— А, точно. Ладно, давай танцевать. Какие-то парни, когда мы оказываемся рядом, хлопают его по спине и кричат что-то типа: «Зачет!» Но в моих мыслях крутится лишь одно — если Истон здесь, значит, я точно видела Рида. Рида, для которого танцевала. Рида, который пожирал меня взглядом, отчего меня бросало в жар, и даже до сих пор у меня такое ощущение, будто я вся горю. — Уверена, что в таком состоянии ты набросился бы на кого угодно, — замечаю я. Руки Истона двигаются вдоль моего тела, скользят по платью и останавливаются на голой коже в вырезах. — Вообще-то, у меня есть границы, которые я не перейду. Их немного, но они есть. — Умираю от счастья, что прошла твой отбор, — сухо отвечаю я. Парень притягивает меня ближе, но, на удивление, больше не пытается лапать меня. Я обвиваю руками его шею, гадая, в какую игру мы сейчас играем. — Это было отличное шоу. Хотел бы я посмотреть, как ты танцуешь стриптиз. — Ты первый. И если будешь вести себя хорошо, тогда, возможно, и я станцую для тебя. Его глаза весело блестят. Ему нравится то, что он себе представил. — Сестренка, я не могу показать тебе всего себя. Я так хорош, что, раз взглянув на меня, ты больше никогда не сможешь смотреть на других парней. Я невольно начинаю смеяться. — Истон, это уже слишком! — Да, — мрачно кивает он. — Поэтому я избегаю серьезных отношений. Ни одна девушка не выдержит меня таким, какой я есть. Услышав это заявление, я закатываю глаза. — Если тебе легче этим утешаться, так и быть. — О, да, намного легче, не переживай. — Истон наклоняется ближе, и запах алкоголя едва не сбивает меня с ног. — Господи, да от тебя разит, как от пивоварни. — Я отталкиваю его от себя, чтобы было чем дышать. Он посылает мне недобрую улыбку. — А я алкоголик, ты разве не знала? У меня проблемы с зависимостью. Я унаследовал их от своей мамочки, точно так же как ты унаследовала блудливость от своей. Если бы не боль в его глазах, то я сказала бы ему, что лучше быть шлюхой, чем утонуть в бутылке, но увиденное так знакомо мне, что вместо того, чтобы съязвить, я притягиваю его голову к своему плечу. — Ох, Истон, я тоже скучаю по своей маме, — шепчу я в его мокрые от пота волосы. Он вздрагивает и еще сильнее прижимает меня к себе. Его лицо утыкается в мою шею, и губы прижимаются к пульсирующей вене. В этом нет ничего эротичного. Истон как будто… ищет утешения у того, кто не станет его осуждать. Глянув ему за плечо, я встречаюсь с парой пылающих глаз. Рид. Как же я устала от всего этого. Может, Истон и хочет использовать меня, но я тоже не прочь использовать его. Мы оба хотим найти… утешение, любовь, способ нанести миру ответный удар. Я тяну голову Истона вверх. — Что такое? — бормочет он. — Поцелуй меня, по-настоящему, — прошу я. Его глаза темнеют, и Истон проводит кончиком языка по нижней губе. Это чертовски сексуально. Я мельком смотрю на Рида, который продолжает испепелять нас взглядом. — Поцелуй меня, — повторяю я. Истон опускает голову и шепчет: — Мне все равно, что ты представляешь на моем месте Рида. Я тоже представляю на твоем месте другую. Его слова теряют всякий смысл, как только наши рты соединяются. У него теплые губы. А его тело, сильное и крепкое, так похожее на тело его брата, прижимается ко мне. Я отпускаю себя. Мы целуемся, и целуемся, и раскачиваемся под музыку, пока кто-то не разнимает нас и не выпихивает с танцпола. Вышибала с недовольным видом скрещивает руки на груди. — Никакого секса на танцполе. Вам пора. Истон закидывает голову назад и истерически хохочет. Вышибала не сдается и показывает нам на выход. Я оглядываюсь, но Рида уже и след простыл. — Где Рид? — задаю я дурацкий и несвоевременный вопрос. — Наверное, трахается с Эбби на парковке. К счастью, Истон начинает шлепать по карманам и не видит, как сильно ранили меня его слова. Он находит то, что искал, и протягивает мне связку ключей. — Я слишком пьян, чтобы садиться за руль, сестренка. Я разыскиваю Валери. Она заверяет меня, что сама доберется до дома, и снова поднимается в клетку. Подчинившись обстоятельствам, я увожу Истона из клуба. Видимо, алкоголь начал действовать в полную силу, потому что он наваливается на меня всем своим весом. — Где ты оставил машину? Он показывает налево. — Там. Нет, погоди. — Истон поворачивается направо. — Там. Я нахожу взглядом его машину, и мы ковыляем к ней. Через три места от нее стоит внедорожник Рида. Он… двигается. Истон тоже замечает «Ровер» и, ударив по крышке капота, громко хохочет. — Машина начала качаться, не смей стучаться! Представляя себе, что могло происходить внутри внедорожника, я всю дорогу сижу как иголках. Хорошо что Истон уснул через пять минут после того, как мы тронулись, и мне не нужно болтать с ним. Подъехав к особняку, я помогаю ему вылезти из машины и подняться по лестнице. Он поворачивает в мою спальню и падает ничком на кровать. После нескольких неудачных попыток сдвинуть его с места я сдаюсь и иду в ванную, а когда возвращаюсь, Истон уже вовсю храпит и пускает слюни на мое одеяло. Я раздумываю, не пойти ли мне в его комнату и лечь спать в его кровать, но потом решаю, что накрою его чем-нибудь, а сама устроюсь под простынями. Отыскав плед, набрасываю его на Истона. Широко зевнув, я стаскиваю с себя полоску ткани, которую Вэл назвала платьем, и бросаю ее на пол. Оставшись в одном нижнем белье, я залезаю под простыни и тут же засыпаю. Проснувшись, я вижу перед собой злое лицо Рида. Истона на кровати уже нет. — Я говорил тебе держаться подальше от моего брата? — рычит Рид. — Я не особо умею слушать. — Начиная садиться, я тут же прижимаю к груди простыню. Забыла, что сняла платье и сейчас на мне только трусики. — Секс — это всего лишь секс, — мрачно изрекает Рид. — Если мне придется трахнуть тебя, чтобы ты не разрушила мою семью, я это сделаю. И вот он уже выходит из комнаты, а моя дверь закрывается с громким щелчком замка. Потрясенная случившимся, я так и остаюсь сидеть в кровати. Что, черт подери, он имел в виду? Глава 18 После такого безумного пробуждения мне уже точно не уснуть. Я не бегу за Ридом, умоляя его объясниться, потому что знаю — он этого не сделает. Но часы показывают — я смотрю на будильник — семь утра, а у меня сна ни в одном глазу. Потрясающе. В выходные я обычно не работаю, и поэтому всю неделю с ужасом ждала, когда они наступят. Зная Каллума, он наверняка придумает какое-нибудь занятие, чтобы улучшить наши взаимоотношения, и заставит своих сыновей поехать с нами. Лучше убейте меня прямо сейчас. Я вылезаю из кровати, быстро принимаю душ и надеваю ярко-желтый сарафан, который купила во время шопинга с Брук. Через шторы в комнату струится солнечный свет, обещая великолепный день, и когда я открываю окно, в комнату врывается теплый ветерок. Удивительно, скоро наступит октябрь. Погода не может быть такой хорошей. Интересно, а Гидеон сегодня появится? На прошлой неделе он приехал в пятницу, так что надежды, что он объявится в конце недели, почти нет, хотя мне бы этого очень хотелось. Может, ему удалось бы отвлечь своего отца и братьев и они забыли бы о моем существовании. Я выхожу из спальни как раз в тот момент, когда распахивается дверь комнаты Сойера. Оттуда на цыпочках выходит миниатюрная рыженькая девушка — та самая, с которой он целовался на вечеринке у Джордан. Сойер появляется вслед за ней и, положив руки ей на талию, целует ее. Она тихонько хихикает. — Мне пора. Нужно вернуться домой до того, как родители поймут, что вчера вечером я так и не пришла домой.