Мое «нет!» прозвучало громом с ясного неба. – Что? – воззрился на меня муж, в растерянности чересчур сильно сжав мои пальцы. Поморщившись, я высвободила руку из его хватки. Ябедничать нехорошо, но что еще мне оставалось? – Миссис Поуп наговорила мне гадостей. Якобы этот дом ты держишь специально для… любовниц! – Голос очень кстати дрогнул, когда я вспомнила подробности отвратительной сцены. – И она осмелилась рыться в моих вещах! Я даже дыхание затаила, страшась услышать холодное: «Я ей разрешил». Или не менее ужасное: мол, тебе снова мерещится. Если муж отреагирует на мою жалобу именно так, значит, все мои подозрения оправданны. Красивое лицо Ричарда вытянулось. – Что? – медленно переспросил он, сурово хмуря брови, и оглянулся на застывшую у дверей экономку. – Миссис Поуп, это правда? Ох, разумеется! Под строгим взглядом хозяина она прямо-таки обязана смешаться и покаяться в своих грехах. Экономка обожгла меня ненавидящим взглядом и сложила руки на животе. – Милорд, вы же приказали не спускать глаз с… леди! Последнее слово из нее словно клещами вытаскивали, так корежило бедняжку. Ричард нахмурился. – Я велел о ней заботиться! А не распускать язык при моей жене. Дорогая, прости, мне и в голову не пришло, что миссис Поуп так истолкует мои указания! Миссис Поуп, немедленно извинитесь перед моей женой! Лицо экономки пошло пятнами, во взгляде сверкнула такая ненависть, что меня передернуло. Зря я это затеяла. Конечно, следовало поставить ее на место, но есть или пить после этого придется с оглядкой. Может, миссис Поуп и не рискнет меня отравить, зато плюнет в суп с превеликим удовольствием. – Но она же даже не… – начала она упрямо. – Извинитесь! – прогремел Ричард. Миссис Поуп опустила сверкающие гневом глаза и проскрежетала: – Простите, леди. Вы неверно меня поняли. Я… я не хотела. Наглая ложь. Хотела, еще как! Только уверовала в свою безнаказанность и действовала слишком нагло и прямолинейно. – Разрешите идти, милорд? – тем же неживым голосом спросила экономка, упорно глядя в пол. – Идите. – Ричард успокоился так же быстро, как и вспыхнул. – И впредь не позволяйте себе грубить моей жене! – Да, милорд. Деревянной походкой она вышла прочь, умудряясь даже спиной выражать негодование. Хлопнула дверь, и мы с мужем остались одни. Ричард повернулся ко мне и взял в ладони мои руки. – Эмма, клянусь, я не думал, что все так обернется. Ты простишь меня? Разве я могла ответить «нет»? Пререкаться в холле – что может быть более глупым и бесстыдным? Но сдержаться не было сил, внутри клокотали возмущение и обида. – Ты просто ее отчитал, и все? Ей это сойдет с рук?! В отдалении что-то брякнуло, заставив меня вздрогнуть. По красивому лицу мужа пробежала тень раздражения. Ричард распахнул дверь, без слов приглашая прогуляться по саду. Солнце светило еще ярко, жужжали пчелы, сладко и пьяно пахли розы, обещая скорую грозу. Муж заговорил, когда мы подошли к увитой цветами беседке. – Эмма, послушай, – начал он мягко, усаживая меня на скамью, – ты восприняла все это слишком близко к сердцу. Мало что могло уязвить меня больнее. – Хочешь сказать, что и это мне примерещилось? – оскорбленно поинтересовалась я и отвернулась. Муж вздохнул и присел рядом, почти касаясь меня бедром. – Что ты, любимая! Вряд ли в число твоих потаенных страхов входит страх перед наглой прислугой. Просто беременные женщины бывают… – он запнулся, – излишне впечатлительны. Вот как! Это не экономка мне нагрубила, а я наговариваю на бедную женщину? – Должно быть, миссис Поуп тоже на сносях, – съязвила я, – раз столь болезненно восприняла мое появление. Хотя, как по мне, она попросту тебя ревнует! Ричард поморщился и сжал пальцами переносицу. – Миссис Поуп очень преданна и будет верна нашей семье до гробовой доски. Не увольнять же ее из-за недоразумения! Я закусила удила, позабыв о доводах рассудка: – Семье? Сдается мне, миссис Поуп предана лично тебе и так взъелась на твою жену, потому что сама хотела бы ею стать. Лицо Ричарда, и без того хмурое, теперь напоминало тучу. Глаза потемнели, меж бровей обозначилась глубокая складка. – Чушь. Эмма, дорогая, подумай, кто она и кто я? Я невольно хмыкнула. Сомневаюсь, что влюбленной женщине было дело до социальных различий. Даже если миссис Поуп понимала, что ее браку с любимым не бывать, это никак не мешало ей ненавидеть его жену. Не ослепла же я, в самом деле! Или… Отогнав мысль, что все это могло быть очередным вывертом моего замороченного ума, я сказала упрямо: – Зачем, по-твоему, она наговорила гадостей о твоих любовницах? И даже усомнилась, что мы с тобой женаты? Экономка держалась слишком нагло, чтобы это можно было объяснить лишь хозяйским снисхождением. Или за этим стояли нежные чувства, или она слишком много знала, оттого и чувствовала себя столь уверенно. Ричард откинулся на спинку и поморщился. – Миссис Поуп просто добропорядочна, порой даже слишком. Признаю, у этого дома не совсем приличная история, поэтому я тебя сюда не привозил, но все это давно в прошлом. Здесь редко кто бывает, разве что я приезжаю побыть в тишине день-другой. – В одиночестве? – вырвалось у меня. Кто меня за язык тянул?! Ричард улыбнулся: – Любимая, по-моему, это как раз ты ревнуешь. Миссис Поуп из семьи, которая служит Блэкислам уже добрых сто лет. У старых слуг часто бывают любимчики, а меня она всегда выделяла. Вот и все! Я поневоле заинтересовалась: – Блэкислам? Разве не Блэкморам? – Что? – поднял брови Ричард. – А, нет. Этот дом мне достался от деда по материнской линии, он разругался с сыном и оставил ему только майорат. Впрочем, дядя Томас на меня не в обиде, он и без того был несметно богат. К тому же, как ты знаешь, я его наследник. Томас Блэкисл – единственный брат матери Ричарда, последний отпрыск некогда многочисленного рода. Детей у лорда Блэкисла не было. Все надежды он возлагал на сына сестры, Ричарду даже второе имя – Томас – дали в честь дяди. Пока я вспоминала семейные перипетии, муж времени зря не терял. Обнял меня за плечи, нежно поцеловал в висок и шепнул: – Эмма, любимая, не будем ссориться. Обещаю, если миссис Поуп еще рискнет хоть словом тебя задеть, ты ее больше не увидишь. Поужинаешь со мной? Ричард поднес к губам мое запястье – по случаю чисто семейной прогулки я была без перчаток. Я нервно разгладила складки на юбке, сама не зная, что чувствую. – Я думала, ты не вернешься. У тебя же были какие-то срочные дела… Ричард на мгновение прикрыл глаза и ответил устало: – Хотел успокоиться. Эмма, я был в таком бешенстве! У меня в глазах темнело, стоило подумать, что могло с тобой случиться, пока ты бродила по улицам одна. Он провел рукой по глазам и через силу улыбнулся. – Прошу, больше не делай так. Я не переживу, если… Я прижала пальцы к его губам, не давая закончить. – Тшш, не нужно. Ты прав, давай просто поужинаем.