Меня словно кольнуло. Зубоскалить изволите, дорогой мистер Лэйн? Я больше не собиралась молча глотать насмешки! Я продемонстрировала ему самую медовую из своих улыбок, благо вчера отточила ее на экономке. – Благодарю вас, мистер Лэйн, я отлично отдохнула. Даже кошмары не снились… видимо, их распугал запах ваших носков. Он ухмыльнулся и уже открыл было рот, но дальнейшую перепалку прервал грохот. Кухарка уронила на пол чугунную крышку. – Ох, какая же я неловкая. – Она, кряхтя, нагнулась за упавшей посудой и отнесла ее в мойку. – Мистер Лэйн, может, я пойду? Я уже закончила. Кажется, ей не терпелось донести до соседей новость о незнакомке в доме мистера Лэйна. Непристойно девушке жить под одной крышей с холостым джентльменом! Мне наверняка сегодня же хорошенько перемоют кости. Меня это уже не волновало. – Да-да, миссис Карпентер, – отозвался хозяин дома рассеянно и перелистнул газетную страницу. – Мисс Грин, присаживайтесь. Хотите ветчины или тушеных почек? На мгновение я опешила, столь светски прозвучал этот вопрос. – Спасибо, от ветчины не откажусь. И эти булочки пахнут так восхитительно! Миссис Карпентер зарделась от удовольствия. Что же, теперь можно надеяться, что меня охарактеризуют немного мягче. Или любовь к слухам перевесит? Я молча ела. Мистер Лэйн не обращал на меня внимания и казался полностью поглощенным газетой. Тем неожиданней прозвучала его реплика: – По-моему, вчера это платье не было тебе мало. Стоило посторонним скрыться, и он вновь перешел на панибратское «ты». Я так надеялась, что он не заметил! – Вчера – не было. Я не видела смысла выгораживать миссис Симмонс. Из-за нее я лишилась единственного платья. В таком виде даже на кухню выйти стыдно, тем более на улицу. Похоже, у меня не было бы шансов подружиться с экономкой, даже если бы я отдала ей на растерзание весь свой прежний богатый гардероб. Мистер Лэйн чуть нахмурился, побарабанил пальцами по столу и веско проронил: – Ясно. Что именно ему было ясно, осталось для меня тайной. Он вернулся к газете, я – к недопитому чаю. И наконец вспомнила о второй странности за сегодняшнее утро. – Мистер Лэйн, – подала голос я, ковыряя вилкой последний кусочек ветчины. – Если не секрет, откуда та надпись в спальне на стене? Очень… кхм, впечатляет. Кем надо быть, чтобы перед сном перечитывать список смертных грехов? Еще и начертанный кроваво-красными буквами! Вслух я этого, конечно, не сказала. Ограничилась выразительным «кхм». Он недоуменно поднял брови, потом хмыкнул. – А, это от прежней хозяйки. Старушка была религиозной. Руки не доходят закрасить, я все равно туда только спать прихожу. Пошатнувшаяся было картина мира вернулась на место. Мистер Лэйн почесал бровь и добавил: – Говорят, покойница в молодости убила мужа. – Действительно? – только и спросила я. У меня даже голова закружилась. Убила мужа?! Человека, которому клялась перед алтарем в смирении и послушании? – Говорят, – повторил он. – Ее вину так и не смогли доказать. Я понимающе кивнула и спрятала глаза. «Не смогли доказать» и «не виновата» – это совсем, совсем разные вещи! Если он обращался с ней жестоко, бедная женщина ударила, не помня себя… Но тогда она вряд ли сумела бы так ловко скрыть следы. Кстати, почему в таком случае призраком стала не хозяйка, а экономка? Ох, что-то тут нечисто! Я ведь тоже могла бы… И сама себе ответила: нет, не могла. Дело не в воспитании, не во вдалбливаемых с детства религиозных постулатах, даже не в страхе перед законом. Просто я не смогу потом смотреть в глаза нашему ребенку. И точка. – О чем ты думаешь? – поинтересовался мистер Лэйн. Я обнаружила, что он разглядывает меня, как диковинную зверушку в зоопарке, и рассердилась. Пусть читает свою газету и не лезет мне в душу! Сказать правду было немыслимо, поэтому я ответила первое, что пришло в голову: – Я думала, у вас из прислуги только призрак. Он качнул головой и соблаговолил ответить: – Миссис Симмонс поддерживает порядок в доме. Но готовить или мыть посуду ей трудно, так что приходится нанимать обычных слуг. Кстати, о работе. Не хочешь остаться у меня? Он с интересом наблюдал за моей реакцией. Смешно ему! Чай пошел не в то горло, и я сильно закашлялась. Отмахнулась от мистера Лэйна с предложением похлопать по спинке и выговорила: – В каком, кхе-кхе, качестве? Идти мне некуда, так что я соглашусь даже мыть посуду. Он сладко потянулся и подмигнул: – В привычном тебе качестве. Вчерашняя сцена научила меня ждать от мистера Лэйна подвоха, поэтому моя улыбка стала лишь чуточку более натянутой. – О чем вы? Разговор все больше напоминал беседу немого со слепым и все больше меня бесил. Как он смеет делать такие возмутительные намеки?! – Ну-у-у, – протянул мистер Лэйн, ухмыляясь совершенно бесстыдно, и хрустнул пальцами. – Если тебе привычно подрабатывать разными способами, то забудь. Мне сейчас нужна только горничная. И секретарь, но это тебе точно не подойдет. – Почему же? «Секретарь» звучало куда лучше, чем «горничная», к тому же работа не в пример чище. Не знаю, смогу ли я в своем положении, например, драить каминные решетки. Он склонил голову к плечу. – Секретарь должен вести бумаги. Ты хоть буквы-то знаешь? Да как у него только язык повернулся! Я гордо вздернула подбородок и выпалила, не успев подумать: – Свободно пишу на трех языках, вас устроит? Фразу «Вы негодяй, мистер Лэйн!» могу перевести еще на два. Блеснув глазами, он откинулся на спинку стула и протянул довольно: – Попа-а-алась! Честно говоря, актриса из тебя так себе. Сердце у меня забилось часто-часто, захотелось спрятать взгляд, чтобы мистер Лэйн не прочел в нем охватившее меня волнение. Какой же он! Ему доставляло видимое удовольствие играть со мной, как кошка с мышью. – Не понимаю, о чем вы! – Осанка, манера держаться, речь, – перечислил мистер Лэйн, неторопливо, по одному, загибая пальцы. – Личная горничная леди? Но ладони у тебя нежные, совсем не огрубели от работы. Так что на прислугу ты, уж извини, не тянешь. Ну и три языка… Он развел руками, и я досадливо прикусила губу. Позволила себя провести как маленькую! С мистером Лэйном нельзя расслабляться ни на минуту. Я посмотрела на него с вызовом: – Разве я представилась горничной? Не припомню. – Хм. – Он потер подбородок и признал: – Ладно, твоя взяла. Ты назвала только имя, причем наверняка фальшивое. Остальное я додумал… Молодец, кстати. Ловко. Я склонила голову, принимая комплимент и пряча совершенно неуместное удовольствие. Не стоит с такой готовностью принимать похвалы мистера Лэйна. Сама не знаю, что заставило меня сказать: – Почему вы решили, что я горничная, а не содержанка? Если вспомнить то распутное платье…