Что он попытается, я не услышала, потому что Славик уже облегчился. Верзилы, подхватив его под мышки, развернулись и сделали мне знак опускаться вниз. Шрек тяжело вздохнул. И мне даже показалось, что он зажмурился, наблюдая, как нас опускают в склеп, словно нашкодивших котят. Уже в полете вниз Славик издал горлом короткий звук, похожий на предсмертный всхлип носорога. И все стихло. Глава 26. Слеза Ангела Когда крышка над нами закрылась, я поначалу вздохнула с облегчением. Все-таки ценность жизни ощущаешь в такие моменты особенно остро. – Нам даже руки не связали, странно как-то, – подумала я вслух. – Да-да, могли бы на кол посадить или по шею в нечистотах закопать, – охотно поддержал беседу Славик. Я хотела спросить, где он тут видел нечистоты. Да еще и по самую шею, но тут же услышала звук, от которого стало не по себе. Сверху на люк въехала машина, мотор заглушили, двери захлопнулись. – Так вот для чего они приехали на двух тачках! – озарило меня. – Наверное, хотели сымитировать аварию в горах с нашим участием. А пока решили придавить нас, как малосольную семгу. – Или как грузди, – мечтательно облизнулся Славик, и в животе у него заиграла грибная музыка. Через какое-то время чуть поодаль зашумел мотор второй машины. А через пять минут все стихло, и вот тут стало не по себе. Я даже как-то растерянно рассмеялась и подумала: наверное, они уселись в «Мерседес» и уехали. – Пустая ваза… – Ну, не такая уж пуфтая, – прошепелявил Славик, а я разозлилась: – Хватит корчить из себя придурка. Сейчас мы одни. В смысле, не одни, а с мумией. Но ей на твои кривляния все равно. Подожди… Что ты сказал про вазу? В темноте я почувствовала, как Славик что-то выплюнул на руку и вдруг заговорил нормальным голосом: – Я шарик за щеку спрятал! – Какой еще шарик? Ты что, идиот? – Ну, когда они приближались, я успел нырнуть рукой в вазу и нащупал там железный шарик. Все, что успел, – сунуть за щеку. – Боюсь представить, куда бы ты его сунул, найдись у тебя время. Что в нем? Славик в темноте пытался ощупать шарик и заявил, что он сделан на подобие киндер-сюрприза. – Там наверняка гигантский алмаз! Я сейчас попробую растянуть шарик в разные стороны. За века, поди, заржавел, родимый. Наверное, наша мумия тоже пришла за шариком, но что-то случилось, и концы она отдала, так и не соприкоснувшись с мечтой. Скрипя и матерясь, Славик провозился еще минут десять, после чего попытки прекратил. Я попытала удачу, но поняла, что этот железный орешек мне не по зубам. – Какой бесславный конец, – прошептал Славик со слезой в голосе. – Воздуха здесь надолго не хватит. Мои подписчики не переживут… – Я сама виновата, нечего было сюда тащиться. Надо было сразу рвать когти в столицу и идти в консульство. Не могли же они подкупить всю Грецию. – Это я дурак, зачем только спрятал эту железку? – продолжал горевать Славик. – Надо было отдать им ее в обмен на свободу. Как считаешь? Никогда не думала, что такой день настанет, но он настал, и я сказала: – Может, и не дурак! – Правда? – Сомневаюсь, что они бы нас отпустили. В смысле живыми. Так ты, по крайней мере, выиграл для нас время! Пока они ищут сокровища, у нас есть шанс. Славик лежал в темноте словно померший: руки сложил на груди, ноги врозь, глаза закатил и, кажется, даже перестал дышать. – Ладно. Спасибо, что утешила. Прощай, Дарина. Только попроси маму не писать на моей могиле, что я был дураком. – Напишем, что ты был Марк Аврелий, – заверила я. – Только знай: я тебе, дураку, умереть не дам. Он приподнялся, покряхтел и поджал ноги под себя. – Не хочу тебя огорчать, но даже если бы мы нашли какой-то ломик и вскрыли бы крышку, сдвинуть машину нам точно не по силам. – Есть надежда, что машина привлечет внимание общественности. – Пока она привлечет – мы тут уже присоединимся к нашей мумии. Туристов сейчас ждать не приходится. Аукай, сколько душе угодно. Нет уж, лучше помереть достойно. Сейчас я зажму себе нос рукой – и все. А ты перестань меня задерживать. – Скажите, пожалуйста! – разозлилась я. – Достойно – это бороться до последнего. Может, Шура все-таки поможет? Мне кажется, он не совсем безнадежный злодей. Розочка умница, вдруг она сообразит привести подмогу? Благодаря твоей блестящей актерской игре в олигофрена с синдромом Туретта, нас даже толком не обыскали. Тут Славика увлекла новая мысль: – Я вот думаю: а как так вышло, что они верили в мою придурковатость? Ведь шейх, в смысле Билл, знал меня. Жил с нами в отеле и мог каждый день лицезреть мой масштаб личности. Почему он не объяснил им, что я нормальный? В этот момент я пожалела, что подняла эту тему. Сейчас до Славика дойдет, почему шейх не опроверг его «болезнь», и приятель точно решит помереть. К счастью, самокритика не была коньком Славика, и он тут же себя успокоил: – Наверное, по-гречески «гениальный» и «сумасшедший» – слова омофоны. Ну, звучат одинаково, – беззаботно заявил умирающий лебедь, заложив руки за голову. – Да-да, примерно так, – хмыкнула я. А сама подумала: если выберемся, нужно срочно сжечь наш греческий разговорник. Вот так, коротая время за разговорами, мы лежали на каменном полу. Все это время я запрещала себе думать, что где-то рядом находится труп, как ты его ни назови. Мне стало холодно. Кажется, с момента отъезда наших мучителей прошло уже сорок-пятьдесят минут. Внезапно сверху послышался шорох, шаги. Словно кто-то обходил машину по кругу. Розочка сверху залаяла, а я не знала: радоваться или бояться. И замерла, не решаясь орать: вдруг это шейх вернулся нас добить? Разумнее затаиться, сделать вид, что мы уже без сознания. Или атаковать? Вдруг удастся сбежать? Я стала шарить руками по полу в поисках тяжелого камня. В этот момент раздался звук разбитого стекла: кто-то явно шарахнул по окну машины камнем или чем-то тяжелым. Розочка снова залилась лаем. – Точно вернулись! Наверное, перехватили Дубровского. А теперь хотят инсценировать нападение на «руссо туристо» в развалинах, – запричитал Славик шепотом. Мы с удвоенным рвением принялись искать камень, и Славик преуспел первым, но тут послышался звук заведенного мотора. Тачка сыто заурчала и через мгновение съехала с люка. Дверца хлопнула, снова шаги, скрип, скрежет – и вот уже луч солнца проник в нашу обитель слез и мумий. В голове зазвучали слова трех отцов. Первый советовал не забывать, что я девочка. Третий – не проявлять агрессии. А второй на это предлагал просто жать на курок с книксеном и улыбкой на лице. – Славик, пли! – взвизгнула я, а Славик, прищурившись, метнул найденный им небольшой камень прямо в просвет. Послышался отборный русский мат. Голос, несомненно, принадлежал одному-единственному человеку на земле. – Это ты! – выдохнула я, не зная, плакать мне или смеяться. – Вот так фокус! – присвистнул Дубровский. – Посмотрите-ка, кого я спас? Своих злейших врагов! – Спасибо, что выручил. Но ты подлец, раз отпустил ее! – пафосно молвил Славик, прижав шарик к груди. – Ага. Теперь, когда вычислен главный подлец, мир, наверное, ахнет и удивится, какая счастливая жизнь настанет, – скривился наш спаситель, пожевывая травинку. – Розочка, иди сюда, девочка! Как ты тут оказался? Я же тебя послала… – Хотел первым поздравить тебя с находкой. Я же дешевый выпендрежник! Вот и держался поблизости. А тут на месте меня уже псина сориентировала. Ты же наконец нашла свое сокровище. Да? – Нет. Так что не надейся снова меня околпачить. – Интересно, зачем бы я тут околачивался, если бы моей целью было тебя, как ты выразилась, околпачить? Драгоценная ты моя женщина. – Сам ты драгоценная. И сам ты… И вообще, это еще ничего не значит. Я тебя совсем не просила нас вытаскивать. Сами бы выбрались. А тебя ищет пират и его свита. – Ладно, тогда я ухожу. Тем более сейчас тут появится полиция. Специально звонил не местным, а в столицу, чтобы прислали вертолет. А еще я позвонил в аэропорт, рейс с твоими уже приземлился. Думаю, они мчат сюда на всех парах. Я скинул несостоявшейся теще координаты. – Значит, все-таки собирался бросить нас? – горько молвила я. – Ну конечно, тебе же нужно сохранять свое бандитское лицо. Или что у тебя там? – Извини, я не знал, чем может закончиться наша авантюра, и на всякий пожарный сообщил, где тебя искать. Видишь, я опять все уладил, как и обещал. – И что, по-твоему, я должна буду сказать о тебе отцам и полиции? – Было бы идеально, если ты сможешь как-то выкрутиться, не упоминая моего имени. Я, видите ли, с местными законами не совсем в ладах… – И не только с местными. К этому времени мы уже выбрались на солнышко. Славик затребовал у Дубровского вскрыть багажник, достал оттуда ящичек с инструментами и молотком разбил свой шарик. Я краем глаза наблюдала за его разочарованной физиономией. Если честно, на фоне личных разборок я даже позабыла про сокровище.