Вместо благодарности Ронн покосился на него неприязненно: – Регина вкусно готовит. – Не сомневаюсь, – ответил Сташек, но я все-таки поджала губы. Разложила остатки яичницы на три тарелки и наконец-то принялась за завтрак. Мм, как вкусно! Это так вкусно, потому что я хорошая кулинарка или потому что такая голодная и после переживаний? Размышлять об этом не хотелось, и я просто доела яичницу и намазала тост толстым слоем масла с абрикосовым джемом. Во всем теле образовалась приятная гибкость и томность, и я благодушно оглядела собравшихся: – Кому кофе? Ко мне со стуком протянулись три кружки. – Сташек? – предложила я. – Нет, спасибо, – откликнулся блондинчик. – У Региночки выходит великолепный кофе, – заметил Дилан, и я фыркнула, не сдержавшись. – Я в этом уверен, – вежливо прокомментировал Сташек, но готовности отведать напитка не выказал. Я хотела было съязвить по этому поводу, но передумала: кто их знает, этих целителей, может, им специальная диета какая нужна? – И что ты за мужик такой? – негромко, но отчетливо возмутился Ронн. Я опять едва не фыркнула. – Я тост съем, – решился Сташек, и тут я прыснула. Ну спасибо, осчастливил! – Извините, – пробормотала я и заняла рот кофе. Напиток был божественен, и тост с маслом и джемом приятно ласкал зрение и обоняние, но напротив меня, как назло, сидел целитель, методично цедя минералку и аккуратно отщипывая от хлебца малюсенькие кусочки. Слегка впалые щеки Сташека красиво подчеркивали высокие скулы и изящную лепку лица, а тонкая летняя рубашка выгодно обрисовывала его торс, совсем не такой худосочный, как мне запомнилось с первой встречи, но все же явно без грамма лишнего жира. Вся гибкость и приятность из тела куда-то улетучились, и из неведомых доселе глубин сознания пришла мысль о том, что неплохо бы и мне последить за своим питанием и как следствие сбросить пару килограммов веса, хотя еще с утра я была полностью довольна и тем и другим. Как и все самокритичные мысли, эта меня расстроила. Я посмотрела на Сташека, потом на свой тост и, чтобы слегка утешиться, добавила еще абрикосового джема. И вовремя, потому что его тут же перехватил Ронн. – Кстати, я забыла вас представить! – вспомнила я и поспешила проглотить кусок. – Сташек, это Брэд. Я кивнула в сторону первенца. – Очень приятно. Брэд – это от Брэдли? – Брэд это просто Брэд, – сухо ответствовал темноволосый, и я закусила губу, опустив ресницы. – А этот великан – Ронн, – продолжила я знакомство. – Привет, Ронн! – поздоровался Сташек. – Вообще-то Рональд, – важно произнес качок. – Ронн – это сокращенное, для друзей. Я хихикнула. – А это Дилан. – Я поглядела на экс-вампа с улыбкой. – К счастью, у твоего имени нет вариантов, верно? – Нет, – ответил Дилан и протянул Сташеку руку. Ну вот, напряглась я, теперь они тут силой начнут меряться! А ну как мой сердечный раздавит блондинчику руку, как он исцелять-то будет? Вдруг это важно? Но все на удивление прошло прилично: мужчины просто обменялись быстрым, но крепким рукопожатием и, кажется, остались довольны друг другом. Сташек продолжил мучить свой тост, и я заметила, что отламываемые им кусочки становятся все меньше и меньше. – Да ладно, оставь его, не давись, – смилостивилась я. Сташек бросил на меня быстрый взгляд: – Не хочу быть невежливым, просто я… – Без проблем, – перебила я его извинения, и он благодарно кивнул. Я откинулась на спинку стула, прикидывая, стоит или не стоит съесть еще и апельсинку? Я оценивающе повертела ее в руке. – А у тебя имя какое необычное – Сташек, – светски заметил Ронн, доедая джем прямо из банки. – Японских корней, что ли? Я выронила апельсинку: это только Ронн мог такое придумать! Наш гость сделал неторопливый глоток минералки перед тем, как ответить: – Меня зовут Анджей. Сташек – это фамилия. Чешских корней. – А-а, – протянул Ронн и невинно добавил: – А Регина называла тебя всё Сташек да Сташек, и никак иначе, вот я и подумал, что это имя. Я снова уронила подобранную было апельсинку, возмущенно уставилась на футболиста и только теперь заметила хитрый блеск в его глазах. – Извини, – негромко сказала я целителю, почувствовав себя неловко: ну как мне было признаться, что я забыла его имя, да и вообще сам факт, что оно у него есть? Я погрозила Ронну кулаком, надеясь, что незаметно для остальных. Но, видно, незаметно и для Ронна тоже, потому как он продолжал, немало не смущаясь: – Кстати, Регина тут о тебе говорила… – Ну, всё! – Я решительно отодвинулась от стола вместе со стулом. И что я могла о Сташеке рассказывать? В интерпретации футболиста, судя по всему, ничего хорошего. – Вроде все наелись. Ронн, помой посуду. – А почему сразу я? – обиженно надулся качок. – А кто? Не я же? Готовить я еще люблю, а вот посуду мыть – увольте, – сказала я. – У меня шея болит, – заныл качок. – Я ж тебя не шею прошу помыть, а посуду, – удивилась я. – Я вымою, – неожиданно вызвался Сташек. – Ты в гостях, – покачала я головой. – Сами справимся, – буркнул Брэд. – Ну а что? Пусть помоет, раз хочется, – встрял Ронн. – Брэд, ты отдыхаешь, – велела я. – Мне не трудно. – Сташек поднялся из-за стола. – Я помогу. – Дилан встал вслед за ним и начал собирать тарелки. – А Ронн будет посуду мыть после ужина, – мстительно заявила я. Качок поморщился, но промолчал и шустро стащил с тарелки последние два кусочка сыра. В качестве компенсации за будущий труд, я думаю. Я взглянула на часы – полвосьмого. Мне вообще-то через час на работу надо выезжать. Печаль какая… – Ребята, я в душ пойду, – сообщила я и, попридержав оказавшегося рядом Брэда за руку, вполголоса добавила: – Присмотри тут за всеми, ладно? И прошу, не подеритесь. Нам Сташек еще может пригодиться. Брэд нехотя кивнул, а я повысила голос, не сдержав ехидного любопытства: – Послушай, Сташек, а ты почему не сразу из машины вышел? Блондин убавил воду и повернулся ко мне: – Я адрес сверял. – Он помолчал. – А что? – Да так, ничего. – Я бросила укоризненный взгляд на Ронна с Диланом, которые давились смехом, и сказала: – Ну, если что – спасибо тебе за помощь и пока-пока! Не дожидаясь ответа, я юркнула в ванную комнату, чувствуя настоятельную потребность побыть в тихом одиночестве. Потребность была полностью удовлетворена – и в одиночестве, и в тишине: за прошедшую ночь утомился даже внутренний голос, и оттого он молчал все время, пока я активно пыталась себя подготовить к новому дню. Немного повысил настроение и прибавил бодрости французский гель для душа и слегка понизил и убавил тот факт, что я выдавила из флакона уже последние его капли. Я подсушила волосы и собралась было выйти, но испугалась, что прошло слишком мало времени и Сташек еще не откланялся, поэтому почистила во второй раз зубы и ополоснула лицо холодной водой. Посчитав, что отсутствовала достаточно, отворила дверь. И едва не застонала, заприметив целителя, который, видимо, уже расправился с грязными тарелками и теперь кружил по гостиной, в точности как Дилан пару дней назад. Ну почему он до сих пор не ушел?! На секунду мелькнула трусливая мыслишка скрыться обратно в ванную, но времени уже был девятый час, и я, собравшись с духом и подтянув повыше домашние брюки, вышла навстречу новым испытаниям. Четыре пары мужских глаз как по команде обратились ко мне, и я, вздрогнув, поспешно приняла уверенный и независимый вид, что, в примятом домашнем костюме и с полумокрыми волосами, далось мне нелегко. – Региночка, спасибо за завтрак, мы все убрали, – отчитался Дилан, и я улыбнулась. – Богатство и процветание, – перевел Сташек, склонившись над картоном с иероглифами, и я заинтересованно на него посмотрела. Конечно, это довольно распространенные символы, но все же… Сташек устремил взгляд на стену с дипломами и… – Это все твои? – восхищенно воскликнул он, обернувшись ко мне. Я открыла рот, чтобы ответить, но оказалось, что напрасно, так как со всех сторон понеслось: – Глупый вопрос, чьи же еще? – фыркнул Брэд. – Там же ее имя стоит! – блеснул логикой Ронн.