— Да. Он распахнул «зелёную штору» и выглянул на улицу. — Жди здесь. За тобой придут. — Ты куда? — Завершу то, ради чего я, собственно, здесь и появился. Волшебник ушел, а я села на землю и, обхватив руками колени, положила на них голову. В глубине души теплилась надежда, что Кассиан никого не убьет. Но надежда эта была такая же, как и сам Эвельдор… Слишком иллюзорна. Глава 39. Любая история повторяется Артур Стоило мне прервать этот легкий поцелуй, я едва смог сдержать улыбку. Карнесс смотрела на меня так, словно у меня выросла вторая голова, а ее подруги и вовсе стояли с открытыми ртами. — Прощальный поцелуй, — пояснил, пожав плечами. — А где твоя мать? Я бы и ее поцеловал на прощание. Карнесс мою шутку не оценила. Поэтому наградой мне стала звонкая пощёчина. — Надеюсь тебе воздастся по заслугам, Артур Рейвен! — заявила она, пытаясь скрыть смущение. — Пойдёмте, девочки. Порадуем Аделиссу Мун рассказами о верности ее жениха. Я усмехнулся. Дежавю прямо. Ещё недавно эти слова я слышал от Аделиссы Резко схватив Карнесс за руку, я потянул ее на себя. Сжал в своей ладони тонкие женские пальцы и заглянул в холодные голубые глаза — Идите, леди. Карнесс присоединится к вам позже. Мы ещё с ней не договорили. — Я не собираюсь с тобой разговаривать, — прошипела моя бывшая невеста и предприняла первую попытку вырвать руку из моего захвата. Тогда я решил воспользоваться небольшим, но очень крепким заклинанием, которым все же поделился со мной Эвельдор. Правда эту магическую шутку я хотел использовать на Лиссе, да и в абсолютно другой обстановке. — Отпусти сказала! — возмутилась Карнесс, дернула резко рукой и… ойкнула. Мое запястье обожгло огнем, так же как и ее. Невидимые путы затянулись и я самодовольно улыбнулся. Получилось — Что ты сделал?! — воскликнула она в ужасе. — Какого черта, Артур? — Твой дед просил за тобой присмотреть. Я не знал, стоит ли сейчас рассказывать ей о смерти деда. С одной стороны — она должна была знать, а с другой… Я понятия не имел, как это сделать правильно. Ведь после того, как Джинору отправят на тюремный остров — а я был уверен ее туда отправят — Карнесс останется совсем одна. — А где он? — женский голос отчего-то дрогнул. В глазах Карнесс промелькнул испуг и… сожаление. — Твоя мать его отравила. К моему удивлению, Карнесс не забилась в истерике. Не принялась голосить, что не верит в это. Она просто опустила голову вниз и всхлипнула. — Она угрожала ему несколько раз, — заплакала Карнесс. — Угрожала, но я не верила, что мама способна сделать это. — Твоя мать не в ладах с собственной головой, — я вглядывался в садовые дорожки, ожидая когда же здесь появится Аделисса. — Это не первая смерть на ее руках… Карнесс перестала сдерживать эмоции. Уткнулась лицом в мой пиджак и рыдала навзрыд. Это были не те театральные слезы, свидетелем которых я был не раз… Сейчас передо мной была настоящая Карнесс. Та самая, что иногда проглядывалась под личиной меркантильной и хладнокровной стервы. Крики Несты и вой Джиноры привлекли наше внимание, и заставили рвануть в сторону дома. Карнесс едва поспевала за моим размашистым шагом, и мне приходилось тащить ее за собой. Несколько раз она просила меня снять заклинание, но я не собирался этого делать. Потому что она была моей гарантией, что Джинора не причинит Аделиссе вреда. Если жизнь Карнесс будет в моих руках — нашей сумасшедшей убийце придется пойти на уступки. Но в глубине души, я все же надеялся, что до такого варианта развития событий не дойдет. Сцена, представшая перед нами, была настолько сумасшедшей, что я на миг оторопел… Джинора попыталась подняться с земли, но из кустов на нее как ураган налетела Неста, направляя свой огромный кулак прямо в лоб сопернице. Ответный удар был магическим и последовал незамедлительно, и Неста Тартис снова оказалась в кустах. Довольная Шила крутила лапой, и рассматривала под светом фонаря золотой перстень. Лиссы и Кассиана не было. Мой крик на миг прервал это сумасшествие. Пока Шила бросилась в оправдания, что Лиссу украли, Джинора лежала на земле и истерично хохотала. Порой ее смех перерастал в вой — очередную грань безумия. При виде матери Карнесс разревелась еще сильнее. — Кассиан где? — поинтересовался я у белки, глядя на то, как ловко она пытается прикрыть второй лапой магическое кольцо. Вероятно, жужжалка переживала, что я сейчас его заберу. — Тож-же украли, наверное, — шмыгнула виновато Шила. — Он был вместе с Лиссой Я окинул взглядом «поле боя». Значит, Волшебник увел Аделиссу. Опасность еще не миновала. Сейчас Совет Двенадцати скорее всего осматривает зал. Громкая ругань Несты Тартис не прекращалась ни на секунду, и чертовски раздражала. Она выражалась как уличная баба, абсолютно не выбирая выражений. Злилась на то, что Джинора пропалила ей платье. — Я высушу твои мозги! — орала леди «Железный кулак», пытаясь вырваться из зелёной ловушки. Вероятно, мачеха Лиссы решила, что ее дар читать чужие мысли сможет навредить Джиноре. Я тяжело вздохнул. — Сумасшествие какое-то, — пробурчал себе под нос. — Шила, верни кольцо миссис Деверо. Это ее вещь. Я же прав? Джинора прекратила смеяться. Приподнялась и села на земле. Смотрела на меня исподлобья, и в ее безумных глазах засветилась жажда убийства, когда она увидела руку Карнесс в моей. Жужжалка обреченно вздохнула. Ее определенно больше пугало расставание со своим «браслетом», чем бешеные взгляды Джиноры. Она нехотя стянула кольцо с лапы и швырнула его к нашей обезумевшей преступнице. — Я сделала это ради тебя, Карнесс, — голос миссис Деверо охрип от ее недавних стенаний. — Ради тебя, милая… — Эулу Мун двадцать пять лет назад вы тоже подставили ради Карнесс? — я не удержался от едкого комментария. — Эула не оставила мне выбора… Невидимые путы, что держали наши с Карнесс руки, к моему удивлению спали. Я нахмурился и принялся высматривать Кассиана, решив, что в этом виновата его магия. Но вместо него я увидел огромного волка. Он стоял возле зелёных зарослей и смотрел на нас. Ярко-зеленые глаза на миг стали ярче, и уже через секунду там оказался высокий коренастый юноша. Его длинные темные волосы падали на белый плащ с вышитым гербом Святой Дюжины на груди. Двуликий. Он стоял у Джиноры за спиной и смотрел на меня. Легонько кивнул головой, сложил руки на животе, и замер. Карнесс не спеша двинулась к матери и присела возле нее. — Расскажи, — попросила она тихо. В безумных глазах Джиноры появился проблеск боли. Она посмотрела на дочь и… расплакалась. Я устало потер переносицу. Как-то слишком много женских слез для одного вечера. Искоса взглянул на Шилу и усмехнулся. Она наблюдала за этой сценой с открытым ртом. Приложила свою мохнатую лапку к сердцу и замерла. Для полного погружения в декорации этой душевной сцены мешала только веселая музыка, что доносилась из дома. Как же, черт возьми, многогранна жизнь. Пока в тридцати метрах кто-то пьет, веселится и танцует — у кого-то ломается вся жизнь. — Эула Мун была мне как сестра, — нарушив минутное молчание начала свой рассказ Джинора. — Но она предала меня — Это вы ее предали, — парировал я, за что тут же был награждён недовольными взглядами Шилы и Карнесс.