– Я не о вас, – сказала Банкина, – о Смирнове. Что-то с ним не так! Почему он не женился? – Не нашел пару, – ответил Собачкин. – Зачем ему моя сестра? – не утихала Лидия. – Влюбился, – сказала я. – В его возрасте о страсти не думают! – воскликнула клиентка. – И баба в постели уже не нужна. – Когда выйдете на пенсию, тогда и поговорим на тему секса в среднем возрасте, – усмехнулся Собачкин. – Мужчина не первой молодости, но вполне крепкий, богатый, неожиданно понял: он не жил нормально. В юности пришлось бороться за место под солнцем, не до амурных дел было. – Он не служил в армии, – вдруг заявил Кузя, – так сказано в его официальной биографии. Он хотел стать солдатом, но врачи запретили. – По какой причине молодого здорового парня освободили от армии? – поинтересовалась я. – Аллергия на треску, – ответил Кузя. – Шутишь? – не поверила я. – Серьезен, как никогда, – возразил наш повелитель ноутбуков, – есть список болезней, на основании которых вас стопроцентно на километр к воинской части не подпустят. Аллергия на треску одна из них. – Как армия связана с рыбой? – в свою очередь изумилась Лидия. – Напрямую, – пояснил Собачкин, – треска в советское время была одним из самых дешевых и распространенных сортов рыбы. В армейских столовых ее постоянно готовили. Не знаю, как сейчас, но даже когда я служил в армии, нас ею постоянно потчевали. Если у солдата была аллергия, то он или постоянно голодал, или умирал от анафилактического шока. – Ясно, – кивнула Лида, – вроде все прозрачно, объяснимо, но я Андрею не верю. Улыбается, а глаза как пуговицы, в них нет радости. Что-то с ним не так. Не нравится он мне. Давайте заключим договор, вы пороетесь в биографии Смирнова не на скорую руку, а тщательно. Свадьба будет не завтра, время еще есть, но его немного. Если ничего не найдете, выясните, что Андрей не скрывает ничего ужасного… – Что вы имеете в виду под словом «ужасное»? – прервал ее Сеня. Лидия покраснела. – Родители прочитали о нем в интернете, ничего дурного там нет. Ну, разве что он из неблагополучной семьи. Но людей, у которых родители пьют, много. Ничего другого порочащего не нашли. А я думаю: Смирнов брак не оформлял, но, возможно, имеет любовницу и пятерых детей от нее. – Не исключено, – не стал спорить Кузя, – это обычная ситуация. Но он отпрысков не признал. Или они оформлены на другого мужчину. Алименты Андрей Владимирович не платит, и никто на него в суд для их получения не подавал. Деньги его в чужие руки не утекают. – При чем тут деньги? – рассердилась наша клиентка. – Они по значимости на последнем месте. Речь идет об обмане, лицемерии, нечестности. И да, он не переводит денег на воспитание и пропитание детей официально. Но он может спокойно отдавать их бабе или кидать ей на карту. Узнайте все! Изучите его под лупой. – Хорошо, – согласился Сеня, – но если мы ничего не обнаружим и Смирнов окажется чист, он просто влюбился в Софью, тогда что? Лидия надулась. – Я признаю свою неправоту, с легкой душой стану подружкой невесты и постараюсь полюбить Андрея Владимировича от всего сердца. Но что-то мне подсказывает, что он не так хорош, каким хочет казаться. Ищите. – Мы не станем подтасовывать факты в угоду вам, – предупредил Собачкин. Лидия снова вспыхнула. – Разве я просила об этом? Мне нужна честная информация. Доскональная. С кем он дружит? С кем жил? Я не верю, что мужик дожил до седых волос и не имел любовниц. Он что, девственник? Это смешно! Соберите мне все крошки, которые упали с его стола. Я не собираюсь разбивать сердце Сони, подсовывая ей лживые сведения. Никогда. Но я не хочу, чтобы вскоре после свадьбы из всех щелей пафосного особняка Смирнова полезли скелеты и трясли костями перед лицом моей единственной сестры. Глава 5 – Как дела? – спросила я у Дегтярева. – Отвратительно, – процедил полковник, – на завтрак дали овсянку. На воде. Одну ложку. Без соли, сахара, меда. Все. – Даже чаю не предложили? – удивилась я. – Один стакан, – буркнул Александр Михайлович, – пустой. – Пустой стакан? – изумилась я. – Чай пустой, – разозлился Дегтярев, – без сахара! Ни варенья, ни печенья, ни кекса… Даже куска хлеба не предложили. Здесь просто ад. Я решил: сегодня уезжаю! – В другой номер? – спросила я. – Этот не понравился? По мне, так очень симпатичный, уютный, кровать широкая, телевизор с большим экраном, санузел. – Номер ничего, – согласился толстяк, – но все остальное отвратительно. – А именно? – спросила я. – Ты не в профсоюзном санатории по бесплатной путевке. Пребывание в центре «Сто семь бегемотов» стоит денег. Если что-то не так, надо немедленно сообщить об этом администрации. – Да здесь все по-идиотски, начиная с названия, – зашипел полковник. – Ничего нормального в этом заведении нет. – Написать на вывеске центра, в котором тучные люди теряют вес, «Сто семь бегемотов» не самая лучшая идея, – согласилась я. – А что еще плохо? – Еда отвратительная… – начал Дегтярев, и тут в дверь постучали. – Кто там? – закричал полковник. – Я занят! Дверь приоткрылась, появилась симпатичная девушка в голубом халате. – Александр Михайлович, простите, что помешала, но у вас прием пищи строго по расписанию. Извините. – Ладно, – пробурчал полковник, – сейчас приду. – Мы с удовольствием угостим вашу гостью полдником, – заулыбалась медсестра. – Меня зовут Наташа. – Дарья, – представилась я. – Вы любите пудинг по-итальянски? – спросила девушка. – И прекрасный кофе? – Звучит заманчиво, – сказала я. – Тогда спускайтесь в столовую, – предложила Наташа и убежала. – Невкусно готовят? – продолжила я прерванный разговор. – В номере нет холодильника, – невпопад ответил Александр Михайлович. – Странно, – удивилась я, – скажи об этом управляющему. – Пытался, – прокряхтел толстяк, – вежливо ему сообщил: «В моей комнате нет холодильника». Угадай, что услышал в ответ? – Завтра поставим, – предположила я. – Ничего подобного, – загремел Александр Михайлович. – Он сказал: «И не будет!» Я оторопела. – И не будет? Тебе отказали? – Да! – перешел на крик полковник. – Да! Я встала. – Пошли в столовую, а потом я сама побеседую с местным руководством. – Услышишь то же, что и я, – завопил Дегтярев. – Уже говорил тебе: здесь все психи! Мы спустились на первый этаж и пошли по коридору. – Вот он, – прошептал полковник, указывая глазами на стройного мужчину лет пятидесяти, который шел нам навстречу. – Кто? – так же тихо спросила я. – Главврач, – одними губами произнес толстяк, – Леонид Маркович. Я с ним про холодильник говорил. – Ступай один на полдник, я побеседую с этим типом и приду к тебе, – пообещала я. Полковник бодрой рысцой устремился к открытым дверям в конце коридора. Я остановилась и, когда доктор поравнялся со мной, заговорила: – Леонид Маркович, у вас находится Александр Михайлович Дегтярев. – Да, – кивнул врач. – Вы его жена?