Часть меня хочет, чтобы Эшли протянул ладонь и взял меня за руку; она как раз стратегически расположена на столе, ладонь лежит ровно, золотой браслет обвивает мое запястье и подмигивает нам обоим. — Хорошо, — говорит он наконец. Что он имеет в виду под этим? Остаток ужина мы украдкой поглядываем друг на друга, почти застенчиво пробираясь на цыпочках из-за внезапной перемены, которую я вызвала. Когда официант приходит убрать наши последние тарелки, мне больше не хочется десерта. — Хочешь взять что-нибудь с собой, и мы сможем съесть это позже в гостиничном номере? — бойко спрашивает Эшли, более опытный в путешествиях, чем я, ведь делал это в тысячу раз больше, чем я. — Отличная идея, да. — Я поправляю салфетку на коленях, складываю ее, прежде чем, наконец, положить на стол рядом с моей десертной ложкой. — Чизкейк будет вкуснее через несколько часов. Он заказывает один кусок и еще один шоколадного торта, которые вскоре появляются в красивых золотых коробочках, помещенных в черный пакет с посудой и салфетками. Так причудливо. Это кажется декадентским. Слишком декадентским, но чем-то, к чему я могла бы привыкнуть, если бы это случалось чаще. Десерт, я имею в виду — не то, как Эшли наблюдает за мной со своего места за столом. Закончив трапезу, после того как официантка принесла нам чизкейк и шоколадный торт навынос, Эшли подходит к моей стороне стола и ведет меня в вестибюль, положив руку мне на поясницу. И кто бы мог подумать, что из всех вещей на всем белом свете мне так сильно понравится ощущение мужской руки в этом месте. И я стараюсь не дрожать. Как только добираемся до улицы, мы стоим там, любуясь огнями и громкими звуками уличного движения. Эшли наклоняется, чтобы что-то сказать мне на ухо. — Хочешь прогуляться? Хочу ли я? Не совсем. Сегодняшний день прошел в поездке, и завтрашний день мы собираемся провести у бассейна и на прогулке (я уверена) плюс попробовать свои силы за несколькими столами в казино — затем еще один ужин плюс шоу? — Думаю, нам стоит вернуться, уже десять, а завтра у нас долгий насыщенный день… — Я надеюсь, он не считает меня тряпкой за то, что хочу хорошо выспаться ночью — в городе, который никогда не спит. — Идеально. В одной руке у него наш пакет с десертом, а другой парень хватает меня за руку, следуя в сторону неоновой вывески нашего отеля, освещенной высоко вверху в ночи Вегаса. Она словно маяк, и нам не нужны указания, чтобы вернуться, хотя все равно приходится уворачиваться и пробираться сквозь толпу людей на тротуарах, а затем снова мимо фонтана. Делаю мысленную пометку сделать снимок завтра, когда освещение будет получше. В отличие от предыдущего раза, когда мы направлялись в ресторан на ужин, Эшли не продолжает держать меня за руку после того, как мы пробрались сквозь шумную толпу. Он выпускает мою ладонь, как только людей становится меньше, и мы входим в отель. Я полна разочарования и замешательства, которые, похоже, стали для меня новой темой. Мы поднимаемся на лифте на один из самых верхних этажей, и я еще не потеряла кайфа от полутора бокалов вина за ужином, улыбаясь как идиотка, пока кабина лифта поднимается. Все еще улыбаюсь, когда следую за парнем по коридору, и мы входим в комнату. Эшли ставит пакет на ближайшую стойку вместе с ключом от номера, затем начинает расстегивать манжеты своей рубашки. — Хочешь сначала воспользоваться ванной или я первый? — Ты иди первым, — говорю ему. — Я хочу осмотреться снаружи. Вид потрясающий — более внушающий благоговейный трепет, чем я могла себе представить. Отсюда видно все огни вокруг, мы так высоко в небе, что звуки снизу едва доносятся до меня. Балкон частный, со столом, креслами, а также шезлонгами для лежания. В дальнем углу даже есть джакузи. — Эшли, здесь есть джакузи! — кричу я, испытывая головокружение от ликования по поводу моего нового открытия. Поворачиваясь на отчетливый звук открываемой бутылки, я замечаю брызги пузырьков, падающих на ковер. Я думала, он собирался переодеться? — Черт, — ругается Эшли, держа в другой руке два бокала для шампанского. Смеясь, я присоединяюсь к нему, возвращаясь в комнату. — На балконе есть джакузи. Не знаю, как мы пропустили его раньше. — Мы торопились. — Может, посидим в нем? Эта идея кажется мне более привлекательной, чем грязные, шумные улицы и тротуары внизу. Даже казино, в котором у нас есть призовые деньги, которые мы можем потратить. — Мне нравится эта идея. — Он ставит бутылку шампанского и бокалы на стол. — Давай переоденемся и посидим снаружи. Я принесу шампанское. Идеально. 19 Эшли Не уверен, в каком купальнике я ожидал увидеть Джорджию, когда она выйдет на балкон, но точно не в бикини. И не уверен, каким ожидал увидеть ее тело. Я видел достаточно, чтобы иметь отдаленное представление, но ее тело в бикини нечто невероятное. У нее такие упругие сиськи и длинные ноги. Я смотрю, как девушка с важным видом направляется к горячей ванне, и чертовски благодарен, что уже сижу в ней, а вокруг меня поднимаются пузырьки. Там есть полка для шампанского и бокалов — я налил каждому из нас по бокалу — огни под водой нежно-голубые. Я приглушил их, чтобы не отвлекали от вида, за прозрачными перилами балкона. Это невероятно и стоит головной боли, связанной с изменением моего графика, чтобы побыть здесь с Джорджией. Кстати, о ней… Девушка медленно опускается в воду, пальцы касаются поверхности, когда она садится. Обычно я бы отвел взгляд, но сейчас наблюдаю, как каждый сантиметр ее тела погружается в воду, пока Джорджия не погружается по плечи. Ее грудь торчит над поверхностью, влажная и блестящая, поэтому я отвлекаюсь, беря бокал с шампанским с полки позади меня и протягивая его ей. Иначе я буду пялиться. Она чертовски сексуальна. Черное бикини, влажная кожа. — О, боже, это невероятно. — Слегка запрокинув голову, она делает большой глоток из бокала в своих длинных пальцах. — Посмотри на этот вид. Это потрясающе. — Так и есть. Только я говорю не о виде на город. Мне на него насрать. Я говорю о ней. Она сногсшибательна. Я так думал в тот день, когда мы встретились, и думаю так сейчас. Ты хотел бы притвориться на выходные, что я не твоя соседка по дому? Ты хотел бы притвориться на выходные, что я не просто твой друг? Да. Я ненавижу шампанское, но все равно пью его в надежде, что оно успокоит эту гребаную нервную бурю, бушующую у меня в животе. Мне это не нравится — это кажется неестественным.