— Ты таки будешь молчать? — спрашивает Адам и делает глоток из бокала. Передо мной лежит фотография Вани. Мы сидим на террасе одного из пафосных ресторанов на Маяковской улице. Я заявилась сюда в спортивном костюме, и меня не хотели пускать, но меня от злых охранников спас Адам. И очень зря. Я планировала уже поскандалить. Из меня прет агрессия, и я злюсь в первую очередь на себя. — Мила… — это не твой сын. — Хватит. Я поднимаю взгляд: — Он только мой, — сжимаю под столом кулаки. — Тебя не было рядом. — И чья это вина? — приподнимает бровь. — Это не я сбежал. — Пять лет ты не интересовался, как и что я, а теперь. — У меня были свои сложности в жизни, — я больше не слышу в его голосе насмешки. Он серьезен и зол. — Ты должна была сказать мне, что беременна. — Нет. — Да ты издеваешься. — Ты знал, где я живу, где учусь, — поддаюсь в его сторону. — Да, я ушла, но ты вместо того, чтобы развестись и прийти ко мне со свидетельством о расторжении брака, предпочел остаться с женой. Ты сам сказал, что мы не предохранялись и, значит, мыслишка, что я могла залететь, в твоей голове проскользнула. И что? Молчит и оставляет бокал, недовольно нахмурившись. — Я не перевелась из университета, Адам. Я сбежала лишь из той квартиры, —тихо продолжаю я. — О своем положении ты должна была мне сама сказать, — чеканит каждое слово. — Ты имеешь в виду, что я должна была приползти к тебе? — хмыкаю я. —— ты решила уйти, а я это принял. — Тогда принимай мое решение, что ты не отец. — А я не сказал, что тогда был прав. — отец моего сына в космосе, — недобро щурюсь я. — Как мило, — кривит губы и медленно выдыхает — Как его зовут? — Не твое дело. — У меня есть все возможности, Мила, это самому узнать. — Ты мне угрожаешь? — охаю я. — Прекрати ерничать, — на его щеках играют желваки. — Это было мило до определенного момента, а сейчас это раздражает. Наносная небрежность слетела с Адама, и я перед собой вижу озлобленного мужчину, который теперь не желает со мной заигрывать и говорить, какие у меня красивые глаза. Взгляд жесткий, темный и прямой. — Я не хочу иметь с тобой никаких дел, — тихо отвечаю я. — Как его зовут? — голос Адама вибрирует гневом. — Мила, я сейчас не в том настроении, чтобы умиляться твоему упрямству. Серьезно. Хватит. Я молча отвожу взгляд, и несколько минут рассматриваю нарядных и красивых гостей, которые наслаждаются ужином и беседами. Одна я тут как попрошайка с капюшоном на голове. — Ваня. Его зовут Ваня. — Я хочу его увидеть, — Адам. — Папа, наконец, вернется из космоса. В его кармане вибрирует телефон. Достает его, смотрит в экран, едва заметно хмурится и сбрасывает звонок. Меня прошибает разрядом. Я знаю этот взгляд. Они тогда пять лет назад с таким же мрачным лицом сбрасывал звонки. Тогда, вероятно, ему звонила супруга, а сейчас? Женская чуйка визжит и реет волосы. — Ты, что, опять женат? — Нет, — прячет телефон в карман и вновь расцветает насмешкой. — Но у тебя кто-то есть? — Как ты ловко перевела тему. Горько хмыкаю. — Я хочу разбить бутылку о твою голову, Адам, — зло шепчу я. — Ты не изменился. Ты в отношениях? Ответь начистоту. И на что я надеялась? На то, что он сейчас меня подхватит на руки и мы вместе с ним шагнем в новую красивую жизнь, где я, Ваня и он — счастливая семья? Судя по тому, как у меня сжалось сердце, то я в это верила. Неосознанно. Та наивная и влюбленная девочка все еще сидит во мне, и хочет опять сбежать, перевернув стол со слезами. — Ничего серьезного, — отвечает Адам, и я не могу сдержать смех. Смеюсь чуточку истерично. Какая нелепая ситуация. История повторяется и выходит на новый виток абсурда. — Дай угадаю, — выдыхаю последний смешок, — серьезно у тебя со мной? — Согласись, что мать моего ребенка — это серьезно. Как он мастерски уходит от ответа. Я на пару секунд теряю дар речи. — Прекрати, — недовольно цыкает он. — Мне льстит твоя ревность, но она необоснована. — Ты опять с кем-то в отношениях, — цежу каждое слово, — и сидишь здесь со мной, а до этого лез целоваться и говорил о детях, замужестве. Это не ревность, Адам, а недоумение. И при таких исходных данных ты хочешь вернуться из космоса? чтобы что? — Быть Ване отцом, — безапелляционно заявляет Адам. — Я же не знал, что ты выпрыгнешь на