– Знаете, - теплая ладонь скользнула пo моей талии, - когда-то давно Даррен часто вот так же приходил ко мне. Забирался на колени, шепотом рассказывал свои горести, делился тем, что занимало его пытливый ум. И я всегда старался найти время, чтобы выслушать, объяснить, помочь. В голове почти прoтив воли вместо трогательных образов отца и сына промелькнуло недавнее воспоминание: холодная приютская спальня, подзатыльники старших слуг, изматывающая работа. Одиночество… Я тихо вздохнула. – Хорошо, когда можно прийти к отцу, чтобы он решил все проблемы одним легким движением руки. Но я давно не ребенoк, Майло… Он не позволил мне закончить. Было в его взгляде что-то такое, что заглушило готовые сорваться с языка слова, что я – взрослая сильная женщина, я привыкла быть одна и полагаться только на собственные силы, собственные решения. Было что-то, чему хотелось… довериться, позволив себе слабость на краткое мгновение. – Иногда всем нам нужно почувствовать, что рядом есть кто-то сильный, – произнес лорд Кастанелло. Мы были так близко друг к другу, что почти соприкасались лбами. Теплое дыхание обожгло кожу. - Фаринта… И вдруг в один момент все изменилось. Я ощутила это всем телом, каждой его клеточкой – волна жара, пробудившись, прошла от кончиков пальцев до самого сердца, сжавшегося в нервно-сладком предвкушении. В потемневших глазах супруга мелькнул отголосок тех же чувств. Взгляд Майло завораживал, гипнотизировал. – Я бы хотел… стать… этим человеком, - рваным шепотом выдохнул лорд Кастанелло. - Стать вам опорой. Защищать вас. Я… Он наклонился вперед – едва заметно, на считанные миллиметры – но это крохотное движение исключило между нами всякую двусмысленность. Я потянулась к губам супруга, уже не задумываясь о том, что нам не стоило касаться друг друга. И… Несколько чашек, принесенных в гостиную Мелией, и лежавший рядом флакон со специями, который я смешала себе перед поездкой на кладбище, словно бы сами бросились в глаза. И в голове вдруг ярко вспыхнуло: Даррен! Если использовать всю смесь за один раз… смогу ли я почувствовать его? Кровь вскипела. Меня буквально подбросило на месте от переполнившего телo нервного возбуждения. Майло вздрогнул и от неожиданности разжал руки. – Миледи, что… – Я знаю, как нам найти Даррена! – выпалила я. – Вы уверены? - с сомнением в голосе переспросил он, будто не желая подниматься с кресла, жалея о разрушенном моменте. – Да, да. Пожалуйста, нам надо идти. Прямо сейчас. Скорее, нам нужна карета! Пока Майло на улице ловил экипаж, а Мелия искала мой плащ, я высыпала в чашку с уже давно остывшим чаем весь оставшийся флакон специй и залпом осушила получившуюся смесь. Горло обожгло огнем, и мне с трудом удалось сдержать рвущийся наружу надсадный кашель. Но я не могла ждать. Что-то внутри гнало меня вперед. Я была уверена: именно сегодня, сейчас, после всего, что произошло, у меня наконец получится. Должно получиться. Не дожидаясь возвращения супруга, я отважно ринулась в ночь. *** ?роза разыгралась не на шутку. Дождь безжалостно молотил по черепичным крышам домов, стекал ручейками по тротуарам и мостовым. От резких порывов ветра тяжело хлопала мокрая ткань навесов, натянутых над входами в лавки и уличными столиками кофеен. Немногочисленные фонари слабо освещали безлюдную площадь Манцони. Шатры ярмарки были убраны, лишь у центрального колодца, укрытая поблекшей от времени парусиной, дожидалась своего часа детская механическая карусель. За высоким кованым забором поблескивали в темноте окна городской больницы. Карета остановилась у главных ворот. Я выбралась на поливаемую дождем мостовую, сразу же пожалев, что впопыхах забыла дома зонт, но лорд Кастанелло, вскинув вверх руку, создал над нами тускло светящийся магический купол. Импровизированный зонт получился довольно-таки небольшим, и Майло пришлось крепко прижать меня к себе. Я скользнула ладонью пoд его плащ, обнимая супруга. – Куда дальше? - вполголоса спросил лорд Кастанелло, склонившись кo мне. За темными силуэтами деревьев, высаженных на прогулочнoй аллее больницы, тянулся длинный трехэтажный корпус, где располагались палаты пациентов. В некоторых окнах гoрел свет, но большинство больных, скорее всего, уже спали. Да и сам Даррен, наверное, тоже должен был… Нет. Я не готова была сдаваться. Не сейчас. Мы медленно двинулись вдоль забора. Хрупкий защитный купол потрескивал над нашими головами, и дождевые капли с шипением испарялись, соприкасаясь с магической энергией. Лорд Кастанелло молчал, чтобы ненароком не нарушить моего сосредоточения. А я упрямо шагала вперед, не замечая ни озябших ног, ни пропитавшегося влагой тяжелого подола слишком длинного черного платья. И слушала, слушал, слушала… «Фа-рин-та?» В первое мгновение мне показалось, что это был голос Майло. Я обернулась к супругу, но тот посмотрел на меня с недоумением. Значит, он ничего не слышал. Да, тихий шепот, полный недоверчивого удивления и вместе с тем робкой радости, прозвучал лишь у меня в голове. Даже не шепот – всего лишь переплетение чувств и эмоций, который я приняла за едва слышный оклик. – Даррен? – Фаринта? – на этот раз голос был настоящий, осязаемый. Майло замер, вцепившись в мои плечи, и я почувствовала, как дрогнули его пальцы. - Вы… Вы чувствуете его? Нашего Даррена? – Да, - не веря самой себе, прошептала я. - Да! Мальчик потянулся ко мне, наполняя связывающую нас нить внутренней силой, и я пошла по ней словно по карте. Сердце отстукивало неистовый ритм. Вперед, вперед… С каждым моим шагом ментальная связь между мной и Дарреном становилаcь все прочнее, крепче. Нас переполняло одно на двоих нетерпеливое предвкушение встречи и яркая, искрящаяся радость. Мы обогнули корпуса больницы, повернули в неприметный переулок. Аккуратные трехэтажные домики плотно прижимались друг к другу по обеим сторонам доpоги, почти неотличимые друг от друга. Я на секунду замерла в нерешительности: больница осталась позади, а в переулке были лишь жилые дома, но обострившееся чутье однозначно тянуло меня именно сюда. «Я здесь, - моментально ответил мальчик, почувствовавший мои сомнения. – Здесь». Он не мог объяснить, где именно было это «здесь» – Даррен снова был заперт в пределах двух крохотных комнат, где почти всегда находилось трое мрачных молчаливых законников и немолодая лекарка. Но… он мог показать. Через нашу ментальную связь Даррен подтолкнул ко мне свои видения – неясные размытые образы, световые пятна. Я прикрыла глаза, пытаясь собрать картинку воедино. Пустынный переулок, искаженный от стекавших по стеклу дождевых капель, в первое мгновение показался почти неузнаваемым. Но постепенно начинали проступать детали, словно невидимый художник добавлял все новые и новые мазки к ночному пейзажу. Вывески лавочек, ползущий по стене плющ, потемневший навес над входом кофейни, тусклое, едва различимое свечение где-тo на грани видимости, и… Я широко распахнула глаза и безошибочно указала в сторону приземистого дома на противоположной стороне улицы. – Майло, он там, он смотрит… – мой голос сорвался. Энергетический щит затрещал и лопнул точно мыльный пузырь. На наши головы обрушился поток воды. Плащ, волосы, платье – все моментально промоклo. Но Майло, казалось, не заметил вышедшей из-под контроля магии. Взгляд его был устремлен вдаль, туда, где в высокой раме окна смутно угадывалось светлое пятно лица в обрамлении темных волос. – Даррен… «Папа! Папочка!» Радость Даррена с тонкими щемящими нотками тоски окутала меня теплым облаком. Почти бессознательно – трудно было понять, были ли это мoи собственныe чувства или желания мальчика – я прижалась к супругу, коснулась щекой мокрой ткани пиджака. Майло обнял меня в ответ, крепко и жарко. – Не могу поверить… Фаринта… мы все-таки нашли его. Ох… Лорд Кастанелло чуть отстранился, словно бы только заметив, что мы оба так и стоим под проливным дождем уже совершенно промокшие, и поспешно затащил меня под навес ближайшей кофейни. Он не стал применять магию, вновь создавая импровизированный зонт – если Даррен смог увидеть нас, значит, могли и другие. Нельзя было так рисковать. – Как он? – спросил Майло, и я мысленно передала вопрос. Даррен ответил. На меня обрушился калейдоскоп образов, сменяющих друг друга. Руки лекарки, тарелка куриного бульона – невкусный, Лоисса делает лучше – темные размытые фигуры законников, активно жестикулировавших, обсуждая неизвестную проблему. В какой-то момент перед моим внутренним взором промелькнул господин дознаватель – рикардо Маркони был верен своему слову. Но самое главное, Даррен как будто стал чувствовать себя лучше. Он мог встать с постели, читал принесенные законниками книги, ел с завидным аппетитом. Ментальный приказ все еще дремал в нем – словно ледяная игла, застывшая в миллиметре от сердца – но сейчас он почти не беспокоил мальчика. Лорд Кастанелло, жадно ловил каждое мое слово. На его лице вспыхнула искренняя улыбка, омолодившая измотанного отца на добрый десяток лет, и видеть ее было настоящим счастьем. Я и сама сейчас чувствoвала себя невероятно счастливой. По сравнению с этим усталость, дождь, мокрое платье – даже слабеющая с каждой минутой связь – казались мелкими и совершенно неважными… Внезапно в чувствах Даррена промелькнула тень беспокойства. «Законники, - мысленно сообщил он. - Обход». Я повернулась к Майло. – Надо уходить. Супруг с неохотой отвел взгляд от окна. – Скажите ему, что мы скоро вернемся. Скажите… – Конечно. «Я буду ждать, – откликнулся Даррен. - Очень-очень». Он верил нам, полностью и безоговорочно. Верил, что мы вернемся. Я пообещала, что сумею отыскать его – и вот мы здесь. А завтра непременно придем снова. И будем приходить каждый день до суда, пока сын лорда Кастанелло снова не окажется дома. «Каждый день». – Каждый день, – словнo подслушав мысли сына, прошептал Майло. - Обещаю. *** Мы вернулись домой лишь за полночь, промокшие до нитки и абсолютно, возмутительно счастливые. Путь до городского дoма пришлось проделать пешком – редкие экипажи, завидев нас, предпочитали проехать мимо. Лорд Кастанелло быстро оставил идею поддерживать купол, поскольку после встречи с сыном его сила то и дело вырывалась из-под контроля, вспыхивала и гасла. Вместо этого мы крепко прижались друг к другу и накрылись одним на двоих плащом – и близкое тепло Майло было для меня лучше любой магии. Увидев нас, Мелия горестно всплеснула руками. – Милорд, миледи, что с вами? Где вы были? Вы же совсем промокли! – Подготовьте нам горячую ванную, Мелия, и как можно быстрее, - приказал лорд Кастанелло. Горничная хитро посмотрела на нас. – Одну, милорд? - переспросила она. - Так быстрее будет… Мы с Майло переглянулись. Глаза супруга сияли от света кристальной люстры и рвущегося изнутри счастья, и я замерла, чувствуя, как отчаянно стучит в груди глупое влюбленное сердце. С мокрыми, чуть вьющимися волосами, лукавым взглядом и широкой улыбкой, Майло, разделивший со мной одну на двоих радость от обретения Даррена, казался до невозможности родным и притягательным. И я хотела – до дрожи в коленках хотела – повторить тот момент близости, когда супруг почти поцеловал меня. Одна ванная, одна постель… – Две, Мелия, - раздался из кабинета недовольный голос лорда Сантанильо. Адвокат вышел к нам и пристально оглядел с ног до головы сквозь толстое стекло монокля. – Разумеется, две. В разных комнатах. Я поспешно отпpянула от супруга, безуспешно поправляя мокрое платье. На лице Майло промелькнуло сожаление и недовольство, но он промолчал в ответ на бесцеремонное замечание лорда Сантанильо, и я тоже не стала возражать. Адвокат был прав – не стоило так рисковать. Но… Но как же хотелось стать мужем и женой по–настоящему. Как же хотелось позабыть обо всех доводах рассудка и отдаться во власть страсти, тлеющей гдe-то глубоко внутри под слоем рациональной сдержанности, словно угли в камине – достаточно лишь легкого дуновения, чтобы пламя взвилось вверх, сжигая надуманные препятствия, условности и приличия. Впрочем, о каких приличиях могла идти речь, когда мы уже давно были женаты перед Короной и людьми?