Всяко лучше, чем зло скалиться и поносить последними словами шутниц-норн. Это не полотно, это макраме какое-то! — Так что ты тут делаешь, Айя? — хмыкнул Бизон с погонами лейтенанта, не торопясь снимать с меня наручники. Тут же грозно нахмурился, можно подумать, это могло помочь ему вытянуть из меня нужную информацию, и, явно подражая Олафу, с низким зловещим рычанием добавил: — Правду говори, а то не посмотрю на всякие знакомства — засажу на пятнадцать суток минимум. Я могла бы без особых усилий не только обезоружить этого громилу, оказавшегося полицейским, но и, забрав его табельное оружие, невредимой уйти из клуба во тьму ночи, но это грозило последующими долгими разбирательствами и всевозможными проблемами. Поэтому я улыбнулась еще шире и честно призналась: — Ищу следы преступления. Густые брови Бизона недоверчиво сошлись на переносице, и меня смерили подозрительным взглядом. Тем временем его коллеги доложили, что следов присутствия иных лиц не обнаружено и можно ехать в отделение, оставляя только что прибывшую группу быстрого реагирования дожидаться хозяев. Лейтенант снова махнул, чтобы нам не мешали, а сам вынул из кармана телефон и, не сводя с меня задумчивого прищура, выдал: — Знаешь, я тебе верю. Но отпущу лишь после того, как Олаф за тебя поручится. Лады? — Боюсь, он временно не сможет этого сделать… — поморщилась я с досадой, прекрасно зная последствия перелома челюсти. — Уже поругались? — со странной интонацией хмыкнул Бизон, листая телефонную книгу в поисках нужного номера. — Скорее подрались, — вздохнула я, краем глаза отмечая, что на мобильном высвечивается уже пятый час утра. Вряд ли Олаф будет рад столь раннему звонку. Это ведь не выходные, когда в клубе самый рабочий час, а ночь с понедельника на вторник. Все нормальные люди в это время спят. И уж точно не будут рады пробуждению и известию, что новая знакомая, еще не успевшая толком заслужить милость (сломанная челюсть не в счет), уже умудрилась попасть во внимание полиции. Повторно. В общем, я вздохнула еще раз и поспешила добавить: — Я ему челюсть сломала, он вряд ли сможет ответить. Бизон даже руку с телефоном опустил, хотя я уже видела — вызов пошел. — Ты? Ему? Челюсть?! Серьезно?? — Абсолютно. Секунд десять он смотрел на меня круглыми глазами, затем хлопнул себя по бедру, хохотнул, и тут на вызов ответили. Женским сонным голосом! — Слушаю? Забавно, но реакция Бизона была куда ярче моей — он уставился на свой телефон, как на призрака, медленно поднес трубку к уху и недоверчиво уточнил: — Могу я услышать Олафа Берга? — К сожалению, Олаф не может вам ответить, — зевнув, проговорила незнакомая и уже заочно нелюбимая мной девица. — Но вы можете рассказать все мне, и я передам ему ваши слова. — А вы, собственно, кто? — с подозрением прищурился лейтенант, умудряясь при этом коситься и на меня. Я же старательно делала вид, что не интересуюсь беседой, хотя слух непроизвольно обострился до предела и я слышала даже дыхание этой шалавы, в чьих руках находился телефон Олафа. Если она в этот момент в его кровати… Я ему не только челюсть сломаю! Я ему устрою перелом всех имеющихся в теле костей! Со смещением! Сломаю даже то, где костей нет, чтобы неповадно было! — Сиделка, — с неестественным смущением хихикнула девица, и я поняла — лжет. — А еще секретарь и много кто еще. Вы не беспокойтесь, — с жаром зачастила она, — Олаф рядом и все прекрасно слышит, просто временно не может ответить вам сам. Так что вы хотели, Юрий? Юрий посмотрел на меня… на телефон… снова на меня… Пробормотал, что перезвонит позже, и с тяжелым вздохом сбросил вызов. Виновато поморщился и зачем-то развел руками. — Вот такие пироги с котятами… Я не поняла самой фразы, но смысл интонации уловила. Небрежно пожала плечами, изображая невозмутимость, вручила ему наручники, которые уже успела снять самостоятельно, и сухо поинтересовалась: — Я могу идти? Юрий без особого энтузиазма неопределенно мотнул головой, что я посчитала за разрешение, но, когда уже сделала шаг к выходу, вдруг спросил: — Может, помощь нужна? Это как-то связано с той дракой, которую вы тут устроили с Викторией? Остановилась. Обернулась. Прищурилась, прикидывая размер полномочий лейтенанта полиции… И кивнула. Мои собственные возможности велики, но не настолько, чтобы разбрасываться такими привлекательными предложениями. — Да, буду признательна. Скажите, как я могу вас называть? — Юрий Аркадьевич Бизонов, лейтенант полиции, — широко улыбнулся мужчина. — Для соратников — Бизон, а для друзей и прекрасных девушек — просто Юра. Я оценила его маневр и, причислив себя к последней категории, так же дружелюбно предложила называть меня по имени. Кроме того, проинформировала, что сейчас по просьбе одного знакомого расследую дело о похищении юного родственника, которого как раз видели в этом клубе. Той самой ночью, когда и произошло исчезновение. — Думаю, будет все-таки результативнее проехать в отделение, — задумчиво пробормотал Юрий, даже не подумав ставить под сомнение мои способности и полномочия. — Заодно пробьем по базе подробности драки, самого парня и схожие случаи. — И когда мы уже шли к машине, вдруг ни с того ни с сего произнес: — А по поводу Олафа ты в голову сильно не бери. Может, и правда, сиделка? — Может, — легко согласилась я, не собираясь обсуждать свои чувства с кем бы то ни было, и солнечно улыбнулась устало зевающим господам полицейским, дожидающимся нас в машине. — Привет, ребята. Меня зовут Айя, и я ведьма. Хотите, погадаю на погонах и табельном оружии? Сон пропал у всех. На меня уставились с немым изумлением, и лишь тихий смешок Юрия разорвал установившуюся тишину. — Садись уже, ведьма. — Устроился рядом, не обращая внимания на озадаченные взгляды коллег, хлопнул по плечу водителя и скомандовал: — Едем. До районного отделения полиции было рукой подать, но то ли фортуна от меня отвернулась, то ли встреча с Бизоном была единственной косвенной помощью Гекаты этой ночью. Едва Юрий под озадаченными взглядами коллег передал по рации, что сигнализация клуба сработала впустую, скорее всего, на какое-нибудь животное, как в ответ экипаж проинформировали о новом вызове, и лейтенант с досадой крякнул. Виновато покосился на меня, словно именно мое дело было важнее прочих, попросил водителя остановиться на минутку, поманил меня на улицу и уже там, вдали от любопытных ушей товарищей, заговорил: — Не задалось у нас утро, как видишь. Ты оставь телефончик или адрес, я как смену сдам — заеду и поболтаем. Ближе к девяти, лады? Поболтать-то оно, конечно, надо, но… Так просто? Так дружелюбно? И совсем ничего не нужно взамен? Мой подозрительный прищур почему-то позабавил лейтенанта, и он подмигнул мне. — Да не мнись ты, я действительно хочу помочь. Викуся сказала: ты своя, а ей верить можно. А своих мы в беде не бросаем. Так как? Заеду? О, ну если Викуся сказала… Аргумент меня убедил, и я без новых сомнений продиктовала Юрию и телефон, и адрес, посоветовав лишний раз набрать или позвонить, если вдруг усну. — Договорились, — кивнул лейтенант, вновь виновато разводя руками. — Извини, подбросить не можем, и так все сроки горят. — Ничего, мне не впервой, — успокоила я Бизона и первая протянула ему руку для рукопожатия. — Рада познакомиться. Спасибо за помощь и до встречи утром. И, не дожидаясь, когда машина сорвется на вызов, поторопилась уйти в тень, чтобы продолжить собственные розыскные мероприятия. До девяти утра оставалось не так много времени, так что ложиться уже бесполезно, а прогуляться по району вновь — самое оно. Вот только ничего толкового из этого не вышло. Ни запаха той самой магии, ни каких-либо зацепок — ничего. В целом я не сильно расстроилась, было бы даже удивительно, если бы я в первую же ночь напала на след колдуна, но неприятный осадок от вмешательства полиции в тот самый момент, когда я сумела уловить нужный мне аромат, — остался. Впрочем, его с лихвой перекрывало новое, весьма полезное знакомство, так что можно было сказать, что плюсов этой ночью я все же насобирала больше, чем минусов. Огромным минусом, кстати, была усталость, которая не ушла даже после двух кружек бодрящего чая, когда я вернулась домой в девятом часу, и понимание, что и сегодня лавка, наверное, работать не будет. Телефон зазвонил без трех минут девять, и высветившийся незнакомый номер дал понять, что, вероятнее всего, это Юрий. Так и оказалось. Более того — предупредительный лейтенант звонил мне для того, чтобы сообщить, что будет у моего подъезда всего через пять минут и за это время я как раз смогу одеться и умыться. Последнее было не лишним. Особенно после внимательного взгляда в зеркало, в котором отразилось все без прикрас, и я вяло улыбнулась самой себе. Иногда даже жаль, что я снова жива. Есть надо, отдыхать… Понимая, что на самом деле нисколько об этом не жалею, а все эти упаднические мысли от недосыпа, я плеснула на лицо ледяной воды и отправилась открывать входную дверь. Юра уже стоял за ней и, как только я впустила его в квартиру, тут же вручил мне большую коробку с эклерами. — Чайку? И так обезоруживающе улыбнулся, что сразу стало ясно: несмотря на большой рост, громкий голос и суровое лицо с низким лбом, глубоко посаженными глазами, густыми бровями и бандитской утренней щетиной, ему еще нет тридцати, а в душе он очень добрый и дружелюбный. — Проходи, — устало улыбнулась я в ответ, отчаянно борясь с зевотой. В любое другое утро я и не подумала бы пить чай с едва знакомым мужчиной у себя на кухне, но ситуация складывалась непростая, и я должна была отложить всю свою неприязнь к людям в дальний ящик. Хотя бы на время задания. Поэтому я не только указала Юре верное направление — на кухню, но и поинтересовалась его предпочтениями в напитках, попутно заварив себе еще одну кружку бодрящего чая. Что примечательно, Юра оказался не только своим парнем, но и достаточно сообразительным для того, чтобы не затягивать визит. Первым делом выяснил у меня всю подоплеку происходящего, уточнил, чем конкретно может помочь, выдвинул несколько предположений сам, и после того, как я вручила ему список с данными всех, кто мог меня заинтересовать, быстро допил свой чай, доел эклер и двинулся на выход. — У меня самого доступа к нужным оперативным базам нет, но я озадачу кое-кого, и все будет в лучшем виде, — заверил меня Бизон с улыбкой домашнего пса. — Тебе когда лучше позвонить? — Как только информация будет у тебя, — твердо ответила я. — Чем раньше — тем лучше. Если не отвечу сразу — кидай эсэмэску, перезвоню. — Лады, — подмигнул лейтенант… и замялся в дверях. И почему-то я сразу поняла, что сейчас последует. В такие моменты срабатывало какое-то особое женское чутье, не подводившее меня еще ни разу. — Может, в кафе сходим? Посидим, поболтаем… Я два дня выходной. Ну или в кино там… И снова замялся под моим усталым взглядом. Больше всего я не любила отказывать таким милым и добрым парням. Вот только и соглашаться не желала, понимая, что просто не имею права давать им ложную надежду. Такие молодые люди должны встречаться с нормальными смертными девушками, заводить семью, растить таких же добрых и правильных детишек. Я же… Я могу только отказать наиболее мягко, чтобы это ни в коем случае не нанесло никому вред. В том числе моральный. Уж я-то в этом толк понимала. И я уже почти открыла рот, чтобы сделать это, как в моей ладони завибрировал телефон, и на экране высветился номер Олафа. А этому инвалиду что от меня надо с утра? Раздраженно сбросила вызов, отмахнулась на вопросительный взгляд Юрия, а затем произнесла то, чего сама от себя не ожидала: — Знаешь, а давай сходим, развеемся. Давно не была в кино. Любое на твой вкус, но только не мелодрама. — Лады! — Юра расплылся в улыбке, и всего через секунду я стояла перед закрывшейся дверью, гадая, в какой момент у меня отказали мозги и зачем я это сделала. Телефон завибрировал вновь, но я снова сбросила вызов, а сам телефон положила на тумбочку прихожей. Если я сейчас же не посплю хотя бы часа три, то точно выскажу всем страждущим все, что о них думаю. Простейшим непечатным! ГЛАВА 11