеличенных линзами глазах тлеет волнение. – Не называйте меня так, – морщусь я. – Хорошо, Шейра. У тебя, наверное, много вопросов. – Он складывает лист пополам. – Да уж, многовато. – Я слушаю. – Откуда вы знаете моих родителей? – Мы вместе работали. Только я был программистом. – Сквозь слова просачивается грусть. – Тогда пришли бы как нормальный человек на чашку чая. К чему все это? – Девочка, я ведь не в парк развлечений вас позвал. Я собираю команду. Ищу людей для задания в третьем блоке. Это незаконно, – говорит он и загибает края листка. – Хм, разносчик еды идеально подходит для передачи незаконной информации. Вы гений. – Я стоял этажом ниже и ждал. Если бы что-то пошло не так, я бы стер ему память. – Как милосердно! – горько усмехаюсь я. – Это все, что тебя интересует? – Вы написали, что я должна согласиться… – Да, да, да. В общем… Шесть лет назад я был связан с базами данных. Когда увольнялся, скопировал истории болезней. Кстати, это твои документы. – Он продолжает изощряться над бумагой. – Оригами? – Кораблик. – Значит, у выскоч… у Ольви тоже планемия? – Дальше. – Ответьте. – Я не имею права отвечать. Захочет – сам расскажет, правда? – На его губах теплится улыбка, а в глазах леденеет серьезность. – Вы искали тех, кто заинтересован в деле? – Именно. – Кораблик готов. Неужели и Джона болезнь не обошла стороной? – Почему вы ушли с работы? – допытываюсь я. – В чем ваш резон? Где ваше слабое место? Он замирает. Я попала в точку. Передо мной – уставший человек, больше не прячущийся за ширмой самоуверенности. Я жалею, что начала допрос. – Извините. – В шестьдесят два не время для новых экспериментов. Я уволился, но сущности до сих пор мне снятся. Знаешь, как страшно наблюдать за обнулением? – Да. Мое «да» убивает его. Готова поклясться: не в первый раз. Будто это он отвел Эллу на Игру. Будто он перекрасил ее волосы.