– Вивиан? – Мой голос прозвучал официальнее, чем хотелось. На Вивиан было ладно скроенное, но очень яркое желтое платье. Как майки у гонщиков «Тур де Франс». Выглядела она моложе, чем я ожидал. – Вы, должно быть, Джейк, – сказала она. Потом добавила: – А вы – Элис. В жизни вы еще очаровательнее, чем на фотографии. Элис не покраснела. Комплиментами ее не смутить. Наклонив голову набок, она оценивающе смотрела на Вивиан – наверное, подозревала ее в каких-то скрытых мотивах, в то время как та, на мой взгляд, говорила вполне искренне. Элис и правда выглядит эффектно. Однако я-то знал, что она с радостью променяла бы красоту – и высокие скулы, и большие зеленые глаза, и густые черные волосы – на нормальную семью, где все были бы живы, мать не травила бы себе печень, а отец – легкие и брат не выбрал бы выход, который иногда почему-то называют самым простым. Вивиан и сама была красива той красотой, которая проистекает из уверенности в себе, хорошего воспитания и наличия вкуса. Наряд ее подходил как для деловой встречи, так и для «субботнего завтрака с друзьями». На плече у нее висел дорогой кожаный портфель, а на шее поблескивала нитка жемчуга. Когда свет упал на лицо Вивиан, стало ясно, что ей около пятидесяти. Волосы у нее были блестящие и гладкие, а кожа словно светилась изнутри, очевидно, благодаря здоровому питанию, регулярным занятиям спортом и умеренности во всем. Наверное, она работает в какой-нибудь высокотехнологичной компании, где сотрудников поощряют продажей акций и хорошими годовыми премиальными. Обычно, когда я впервые вижу потенциального клиента, то могу сразу определить, насколько серьезны его проблемы. Испытываемые годами страхи, стрессы и неуверенность в себе отражаются на лице. Волнения и тревоги оставляют на нем след, подобно тому, как вода прокладывает себе путь по земле, и со временем на лице образуется сеть ручейков-морщин, которые поначалу видны только опытному глазу. В это мгновение прорвавшийся сквозь туман солнечный свет залил гостиную, озарил лицо Вивиан, и мне стало ясно, что этой женщине незнакомы стрессы, тревоги и неуверенность в себе. – Кофе? – спросил я. – Да, спасибо. Вивиан села в большое синее кресло, стоившее половину первой зарплаты Элис, открыла портфель и извлекла из него ноутбук и мини-проектор. Я неохотно ушел на кухню. Сейчас я понимаю, что мне не хотелось оставлять Элис наедине с Вивиан. Когда я принес кофе, они обсуждали наше свадебное путешествие и красоты Адриатики, а Вивиан интересовалась названием нашего отеля. Как она вообще узнала, куда мы ездили? Я сел рядом с Элис и положил по булочке на десертные тарелки. – Благодарю, – сказала Вивиан. – Люблю коричные булочки. Потом она подключила проектор к ноутбуку и встала. – Мне понадобится белый фон. Вы не против? – И, не дожидаясь ответа, сняла картину со стены. Там у нас висела работа знаменитого фотохудожника Мартина Парра, которую Элис подарила мне на прошлый день рождения – я всегда восхищался этой фотографией, хотя стоила она слишком дорого. На ней был запечатлен одинокий пловец в уличном бассейне где-то в заштатном шотландском городке. Рядом зеленоватое волнующееся море, а небо затянуто серыми грозовыми тучами. Когда я спросил Элис, где она купила фотографию, она рассмеялась. «Купила? Если б все было так просто…» – Итак, – обратилась Вивиан. – Что Лайам вам рассказал? – Вообще-то ничего, – ответила Элис. – Несите сюда шкатулку, – попросила Вивиан. – И авторучки. Я пошел в кладовку, где мы сложили свадебные подарки, которыми еще не успели заняться. Известный специалист по этикету мисс Мэннерз говорит, что поблагодарить письмом за подарок надо в течение года. В современном же мире, где есть электронная почта и эсэмэс-сообщения, до этого почему-то вообще руки не доходят. Каждый раз, видя подарки в кладовой, я испытывал чувство вины за то, что мы еще не поблагодарили дарителей. Шкатулка и ручки были принесены и водружены на кофейный столик перед Вивиан. – Так, закрыта, – улыбнулась Вивиан. – Первый тест пройден. Элис нервно отпила кофе. Она увидела шкатулку, только когда мы вернулись из свадебного путешествия, и сразу же попыталась открыть замочек пинцетом. Вивиан достала из портфеля связку золотых ключей. Нашла нужный, вставила в замок, но не повернула. – Требуется ваше устное подтверждение, что вы готовы идти дальше. – Она выжидательно посмотрела на Элис. Надо было сразу заподозрить неладное. Выдворить Вивиан, не отвечать больше на звонки Финнегана и сразу же отказаться во всем этом участвовать. Но мы были молоды, любопытны и только что поженились. – Готовы, – кивнула Элис. 8 Вивиан включила проектор, и там, где еще несколько минут назад красовалась фотография Мартина Парра, появилось слово «ПАКТ». Во весь экран. Черное на белом. – Итак, – сказала Вивиан, вытирая пальцы салфеткой, оставшейся со свадьбы – я все еще приятно удивлялся при виде надписи «Элис и Джейк» на салфетках, – я задам вам обоим несколько вопросов. Она достала из портфеля черную кожаную папку, внутри которой лежал блокнот с желтыми линованными страницами. В рамке на стене по-прежнему светилось слово «ПАКТ». Я старался не смотреть на черные буквы, грозно нависшие над нашим пока еще таким молодым и хрупким браком. – Для вас обоих это первый брак, верно? – Да, – ответили мы хором. – Сколько продлились предыдущие отношения у каждого из вас? – Два года, – ответила Элис. – Семь, – сказал я. – Лет? – переспросила Вивиан. Я кивнул. – Интересно. – Она что-то написала в блокноте. – Сколько прожили в браке ваши родители? – Девятнадцать лет, – ответила Элис. – Сорок с лишним, – сказал я не без гордости. – Они и сейчас вместе. – Отлично, – кивнула Вивиан. – Элис, получается, ваши родители развелись? – Нет. Видно было, что Элис не хочется об этом говорить, со смерти ее отца прошло так мало времени. Вообще Элис похожа на закрытую книгу. Мне, как психотерапевту и к тому же мужу, нелегко смириться с этой ее особенностью. Вивиан подалась вперед, облокотившись на блокнот. – Какова, по-вашему, самая частая причина развода? – Скажи ты. – Элис похлопала меня по колену. – Измена, – сказал я, почти не задумываясь. Мы с Вивиан оба выжидательно смотрели на мою жену. – Клаустрофобия, – пошутила Элис. «Могла бы и серьезно ответить», – подумал я. Вивиан записала наши ответы в блокнот. – Как вы считаете, люди должны нести ответственность за свои поступки? – Да. – Да. – Полезна ли служба семейных психологов? – Хочется надеяться, что да, – рассмеялся я. Она снова сделала какие-то пометки в блокноте. Я пытался их разглядеть, но почерк был слишком мелкий. Вивиан захлопнула папку и назвала двух знаменитых актеров, чей брак совсем недавно распался и скандальный развод теперь обсуждали все кому не лень. – Как вы думаете, кто больше виноват? Элис нахмурилась, пытаясь понять, что Вивиан хочет услышать. Как я уже говорил, Элис – перфекционист. Ей надо не просто сдать экзамен, но и получить отличную отметку. – Думаю, что оба, – наконец сказала она. – Не следовало ей так поступать с Тайлером, не по-взрослому это, да и он неправильно себя повел. Ни к чему было те твиты постить, например. Вивиан кивнула, а Элис выпрямилась на стуле, явно довольная своим ответом. Наверное, в школе она была ученицей, которая всегда знает ответ, поднимает руку на уроке и усердно делает домашнее задание. – Как всегда, полностью соглашусь с женой. – Хороший ответ, – подмигнула мне Вивиан. – И последние несколько вопросов. Ваш любимый напиток? – Горячий шоколад, – ответил я. – Только остывший. Элис на мгновение задумалась. – Раньше я любила коктейль из клюквенного сока с водкой и льдом. Теперь предпочитаю минералку со вкусом ягод. А ваш?