— Хм-м, — сказал он. — Форма головы похожа. Глаза не могу разглядеть… Но нос и верхняя губа… Фредрик замешкался. — На нем маска. Выглядит очень естественно. — И ты думаешь, это он? Это он. Большое мускулистое тело. Точные, плавные движения. Фредрик вздрогнул, увидев, как одетый в темное подошел к доске с логином и паролем вайфай хостела, постоял не двигаясь несколько секунд и покинул ресепшен. Все именно так, как и предположила Кафа. — Можно позаимствовать? Фредрик взял планшет, Сюнне непонимающе уставилась на него, но не успела спросить, как их позвали, и они вышли из комнаты ожидания. Запах зеленого мыла, антисептических средств и разваренных овощей напомнил ему об ушедшем времени. Молчаливые сиделки несли расплескивающиеся судна. Поскрипывали двери, были слышны тихие разговоры. У позвавшей их медсестры волосы были заплетены в косу, а на нагрудном кармане приколоты маленькие часики. Она шла на два шага впереди остальных. Медсестра остановилась перед голубой дверью. — Врач разрешил десять минут, — сказала она. В квадратной комнате воняло мочой. Постель была пуста. У окна в инвалидной коляске сидел человек. — Ивар? Ивар, к вам пришли. Медсестра взяла его за руку и повернула коляску. Его голова в шлеме из пенорезины и марлевых бинтов покоилась на лежавшей на его плече подушке. Изо рта на махровое полотенце падали блестящие капли. В сонную артерию по прозрачной трубке текла жидкость. — Ивар, меня зовут Сюнне. Я работаю в полиции. Сюнне присела на корточки. Ивар Тюфте не шелохнулся. Только по слегка расширившимся зрачкам можно было догадаться, что он отреагировал на полицейских. Фредрик вспомнил, каким видел его в последний раз в подвале Сульру. Не подававшее признаков жизни тело после многочисленных ударов по голове стальной дверью. Уже тогда Фредрик боялся такого исхода. — Ивар, вы понимаете, что я говорю? Сюнне положила руку на колени пациента рядом с его рукой. Одна кисть Ивара была целиком забинтована и лежала неподвижно. Пальцы второй руки выдергивали нитки из бинтов. Сюнне осторожно погладила его большим пальцем. Человек в коляске задышал быстрее, с усилием поднял руку и положил ее поверх ладони Сюнне. — А-а-а, — выдохнул Тюфте. — Ивар, мы расследуем происшествие в Сульру. Пожмите мне руку, если поняли. Они подождали. — Сможете пожать мою руку? Сюнне повернулась к Фредрику. — Никакой реакции. Только она поднялась, как дверь за спиной приоткрылась. Врач оказался человеком маленького роста. Пожав им руки влажной ладонью, он извинился за опоздание. Полицейские стояли в изножье постели, а врач говорил быстро и тихо. — У пациента обширные повреждения мозга. Пока мы не можем давать какие-то прогнозы. — Что с его рукой? — спросил Фредрик. — Он кусает ее. Врач выжидательно посмотрел на них обоих. — Ну что же. Теперь вы увидели его, как и хотели. Если у вас есть еще вопросы, предлагаю обсудить их в моем кабинете. Фредрик и Сюнне переглянулись. — Отлично, — сказала Сюнне. Когда они повернулись к выходу, Фредрик произнес. — Можно мне… всего пару минут? Наедине? Врач изучающе прищурился. — Пару минут. Фредрик открыл папку, которую взял с собой. Вынул лежавшую сверху фотографию. Это была та карточка из личных документов с флешки. Сначала Фредрик поднес ее к глазам Тюфте и затем положил ему на колени. Калека взглядом проследил за перемещением изображения, затем опустил на фото изувеченную руку и осторожно погладил пальцем. Спустя ровно час Фредрик уже сидел в машине на парковке около больницы в Уллеволе. Он потрогал пластырь между указательным и большим пальцами. Несмотря на анестезию, боль была жгучей и режущей. Стучало в висках. — Какого черта ты там делал? — прошипела Сюнне. — Занимался полицейской работой. — Врач угрожал заявить на нас. Что, мать твою, произошло? Фредрик посмотрел на нее извиняющимся взглядом. — У нас был разговор. Сюнне сердито взглянула на него. — Да ну? — Вначале Ивар Тюфте подтвердил, что это — дражайший член общины «Свет Господень». Вероятно, один из пропавших пасторов. Фредрик протянул ей фотографию. — А потом он подтвердил, что этот человек пытался его убить. Он вернул ей планшет. — Тот самый, что напал на нас на чердаке. Я показал Ивару видео из хостела. Тогда-то он и завопил и начал неистово кусать мою руку. Глава 43 Уксусная кислота успокоила воспаленную десну. Запах обострил обоняние. Он пожевал маленький кусочек ткани, пока язык не набух и не онемел. Потом он еще раз обмакнул ткань в жидкость бронзового цвета и пососал. Норвегия оправдала его ожидания. Летом людей было мало, все разъехались в отпуска. Маленькая хижина в лесу находилась далеко в глуши. Здесь его никто не потревожит несколько недель. Вообще он собирался использовать это место как склад, но ситуация изменилась. Началась охота на охотника. Стены он закрыл черным пластиком, а на земляной пол положил войлочный ковер. Ни кровати, ни стула, ни стола — только черная сумка и чемодан с оружием. Электричество он протянул от будки у дороги. На сумке стоял маленький компьютер. Мигающий сигнал показывал, что компьютер в спящем режиме. Он еще раз посмотрел видео из Сульру. Сомнений нет. Объект находился на хуторе, когда был послан сигнал начинать, а через двадцать четыре минуты его уже не было. Пастор, лежавший на постели, клялся, что ничего не знает, но его нельзя было оставлять в живых. Сторож в подвале, судя по всему, выжил, и охотника это удивило. Человеческая способность к выживанию иногда поражает. Это приходило ему в голову в те редкие моменты, когда он видел свое отражение в зеркале. Те четверо в саду не давали ему покоя. Не из-за угрызений совести, а только из-за количества. Из-за числа жертв поднялось много шума. Он едва не потерял сознание от электрошокера. К счастью, разряд электропистолета попал в жилет, и это в значительной степени смягчило удар. Забавнее всего оказалось то, что обойму в стрелявшего он опустошил из-за непроизвольного сокращения мышц. Остальные застыли на месте при виде своего товарища, разорванного на куски. Но было уже поздно. Жестяная крыша дребезжала на ветру. Он поставил ноутбук на колени и включил его. Подождал, пока появится линия ввода, набрал пароль и приложил большой палец к считывателю. Через пятнадцать секунд на экране появилось невыразительное лицо Кита. — Да? Пальцы заскользили по клавиатуре. Хотя прошло уже столько лет с тех пор, как ему отрезали язык, именно это он больше всего ненавидел в себе. Они лишили его дара речи, и теперь он вынужден сидеть, склонившись над клавиатурой, словно имбецил. — Жду приказа. — Почему ты не убил их? Он помедлил, а затем стал печатать. — Возникла непредвиденная ситуация. Кит уставился на него, прищурившись. Он снова склонился над клавиатурой. Он писал долго, и ответ пришел не сразу. — Вот как. Я сообщу об этом в Организацию.