– Хватит его парафинить. Эмигрировать… Максимум, притворился бы мертвым, как в тот раз, когда к нам ворвался недовольный клиент. К тому же Славик не бросил бы Ну и Ну. Расскажите лучше, как узнали, где мы? Тут стоило отдельно упомянуть, что незадолго до начала нашей истории правительство Греции полностью запретило въезд на территорию страны гражданам других государств. И когда история с нашим исчезновением вскрылась, подоспело письмо, где я оповестила мамулю о своем местонахождении. Все-таки Дубровский сдержал слово. К тому времени из больницы они выбрались (не без помощи тех, кто честно украл и не нарушил закон). Но в семье началась паника. Встал вопрос: как попасть в Грецию? Так как морское и сухопутное движение транспорта запрещено, единственным доступным средством передвижения оставался авиатранспорт. На тот момент единственным аэропортом, который мог принять иностранных граждан в лице моей родни, был аэропорт Афин. Ну а про рукопожатия Притулы вы уже слышали. Вот таким замысловатым образом они оказались в столице. И как только приземлились, мамуле на телефон пришло сообщение с нашими координатами. Милый, милый Дубровский… – Повезло, быстро нашли тебя. Думали, будем долго плутать в горах, – задумчиво протянул третий отец. – Я себе тут кое-что выписал из Пири. Как раз по нашей теме. «Один умный белый человек должен стоять во главе, двое белых, приглашенных в экспедицию из-за их смелости, решительности, физической выносливости и преданности руководителю, должны составлять руки, а погонщики собак и другие местные жители – тело и ноги экспедиции. Для спокойствия мужчин необходимо взять в путешествие женщин; помимо этого, они во многих отношениях так же полезны, как и мужчины, а по силе и выносливости зачастую им почти не уступают…». – И плутали бы! – горячо возразил «умный белый человек». То есть папа № 1. – Хорошо, какой-то местный у подножия горы ошивался. Наверное, это работник заправки, живет тут же. – Мамуля его в кустах нашла, – хмыкнул второй отец, «приглашенный в экспедицию из-за смелости и решительности». – Он там змею душил, – скривилась мамуля. – Фу, мама, можно без этих пошлых подробностей, – попросила я. – Да это не эвфемизм! Он буквально душил пойманную змею и даже предложил нам сварить из нее суп. – Не многое могут позволить себе нынче свободные европейцы, – не удержался второй отец. И я не удержалась. От смеха. – Наверное, решил, что вы чокнутые русские туристы в поисках экзотики. Ладно, что дальше было? – Ну, мамуля прицепилась к нему. Мол, меняю килограмм гречки на ризотто с уткой. А он сказал, что уток у него нет. Короче, не чаял избавиться от надоедливой дамочки. И нехотя поведал, что недавно мимо него туда-сюда ездили машины. Он еще удивился, потому что туда обычно не спускаются. Достопримечательностей там нет, камни да вода. Часто случаются землетрясения, падают крупные осколки. Обычно этот местный гору охраняет от туристов, чтобы не забредали. Ему за это вроде как приплачивают. Мы сразу и ринулись, куда он сказал. – А шейха как вычислили? – Я тогда сразу заметил, что у Миши были очень интересно расположены гематомы на лице, – пояснил первый отец. – Как будто удар в челюсть кто-то сделал левой рукой. И это была моя главная зацепка. Из постояльцев левшой оказался только шейх. Помните, когда они подписывали показания? Вот и присмотрелся. – Но потом в дело вмешалось ФСБ? – догадалась я. – Ты же помнишь, кто Мишин отец. Тело забрали, а мне велели не соваться в расследование. – Правда, к тому времени и шейх уже растворился на просторах нашей Родины, – развел руками второй папа. – Сбежал из больницы и был таков. – А как же жены? – ахнул Славик. Он же «погонщик собак». – Оказались подставные шалашовки! – ухмыльнулась мамуля. Мол, я так и говорила. – Ктооо? – сделал Славик рот кружочком. – Ну, безотказки валютные, – пояснил папа № 2. – Аннабель да Марианна. – А вы говорили – все уехали! Вот видите, все-таки есть в наших эскортницах патриотизм. Преданные Родине безотказки существуют! – невесть чему обрадовался Славик. Мамуля хмыкнула: – Ага, существуют. Вьют гнезда и откладывают яйца на льдинах и береговых скалах. – Вот когда их в больничке от паранджи отмыли, первые подозрения и закрались. Ну а когда они поняли, что их шейх «кинул», то заговорили. И много чего поведали. – Странно, что их вообще в живых оставили, – подумала я вслух. – А ты попробуй в нашей больнице в красную зону проникнуть! – заступился за Родину папа № 1. – Знаешь, как там вход-выход охраняют? Без шансов. – Да-да, – подтвердил Славик, большой знаток больниц и поликлиник. – Такое под силу только консультантам «Орифлейм». Киллер там зубы-то, поди, пообломал. – Киллеры у нас все на заметке, – обиделся первый отец. А второй сразу же пошел в атаку: – Вот ты за своих ментов заступаешься. А ловить этих уродов кто будет? Кто, я вас спрашиваю? Я? И ты тоже хороша! – набросился папа на Розочку. – Кто должен был защищать хозяйку? Кто, рыжая псинка, на жопе волосинка! – Я ей не хозяйка, – заступилась я за свою мохнатую подружку. И поняла, столько всего мы пережили вместе. – Бедная бабушка Сирануш! Представляю, как она настрадалась без своей умненькой Розочки. Хоть бы с ними все было хорошо, надеюсь, их найдут. – С этим тоже не все так просто… Я кивнула: – Конечно, их похитили, а потом… – Она оказалась не совсем той, за кого себя выдавала, – тактично пробормотал первый отец. – И с этим похищением не все так просто… – Если шейх был пиратом, то боюсь представить, кем были остальные, – хмыкнула я и только сейчас обратила внимание на кислые лица родни. – Ты прямо зришь в корень, – обрадовалась мамуля. – Тоже пираты, только европейских морей. – В смысле? – обалдела я. – Наши постояльцы тоже исчезли из больницы вслед за шейхом, и это навело на нехорошие мысли. Выяснили, что они все появились в отеле не просто так. Им нужен был Миша. – Как мужчина? – охнул Славик, зачем-то прикрыв область гульфика. – Как источник информации о сокровищах. Йоги – агенты Франции. Правда, рыжик сам из мелкобритов. Перевербовали. Баба ихняя – из русских колбасных эмигрантов. – А я и смотрю, французский разврат налицо, – всплеснул руками Славик. – Тройственный союз. Антанта, блин. Мамуля покраснела. Наверное, вспомнила свою близкую дружбу с бородатым шпионом. Вот тянет ее на всяких Джеймсов Бондов. – Бабка из Наглии, – продолжил папа № 2. – Из Англии? – поправил Славик, а второй сделал Славику сливку. – Ты еще меня поучи! Небось, ровесница ихней бабы Лизы, а все туда же. Лохопендра рептилоидная. – Брильянтовый дым застил дворницкую, – вздохнул цитатой папа № 3. – А Дух Вонюх? – торопила я папу № 2. – Дай угадаю… Польша? – И ее вечно голодный рот! В точку! Моя ты девочка! Как догадалась? – В ту ночь, когда нас похитили, он в кресле задремал и бормотал что-то про Восточные Кресы. Я думала, это был винный бред. – А это был квасной патриотизм! – заступился за Адамовича папа № 3, который в каждом человеке видел что-то хорошее. Нам бы у него поучиться. Славик хлопнул себя по бедрам: – Точно! А еще он иногда дергал волосы из носа и выкладывал из них что-то похожее на карту Польши. С этими, как их? Кресами! Я однажды из вежливости предположил, что это котик с задранным хвостиком. А он тогда еще так захихикал… Так это не хвостик? Так это… Вильнюс был! Ох ты ж Польша! Третий отец зачем-то пробормотал «агасфер» и перекрестился. Для меня же вся эта история заиграла новыми огнями. И эти огни осветили все, что до этого находилось в темноте неведения. Глава 28. А был ли мальчик? Греция всем понравилась чрезвычайно, но оставаться там дольше суток нам не позволили. И из страны выдворили. Славик грозил всем кулаком и обещал, что он еще вернется. И напихает им всем фитаки по самые сиртаки. А вот обратная дорога в Россию через Беларусь хоть и была приятной, но длилась дольше, чем гостевание моих в Греции. Туда мы долетели на самолете, а вот из Минска ехали на заказанном папой трансфере. Раскинувшись на заднем сиденье, мы со Славиком ели драники из придорожной кафешки, любовались бескрайними полями и чистенькими домишками. Отдохнули от пережитых тревог. И вдоволь наговорились с отцами и мамулей. Правда, мамуля всю дорогу жаловалась на храп отцов, декламируя стихи: – Все эти бывшие мужчины, неубиенные пока, своим ужасным громким храпом мешают будущей вдове. Папа № 2, просыпаясь, отвечал ей стихами: – Ты нежна, как пудинг. И как печь тепла! Но смущают принцев ступа и метла…