Глава 1 Мне не везло вот уже на протяжении тридцати лет… из тридцати прошедших с тех пор, как меня родила мать. Первой проблемой я считаю то, что меня назвали Ирис в честь ее любимых цветов, и с тех пор на день рождения второго января я всегда получаю исключительно цветочные горшки с упомянутой гадостью и плиткой молочных ирисок. Ситуацию ухудшал факт, что я родилась с ярко-синими глазами, что тоже напоминало некоторые сорта ирисов. Еще в детстве неприятное сочетание внешности и имени стало для меня лакмусовой бумажкой: если кто-то из новых знакомых подшучивал надо мной на эту тему, я навсегда вычеркивала его из списка потенциальных товарищей или даже друзей. Из этого следовал факт номер два: близких друзей у меня не было, и я умудрялась ругаться с родителями на этот счет даже в тридцать лет, из-за чего не видела их и не слышала вот уже на протяжении нескольких месяцев. Также жизнь мне подгадило рождение второго января, когда все знакомые по университету разъехались по родным городам, а я осталась совершенно одна с алкашами, которые закончили праздновать новый год первого числа, а сегодня отсыпались. Да-да, день рождения у меня был сегодня, и я не решалась выйти из дома, чтобы не подтвердить ярлычок самого невезучего человека в мире в новом году на свое тридцатилетие. Но ведь это же не причина, чтобы называть себя самым невезучим человеком? Причины тотального невезения скрывались и проявлялись совершенно в другом, и самый безобидный из них случай, который произошел со мной утром тридцать первого декабря, когда я ездила в универ сдавать курсовую работу. Водитель автобуса забыл поменять номер рейса на цифровом табло, а я уснула и не заметила, что уехала в противоположную сторону на другой конец города, потратив при этом ценные два с половиной часа. О том, что попутно, попытавшись сократить путь через двор, когда до универа было рукой подать, я наткнулась на бомжеватого типа в нетрезвом виде, жаждущего тесного общения со мной, я предпочитаю не вспоминать. Меня спасло только то, что я навернулась на льду, заехала бомжу каблуком по коленной чашечке, а вторым то ли в лоб, то ли в глаз. В результате я успела отползти от него быстрее, чем он очухался и бросился вдогонку. Да-да, мне тридцать лет, и я заочница-бакалавр. Двенадцать лет копии документов, которые я посылала в различные вузы, таинственным образом оказывались не там, где надо, а попытка самой отвезти кончилась тем, что я попала в серьезную аварию и надолго загремела в больницу. После того случая за город я больше не выезжала. Без казуса при поступлении на первый курс в прошлом году тоже не обошлось, когда вместо регистрации в списке студентов меня случайно зачислили в штаб преподавателей профессором дисциплины с зубодробительным названием, и когда я впервые пришла на занятие по выданному мне лично в руки расписанию… студенты свалили через полчаса по давнему закону «трети», который в школе равен пятнадцати минутам. О том, как мой куратор перепутала номера мобильников мой и своего ухажера, и я пришла к ней на свидание с решенными задачами по экономике, которые также по «особой» причине не смогла сдать вовремя… ее лицо стоило видеть! Но не будем о грустном. Например о том, что вахтерша-склеротичка выдрала у меня из рук мой студенческий, чем по неосторожности разорвала его надвое, и заявила, что это сделала я, и вторая часть, в котором написаны временные допуски, от другого билета. Пришлось идти в обход, благо, в одном месте находилось несколько корпусов, построенных впритык друг к другу и имеющих крытый проход между собой. Но на этом мои приключения не закончились. Я вошла в лифт, и во всем корпусе отключили электричество! В нужную аудиторию я прибежала взмыленная примерно через пять часов после выхода из дома, когда консультация подходила к концу, но я-таки сдала и осталась чистенькой, без долгов к новому году. О том, что мой дорогой начальник решил устроить громадную распродажу тридцать первого декабря и то, что именно мне выпадает эта смена, я узнала уже после того, как большая часть сотрудников нашего магазина цифровой техники и видеоигр разбежалась по домам, дачам и другим городам. В принципе, кончилось все хорошо, и я довольная пошла в ближайший торговый центр купить себе понравившиеся не так давно серебряные сережки с искусственным топазом. Маленькие, аккуратненькие, они идеально мне подходили и обладали весьма демократичной ценой. Все бы ничего, если бы эти самые сережки не оплачивал мой парень, с которым я встречалась уже семь лет, а примеряла их какая-то блондинистая фифа. Я окликнула его по имени, показала средний палец, развернулась и ушла, а он сделал вид, будто не заметил меня. Это ударило по самолюбию, больно ударило, но я сдержалась и прикупила в супермаркете не водку, не пиво и даже не торт, а палку куриной ветчины и тостового хлеба. Сделаю бутерброд и зажую свое горе. В принципе, чего-то подобного (измены то бишь) я ожидала еще с тех пор, как мне поставили страшный диагноз — бесплодие третьей степени из-за недоразвития яичников. С этим поделать ничего было нельзя, а взять ребенка из детдома я так и не смогла, банально испугавшись взять неизлечимо больного и всю оставшуюся жизнь провести в больницах. Так что ничего неожиданного не произошло, и последующие двое суток я в одиночестве поедала купленную ветчину «Аппетитную», которая аппетитной для меня совершенно не была, а скорее безвкусной. Родители не позвонили ни на новый год, ни на день рождения, и я не стала их лишний раз беспокоить. Навязываться не буду, если они не хотят поддерживать со мной связь. Отсутствие отношений между нами стало еще одной причиной, почему я отказалась от идеи опеки над сиротой: раз уж кровным родителям до меня нет дела, то и приемыш вряд ли будет испытывать ко мне особые чувства. Разве что к моему кошельку, который недостаточен для претворения в жизнь всех хотелок даже моих, не то что детских со всякими айфонами, айвотчами и макбуками. Я твердо намеревалась не выходить из дома до самого утра третьего числа, когда закончится провиант в холодильнике, но судьба-злодейка решила все за меня, затопив соседнюю квартиру. Благо, стояк «не мой», и проблем с хозяйкой арендуемой квартиры у меня не будет. Итого в доме отключили воду и электричество, потому что у соседей бежало так, что затопило новенькую проводку, которую прокладывали ровнехонько вчера, задалбливая меня перфоратором аж до десяти часов вечера. В квартире не было ни капли воды, из-за чего я была вынуждена выйти в магазин за парой пятилитровых бутылей, которых мне должно было хватить на два-три дня, если поломку устранить быстро не получится. Я не была наивной девочкой, считающей, что аварийка будет что-то чинить, когда на улице минус сорок, а ЖЭК выйдет с новогодних каникул только девятого числа. Только я могла навернуться на посыпанной песком дорожке и, пролетев добрых два метра, чудом не выскочить на проезжую часть. Зато обе пятилитровые бутыли, которые я с таким усердием тащила из магазина, попали под колеса дорогой иномарки (для меня все красивые машины иномарки), из-за чего эта самая иномарка врезалась в столб дорожного знака. Водитель орал на меня, потрясая перед моим носом видеорегистратором и угрожая компенсацией в шестьсот тысяч, которые я не зарабатываю даже за год. Со страху я быстренько зафотала дтп и даже сняла видео на смартфон, пока водитель иномарки вызывал дпсников. Не могла же я так влететь из-за каких-то бутылей с водой! Дорожная служба явилась спустя полтора часа, когда я продрогла напрочь. Ага, выбежала в магазинчик по-быстренькому, налегке. По-быстренькому, как же! До соседнего магазинчика через дорогу! Зато через десять минут после прибытия дпсники отпустили меня, опросив на тему имени и контактов для связи. Надеюсь, мне не придется тащиться в отделение. Не хотела думать о плохом и надеялась, что перегар от водителя мне не почудился. У двери в подъезд меня ожидал еще один сюрприз: огромная сосулька размером с две мои головы острием проткнула пластиковый козырек, упав ровнехонько тогда, когда я под него встала, чтобы щелкнуть магнитным ключом домофон. Точно проклята! А «вишенка на торте» ждала меня в обдолбанном подъезде, в котором последний ремонт был аж при советском союзе. Вот за что я плачу за капремонт такую внушительную сумму? Я увидела ангела. Сначала мне показалось, что девочка-подросток облилась флуоресцентной краской. Это в первый момент. Во второй момент я поняла, что она светится вся, и у нее над головой парит сверкающий нимб. Я — женщина двадцать первого века, а не какого-нибудь пещерного века, так что сразу же задрала голову и посмотрела, вдруг за ее спиной горит на сто пятьдесят или даже двести ватт? Я видела в сериале, что таким макаром одну старушку чуть до инфаркта не довели! Когда мои ожидания не оправдались, я обошла светящуюся девушку и попыталась выкинуть ее из головы, когда мой телефон зазвонил. И что бы вы думали? Схватив смартфон, я остановилась за мгновение до катастрофы! Старая лестница провалилась, обрушившись сверху и до середины. То есть ровно до того места, где стояла я. Еще один шаг, и меня погребло бы под развалинами! — Нет, ну я так не играю! — недовольно воскликнула девушка за моей спиной. Я обернулась и увидела, как она вскинула руки. Какого черта? Мне действительно привиделся ангел? Или все-таки черт, раз она бесится, что я чудесным образом избежала если уж не смерти, то серьезной травмы точно. — Ты кто такая? — подозрительно спросила я, сунула смартфон в карман куртки и приготовила сумку к атаке, подняв ее над головой. Ну, так, на всякий случай. Вдруг эта ангелочертка бешеная, и мне придется защищаться? — Ты меня видишь? — ангелочертка уставилась на меня, как на невиданную чудесатость. От ее пристального внимания я бы, конечно, хотела уйти и даже отступала, как могла… пока не врезалась в стену. Если бы я шла хотя бы на десять градусов левее, навернулась бы в образовавшуюся после обрушения лестницы дыпу. — Вот как я теперь попаду домой, а? Все, что я хотела, это в душ и спать, а теперь придется вызывать мчс-ников. Только для начала нужно разобраться: это девчонка-ангелочертка подорвала лестницу, или у меня галлюцинации на фоне переутомления? — Поговорим в другом месте! — авторитетно заявила ангелочертка, подняв указательный палец вверх. У меня помутнело в глазах, и в следующую секунду мы обе оказались в коридоре моей квартиры. Чудеса! Это телепортация? Или минутная потеря рассудка? Или я потеряла сознание на лестнице, и добрая девушка дотащила меня до квартиры? Нет, с моим везением надеяться на чудо не стоило! — Кто ты такая? Я старалась сохранять холоднокровие, даже если получалось препаршиво. Валерьянки дома не было, а угодить еще раз под машину с пьяным водителем не хотелось. — Важно не кто я такая, а что с тобой не так! Ангелочертка пыталась меня заболтать, но меня так легко не пронять! Я ж не дурочка с переулочка в конце-то концов. Тогда я повторила вопрос, проигнорировав ее. За это мне на голову упала люстра. Точнее на сумку, которую я до сих пор держала над головой. Прям по пальцам. Больно! — Если вкратце, то ты бессмертна, — объявила ангелочертка. — Ты должна была умереть при рождении из-за врачебной ошибки. Но из-за моих дурных однокурсников в академии смерти ты не умерла и продолжаешь жить. И это при том, что согласно записи в небесной канцелярии, тебя не существует! Ангелочертка выдала тираду как на духу, и я поняла, что ни черта не поняла. А еще вспомнила, что по соседству живет старушка, и у нее всегда есть просроченный валокордин. Поможет при одном упоминании! — Как же они меня достали! Из-за них я не могу закончить контрольную работу! — продолжила ныть ангелочертка. — Я вообще хотела пойти учиться в академию демиургов, а не в академию смерти! Я хочу миры создавать, а не вести существ из разных миров от рождения до смерти и дальше через перерождение к рождению. Это скучно! — Окей, — протянула я, опустив изрядно занемевшую руку с сумкой, а заодно стряхнув с нее осколки советской люстры. — И что ты хочешь от меня услышать? Предлагаешь вены себе порезать? Или выброситься из окна? Сарказм лился из меня бурной рекой, и я даже не собиралась сдерживаться. Да разве можно, когда тебе заявляют, что ты бессмертна, и этим самым мешаешь кому-то «закончить контрольную работу». Эй, але, гараж, это моя жизнь, а не твоя почеркушка! — Не получится, — огрызнулась ангелочертка. — То лезвие ножа затупится или растрескается, то снегоуборочный грузовик под окно встанет. Как ни пытайся убиться, ничего у тебя не получится. Хорошим заклинанием эти черти твою душу уберегли! Триветвенным! Что такое триветвенное заклинание, я даже не задумывалась. Случайно брошенный на беззвучный режим смартфон доводил меня звонкой вибрацией, пока я наконец-таки не взяла его. Четырнадцать пропущенных! И в конце, как вишенка на торте, эсэмеска: «Ты кому аймак про отправила, дура? Ты уволена!» Ну, вот. Мне еще работу новую искать! Мое везение сегодня зашкаливало, и хотелось банально на ком-нибудь сорваться. Этим «кем-то» я выбрала ангелочертку, потому что она реально выводила меня из себя. Вот зачем она вообще ко мне пришла? Чего добивается? — И дальше что? Может, создашь для меня другой мир с «блэкджеком и шлюхами»? Впрочем, мне действительно стало интересно, что она может предложить. — А это идея! Только не для тебя новый мир, а новую тебя для мира! — вдохновилась ангелочертка, а я сглотнула от ее небывалого воодушевления. Боюсь, для меня это не кончится ничем хорошим. — Давай! Сделаю из тебя творческий проект и подам его в комиссию по контролю образования! И тогда меня переведут в академию демиургов! Я влипла? Да неужели? Впрочем, уже спустя двадцать минут, мы сидели за обеденным столом и пили чай. Моя правая рука, покоцанная разбившейся люстрой, побаливала, но особого дискомфорта не доставляла. Наверное, я просто привыкла испытывать постоянный стресс, поэтому на его проявления так сильно, как надо бы, не реагировала. — Так уж и быть, я позволю тебе высказать свои пожелания, а я попробую все их исполнить, — весьма щедро предложила ангелочертка. Она на самом деле ангел из академии смерти и через пару сотен лет обучения должна была стать полноценным ангелом смерти, но ее душа просила другого. Она хотела стать демиургом, а в академии демиургов ее почему-то не пустили, решив, что у нее недостаточно фантазии. Или ответственности. Что касалось ответственности, мне было только на руку. В том, что передо мной сидело потустороннее существо с мистической силой, я поверила. В то, что оно теоретически могло перенести меня в другой мир — тоже. Не стоило отрицать очевидного и принять как данность: мне предлагали уйти в другой мир на моих условиях только ради того, чтобы я не мешалась под ногами. И условия мне стоило выбить получше. А иначе что? Что меня держало в этом мире? Катастрофическое невезение? Нелюбимая работа, с которой меня, кстати, погнали поганой метлой? Или съемная квартира, которую иначе как «халупа» не назовешь? Даже люстры порядочным гражданам на головы падают! Ах, да. Еще у меня был студенческий билет и студенческая скидка в двадцать процентов по вторникам в сушильне напротив главного корпуса. После того как в суши вместо крабового острого соуса мне положили кетчуп, в ту сушильню я больше не захаживала. — Выбирай, чего хочешь иметь в новом мире? Красоту? Богатство? Магию? — ангелочертка (я успела привыкнуть к такому наименованию, ведь своего имени она так и не назвала) из ниоткуда достала сверхтонкий белоснежный лист. — Я все хочу. И внешность, и деньги, и магию. Раз посылаешь меня в никуда, то должна мне дать все, что только можешь! Так что записывай по пунктам!..