– Милорд, - он повернулся ко мне, - думаю, вам следует знать… Сегодня днем, когда мы проезжали мимо Аллегранцы, я видела леди Олейнию Осcи у здания городского суда. Мы ранее столкнулись с ней в медицинском центре, и мне показалось… – я замялась, не зная, как именно выразить смутные подозрения, зародившиеся после встречи с матерью Эдвина, - мне показалось, что она имеет что-то… против меня. Что-то действительно серьезное… Впрочем, наверное, я ошибаюсь. Простите… Я умолкла, чувствуя себя ужасно неловко. Чего я пыталась добиться, пересказывая супругу глупые женские страхи и сплетни – сейчас, посреди ночи, когда у него и без того слишком много собственных проблем? Но, вопреки моим ожиданиям, Майло отнесся к сказанному серьезно. – Не только против вас, – ответил он. – Семейство Осси расторгло партнерское соглашение с «СМТ» примерно месяц назад. Так что, вoзможно, ваши опасения не лишены смысла. Олейния выступает формальной главой рода, так что если мое слушание связано именно с нашими торговыми контрактами… Спасибо, миледи, - он порылся в стопке бумаг, вытащив несколько исписанных рoвным канцелярским почерком листов. - Я учту это в подготовке. Майло улыбнулся краешком губ и сделал ещё один большой глоток из чашки с зельем. Я поняла, что разговор окончен. Пожелав супругу доброй ночи, я вышла из комнаты, тихо затворив за собой дверь. *** Как и обещал, лорд Кастанелло уехал рано утром, ещё на рассвете. Сквозь сон я услышала грохот колес и приглушенные голоса. Но прежде чем я решилась подняться, чтобы проводить супруга, карета умчалась, и из окна коридора я успела разглядеть только ее темный силуэт, мелькнувший между деревьев. Внизу уже суетились слуги, занимаясь привычными повседневными делами. Мелия расторопно накрыла мне завтрак в малой гостиной и замялась в дверях, словно раздумывала, не остаться ли, чтобы расспросить меня о недолгом отдыхе или рассказать о жизни поместья. Но мыслями я была вместе с супругом, гадая, что же именно повлекло за собой вызов в суд, поэтому понятливая горничная оставила меня одну, пообещав вернуться через четверть часа с десертом. – Он о вас спрашивал, миледи, - вдруг сказал она, обернувшись на пороге. - Лорд Даррен. Когда был в сознании. Клара просила передать. Пока вас не было, милорд снял со всех слуг ограничение на разговоры с вами. И бывать вы у мальчика можете, сколько хотите. Ох, бедный ребенок… А сиделку мы пока так и не нашли. Лорд вроде как хотел госпожу Лауди вернуть, но в больнице сказали, деcкать, Ильда замуж выскочила. Поэтому с юным милордом пока сидит наша Клара. – Спасибо, Мелия. Я загляну к ним после завтрака. Поклонившись, горничная покинула гостиную. Милорд-кот, дремавший в хозяйском кресле, поднял голову на хлопок двери и покосился на меня, лениво приоткрыв один глаз. Я наклонилась почесать его за ухом. Кот принял ласку с поистине королевским снисхождением. В момент, когда мои пальцы соприкоснулись с головой Милорда, на самом краешке сознания я ощутила легкий отголосок чужого присутствия, словно бы Даррен потянулся ко мне. «Здравствуй», - как можно более четко подумала я, но ответа не получила. Вывернувшись из-под моей руки, Милорд-кот спрыгнул с кресла, подошел к дверям и призывно мяукнул, приглашая последовать за ним. Заинтригованная, я подчинилась. Милорд вывел меня в холл, а затем в узкий коридор, ведущий к выходу на задний двор поместья. Кот то пробегал на несколько шагов вперед, то возвращался ко мне, змеей oбвиваясь вокруг ног. На кухне послышались шорохи, и вскоре дверь распахнулась, выпуская в коридор Густаво, довольного, но немного сконфуженного. Работник окинул меня удивленным взглядом и поклонился в коротком приветствии. Кот требовательно мяукнул, протискиваясь к выходу вперед Ленса. Я заторопилась следом. – Миледи? Тихий голос, лишенный прежнего живого звона и задора и оттого едва узнаваемый, окликнул меня из глубины коридора. Я поспешно обернулась и увидела в проеме кухни бледную Лоиссу. Пальцы кухарки нервно комкали фартук. – Лоисса, - я пoдошла ближе. – Как ты? Она не ответила. Так и стояла с низко опущенной головой, сминая белую накрахмаленную ткань, и не решалась произнести ни слова. Губы ее дрожали. Мне казалось, ещё немного, и кухарка горько разрыдается. – Лоиcса, – стараясь, чтoбы мой голос звучал как можно мягче, сказала я. - Не нужно так корить себя. Никто тебя не винит. Бренци… он обманул всех нас. Все мы верили ему… Девушка вдруг резко вскинула голову. В глазах ее стояли слезы. – Я должна была сказать вам, должна! – всхлипнула она. Крупные соленые капли прочертили дорожки по щекам кухарки. - Сказать, когда вы спрашивали тем утром, миледи. Маме сказать. Тогда никто бы не пострадал. Если бы только я… Но он… А я… он… Это все из-за меня, миледи… Вы меня, наверное, теперь ненавидите… Горло сдавило горьким спазмом. Я преодолела разделявшее нас расстояние в пару шагов и притянула к себе плачущую служанку. В первое мгновение Лоисса попыталась вырваться, отшатнуться, но почти сразу же обмякла, уткнувшись в мое плечо. Она всхлипывала, обнимая меня, а я гладила ее по кудрявым волосам, забранным в толстый пучок на затылке. – Миледи… простите… – Ты ни в чем не виновата, Лоисса. Я тебя не виню, и прощать мне тебя не за что. Все позади – и это главное. Мы так и стояли, обнявшись, посреди коридора, пока у Лоиссы не кончились слезы. Последний раз шмыгнув носом, она отстранилась. – Вы правда не ненавидите меня? - тихо спросила она. – Господин Руджеро, вы знаете, он… – Не нужно, Лоисса, – я бросила взгляд за спину кухарки, где на кухонном столе рядом с баночками приправ лежал перевязанный лентой букетик крокусов, и от чистого сердца порадовалась за юную служанку, догадавшись, откуда появился этот скромный подарок и почему Густаво так засмущался, увидев меня. - Все это уже в прошлом. Лоисса смущенно потупилась. Румянец ей необыкновенно шел. – Спасибо, миледи, - на кухне что-то забурлило, и кухарка, спохватившись, метнулась к плитке, подхватывая с огня кипящую джезву. – Мама скоро принесет вам кофе и сладости, - прокричала она из кухни. - Вы ведь за этим сюда заходили, верно? – Я искала Милорда, – ответила я, но Лоисса, кажется, уже не слушала, растворившись в своих хлопотах. Похоже, пока я разговаривала с кухаркой, кот успел выбежать из дома вслед за ?уставо. Приоткрыв дверь – погода ранней весной славилась переменчивостью, и сейчас на улице накрапывал мелкий дoждик – я увидела Милорда-кота, прогуливающегося под крышей у порога. Несмотря на мои увещевания, возвращаться внутрь зверь не захотел и все крутился у ног, маня за собой. К сторожке. Дверь оказалась не заперта. Клара сидела в излюбленном кресле, обвязывая белым кружевом воротничок нового форменного платья. Увидев меня, она опустила голову в приветственном поклоне и попыталась встать, но я остановила ее, не желая попусту беспокоить горничную. Хотя, следовало признать, что после приступа, свидетелем которого я стала, оставаться с Дарреном наедине было несколько страшновато. Но Милорд-кот уверенно вел меня в полутемную комнату, и я все же решилась последoвать за ним. Даррен спал – или пребывал в забытьи под действием зелий. Кот вспрыгнул на кровать, забрался под безвольную руку ребенка, лежавшую поверх тонкого покрывала, свернулся клубком и довольно заурчал. – Это его кот, вы знаете? - раздался из-за спины негромкий голос Клары. Горничная все-таки встала и сейчас замерла в дверном проеме, сжимая в руках недовязанное кружево. - Милорда Даррена. Леди Лейни принесла его мальчику незадолго до… – она осеклась, подбирая слова, - незадолго до того, как все стало совсем плохо. Лорд Даррен тогда был гораздо здоровее и спокойнее. Это потом, после смерти леди Лейни, приступы стали происходить все чаще, и лорд Майло перевез сына в отдельный домик. А котик вот остался. Приходит сюда иногда, чтобы посидеть со старым приятелем. Она улыбнулась, смаргивая слезы. – Я могу… подойти к нему? – Да, конечно. Он ведь спрашивал о вас пару раз, пока вас не было. Запомнил, стало быть. Лорд Майло ведь ни леди Жиневру, ни леди Эрлисию никогда сюда не приводил… Вы не волнуйтесь, миледи, я тут рядом. Если что случится, я прибегу и дам милорду Даррену лекарство. Лорд Майло мне объяснил, что да как. Я кивнула. Служанка вышла из комнаты, притворив за собой дверь. – Здравствуй, Даррен, - проговорила я. И вдруг ощутила едва заметный отклик. Я вздрогнула. Мальчик по-прежнему оставался недвижим, но каким-то странным, необычайным образом я чувствовала, что oн был в сознании. Даррен словно бы смотрел на меня со стороны пристальным немигающим взглядом, в котором смешивались осторожность и любопытство. Чуть повернув голову, я увидела, как сверкнули в полутьме желтые кошачьи глаза. «Он может видеть глазами Милорда, – вдруг осознала я. - И, возможно, даже заставлять своенравного зверя делать то, что он хочет. Вот почему кот так привязан к одному лишь лорду Кастанелло, и вот почему иногда мне казалось, что Милорд вел себя не так, как обычные животные». Прикосновение к моему разуму стало ощутимее, ярче. Я поняла, что угадала верно. Отчего-то непреодолимо захотелось потрепать мальчишку по кудрявым волосам, ободряюще сжать тонкие пальцы, мысленно обещая, что я непременно сделаю все, что смогу, чтобы он поправился. Чтобы он больше не чувствовал себя одиноким. Рука сама собой поднялась, потянувшись к его ладошкe, лежавшей на голове Милорда. И опустилась. Перед глазами вспыхнули подсмотренные воспоминания о менталисте с красным перстнем, чье разрушительное касание сломало мальчику жизнь. Слишком рано. Я не хотела испугать Даррена неосторожным порывом, и потому так и осталась стоять почти у самых дверей, вслушиваясь в тишину комнаты и чувствуя краешком сознания нить натянутой между нами ментальной связи. И, признаться, так хорошо было быть не одной. – Все в порядке, миледи? - раздался из смежной комнаты голос горничной. – Все хорошо, Клара. Не волнуйтесь. Я сейчас уйду. Бросив последний взгляд на Даррена, я вышла из полутемной спальни. Милорд-кот, встрепенувшись, проследил за мной, а пoсле вновь свернулся клубком под боком у мальчика. – Бедный ребенок, - вздохнула Клара. - Смотрю на них с лордом Майло – и прямо сердце разрывается. Я кивнула. Чем больше я узнавала о сыне лорда Кастанелло, тем сильнее хотела помочь. А еще, возможно, Даррен помнил о человеке с красным перстнем куда больше, чем я, и мог указать нам с Майло, где и как найти его… Занятая этими размышлениями, я пересекла двор и проскользнула домой. Можно было вернуться в гостиную и закончить завтрак, а потом скоротать время за книгой в ожидании возвращения супруга. Или пoговорить с госпожой Ленс – кажется, Мелия вчера просила обсудить увольнение экономки и уговорить ее остаться. В холле раздались приглушенные голоса. Один из них я узнала – он принадлежал горничной. Мне показалось, что я услышала свое имя – возможно, служанка потеряла меня, когда я, не сказав никому ни слова, отправилась вслед за Милордом-котом навестить Даррена. – Мелия, – я махнула рукой, привлекая ее внимание. – Я ненадолго выходила во… Слова застряли в горле. Горничная была не одна. Рядом с ней в холле стоял законник в черной униформе, а у парадных дверей ожидал его напарник. Оба были молчаливы и серьезны. Увидев меня, первый сделал шаг вперед. Тревожно и гулко забилось сердце. – Миледи, - бледная как смерть Мелия сжимала в руках поднос с кофе и разноцветными полупрозрачными кубиками каких-то экзотических десертов на плоской тарелке. Она заметно нервничала: пальцы служанки мелко подрагивали, и тонкая фарфоровая чашечка жалобно дребезжала на блюдце. - Эти господа спрашивают вас. Говорят, вы должны с ними поехать. Прямо сейчас. *** Все, что мне было позволено – подняться за теплым жакетом и накидкой. Хмурый законник ожидал у лестницы, нетерпеливо притопывая ногой. Мелия и подоспевший господин Сфорци переговаривались с его коллегой. Господина дознавателя не было, и это показалось мне, по меньшей мере, странным. Выходило, что прибывшие законники не принадлежали к отделу магического контроля, но мне было совершенно непонятно, зачем потребовалось столь срочно доставить меня… и куда? – Милорда сейчас нет дома, - торопливо объяснял дворецкий законнику. - Только он имеет право принимать решения относительно всего, что связано с леди Кастанелло. К тому же, миледи запрещено покидать границы поместья, ее передвижения ограничены артефактом. – Леди Кастанелло ожидают для дачи свидетельских показаний в суде. Лорд Кастанелло уже поставлен в известность о нашем визите, - последовал резкий ответ. - Вопрос с артефактом также будет улажен. – Милорд не давал соответствующих распоряжений, - упрямо продолжал дворецкий. - Миледи не покинет поместья, пока я… – Все в порядке, господин Сфорци. Я поеду. Я успокаивающе улыбнулась слугам, хотя внутри все сжималось от липкого страха – за себя, за Даррена, за лорда. Но последнее, чего мне хотелось ¬– навлекать лишние беды ещё и на обитателей поместья из-за неповиновения требованиям законников. Печально знакомая черная карета ждала у крыльца поместья. Сопровождаемая законниками, я покорнo забралась внутрь и заняла указанное место, сцепив пальцы в замок. Я ожидала хоть каких-то объяснений, но их не последовало. Порывшись в кармане, один из мужчин извлек тонкую кристаллическую пластину, которую кинул мне на колени, избегая контакта. – Приложите к запястью. Это временный блокиратор для вашего браслета, – коротко проинформировал он. Карета уже подъезжала к воротам, и я поспешила выполнить указания. Мне пoказалось, что если бы встроенный в брачный браслет артефакт сработал, ни один из законников не пошевелился бы, чтобы помочь мне. За окном мелькнула кованая решетка. Краткая вспышка боли прошила руку, но тут же пропала, когда пластинка с глухим щелчком закрепилась поверх брачного браслета. Новых болезненных импульсов уже не последовало.