– Вижу, вы готовы. – О да, – ответила она. – Спасибо, что это не вопрос, а утверждение, в этом случае я начала бы сомневаться. – Я уверен, вы не просто готовы к балу, а станете его украшением. – Как неожиданно и мило. И что же мне делать с вниманием? – Позвольте себе насладиться им, окунитесь в наслаждение, которое доставляет зависть окружающих. – Бриггс говорил низким, бархатным голосом, от этого по коже побежали мурашки. – Ведь нечасто выдается шанс быть объектом внимания света, когда ощущаешь на себе взгляд каждой женщины и каждого мужчины в зале. – Могу с определенностью сказать, что со мной подобного никогда не случалось. Ей были приятны его слова, но одновременно было непросто удерживать в себе эмоции, которые они вызвали. – Разве это не очередное погружение в мир фантазий? Когда пытаешься понять, что думают о тебе окружающие? – Вы имеете что-то против фантазий? – Возможно, я просто устала от этого процесса, многие годы у меня не было ничего другого, только надежды и мечты. Ей не нужна больше жизнь вымышленная, она отчаянно хотела окунуться в настоящую, полную реальных и ярких событий. Воплощение того, что представляла в воображении. Удовольствие и боль. Физическая, но не такая, как прежде, иная. Вызывающая сладостную дрожь, как тем вечером… Она не представляла, стоит ли ожидать, что Бриггс прикоснется к ней вновь, позволит пережить похожее. Это вызывало отчаяние. Нет, сегодня она не хочет испытывать ничего подобного, не будет думать о том, что ждать, а чего нет. Она будет просто жить и наслаждаться настоящим. Они вышли из дома и спустились по ступеням крыльца к карете. Бриггс сам открыл перед ней дверцу. Устроившись на диване, она прислушалась к себе, казалось, даже сердце замерло в груди. Он так близко… и это трудно выносить спокойно. В голове закрутились мысли, кровь закипала, стоило вспомнить о некогда обуревавших ее фантазиях. – В детстве мне не оставалось ничего другого, как мечтать. – Сегодняшний вечер – не сон, возможно, время, когда сбываются мечты. – И я буду танцевать. – Я непременно приглашу вас на танец. Беатрис покосилась на него. – Нет, я хочу просить вас о другом. Я часто мечтала, что появлюсь на балу и в другой части зала замечу мужчину, он будет смотреть на меня завораживающим взглядом. И он поймет, что жизнь его никогда не будет полной и настоящей, если он не преодолеет разделяющее нас пространство и не заключит меня в свои объятия. Я знаю, этому не суждено сбыться. Я всегда это знала, даже когда замышляла брак с Джеймсом. Я уже почти смирилась. Но сейчас… когда жизнь моя так изменилась, я хочу просить вас исполнить мою мечту, большего мне не надо. Большего у вас я никогда не попрошу. Беатрис чувствовала себя глупой и наивной девочкой, но ведь это ее жизнь, только ее. Она мечтала о свободе, пыталась добиться, но у нее не получилось. По-прежнему решения о том, что ей делать, как поступать, принимают близкие. Если придется умолять Бриггса выполнить ее просьбу, она готова на это, она намерена получить сегодня вечером то, что ей необходимо. – И столько танцев, сколько пожелаете, – произнес Бриггс. От звуков голоса ее бросило в дрожь. Он смотрел так, будто она ему интересна, будто он увлечен ею. Это дарило надежду. * * * Они вошли в особняк и прошли в залу, где все переливалось и было залито светом, потолок был украшен росписью и херувимами, но все же ему было очень далеко до Мейнард-парка. И даже Байби-Хаус был намного красивее. Однако Беатрис здесь понравилось. Ведь оказаться в новом месте, тем более на балу, всегда волнительно. К тому же здесь она впервые увидела так много незнакомых людей. И она была частью этого общества, а не стояла, как обычно, в дальнем углу, как на немногочисленных приемах, дозволенных для посещения братом. Сейчас таким далеким казалось ей детство в Байби-Хаус, ее планы и провал! Ее интересовало лишь одно – как ее примут в свете. Оказалось, волновалась она напрасно. Бриггс прошел к компании мужчин, оставив ее с их супругами. – Не думала, что он когда-нибудь женится, – сказала одна из них, представленная Беатрис как леди Смайт. – Да, пожалуй, – поддержала леди Ганнибал. – На нем было клеймо убежденного холостяка. – Что ж, обстоятельства… – О да, – кивнула виконтесса Роксбери. – Мы все слышали об этих обстоятельствах. Беатрис молчала, ожидая вердикта дам. – Умная девушка, – продолжала виконтесса. – Это был единственный способ его подцепить. Вариант почти беспроигрышный, учитывая, с каким уважением он относится к ее брату. Беатрис не сразу поняла, что дамы говорят о ней, однако фразы, произносимые каждой по очереди, казались ей заученными, будто она смотрела хорошо отрепетированный спектакль. Впрочем, ощущения ненависти к себе она не чувствовала, как и симпатии, но она определенно произвела на дам впечатление. – Мы с Бриггсом знакомы много лет. – Беатрис не сразу поняла, что использовала прозвище, что довольно фамильярно и недопустимо в обществе, особенно в таком. – Я имела в виду герцога Бригамского. Я знаю его давно и испытываю к нему огромное уважение. – Как не воспылать страстью к мужчине, чьи бедра так хороши в облегающих бриджах. – Леди Смайт поджала губы. Беатрис внезапно ощутила укол ревности, ей стало неприятно, что леди так разглядывают ее мужа. Тем более что она так и не видела, что эти самые бриджи скрывают. Негодование и еще нечто непонятное сдавило грудь, однако она смогла сохранить милую улыбку. К счастью, дамы переключились на других гостей. Беатрис слушала сплетни и с удивлением обнаружила, что такое времяпрепровождение очень ей нравится. Она впервые находилась среди женщин, это было ново и весьма любопытно, ведь раньше ей не доводилось проводить время в обществе. Странные и очень необычные ощущения. Только сейчас она поняла, что всегда хотела именно этого – пышного праздника, разговоров, танцев. Это позволяло почувствовать себя… нормальной. Они не знали, что их брак с Бриггсом совсем не такой, каким его считают, потому приняли ее как замужнюю даму, ту, которой открылись некоторые тайны бытия. Они общались с ней, как с равной, а не болезненной слабой девочкой. А потом настало время вальса. Бриггс повернулся к ней и стал сокращать расстояние между ними, не отводя потемневших глаз. – Прошу меня простить, – сказал он приятелям. – Я обещал жене танец. Они вышли и приготовились к танцу. Он коснулся ее спины, и она опять почувствовала волнительную дрожь. Он сказал, что непременно пригласит ее на танец, но во взгляде она увидела обещание большего, от чего перехватило дыхание. Вальс – энергичный и веселый танец, и вскоре она уже смеялась, отчасти от того, что смогла заставить танцевать Бриггса. Он улыбнулся, а потом и рассмеялся. Они кружили по залу, восторг переполнял Беатрис. У нее замечательный партнер, такой красивый и так крепко держит ее. Ах, он такой красавец. Воспользовавшись тем, что лицо его близко, она украдкой разглядывала черты. Волевой подбородок, красивые глаза с длинными ресницами. Губы. Она помнила, как они касались ее тела. Совсем недавно она и представить не могла, что у нее будут интимные отношения с Бриггсом, не говоря о том, чтобы приходить от этого в восторг. И все же они целовались. Всего три дня назад. Он чувствовал ее, и это тоже казалось удивительным. Внезапно в голову пришла мысль, что в этом зале могут быть и другие женщины, у которых с ним были отношения. Возможно, большая близость, чем с ней. Она сразу стала казаться себе униженной и ненужной, чтобы отвлечься, принялась думать о том, что в эти мгновения сбывается ее мечта, ведь об этом она думала много и часто. Бриггс поддерживал ее за спину и кружил по залу, звуки музыки наполняли пространство, обволакивали. Возможно ли, чтобы все это было придумано специально для них? Не имели значения остальные собравшиеся, она даже перестала их видеть. Бриггс советовал ей сосредоточиться на том, что она вызывает зависть, но и это было безразлично. Имело значение лишь происходящее сейчас с ней самой, то, что она чувствовала. Когда Бриггс так близко, совсем рядом, воздух наполнялся ароматами новыми и очень мужскими. Она посмотрела исподлобья на его кадык, подбородок, потом губы. Внезапно ей невыносимо сильно захотелось провести по ним кончиком языка. Они танцевали вместе дольше, чем это считалось приличным, и Беатрис была благодарна судьбе за возможность быть рядом с мужчиной, к которому всегда испытывала влечение. Но это одновременно и печалило, ведь больше ей не придется мечтать о встрече с тем, кто полюбит ее. Впрочем, хочет ли она стать женой другого мужчины? Нет, определенно нет. Она вышла замуж за Бриггса и теперь может признаться себе, что глубоко в душе, очень глубоко, в самом дальнем углу пряталась мечта об этом. Он стал для нее особенным с той минуты, когда впервые протянул ей коробочку со сладостями. Больше всего на свете она хотела выйти за него замуж. Мечта ее сбылась, но не по-настоящему. Бриггс стал ее мужем, но все же они не вместе. Она не может стать его женой в полном смысле. «Но сегодня он танцует с тобой. Сегодня вы пара. Ты пережила столько страшных моментов, испытывая боль, разве не хочешь сейчас забыть обо всем и позволить себе насладиться тем, чего так хотела?» Беатрис решила так и поступить и больше не мучать себя. Для нее существовали только музыка, его прикосновения и плавные шаги в танце. * * * Бриггс был под большим впечатлением. Беатрис все же невероятно красива. Роскошное платье очень ей шло, он заметил это еще при входе, когда она сняла накидку. Ему хотелось убить каждого из мужчин, с которыми он разговаривал, – его старых приятелей по школе преимущественно – за те взгляды, которые они время от времени позволяли себе бросать на его жену, а точнее, на ее пышную грудь. Впрочем, их можно понять, он и сам готов неотрывно любоваться Беатрис. Сегодня во всей зале не было женщины прекраснее, ни одна не могла даже сравниться с его женой. А как светилось ее лицо, когда они танцевали. Свет проник глубоко, и внутри что-то вспыхнуло в ответ, на душе стало тепло.