Я аж задохнулась от подобных намеков. Ну хотелось мне пару раз, от силы три поджарить коллегу Сташека, но ведь он это заслужил, разве нет?! «Ну-ну, – продолжал веселиться внутренний голос, – да и занудлива стала, прямо как Брэд». – Ну уж нет! – вскричала я, на это раз вслух, и Первородные с недоумением на меня уставились. Я махнула на них рукой, а внутренний голос продолжал измываться: «А сам первенец взял от тебя лучшее – страсть к готовке». Тут я хрюкнула, но, как оказалось, преждевременно, потому что внутренний голос еще не закончил. «Ну, ты не волнуйся, Регина, – успокаивающе сказал он и даже попытался в силу своих возможностей ободряюще похлопать меня по плечу, – есть и плюс в твоем положении: глядишь, станешь первой по стрельбе в управлении или вообще займешься регулярно спортом, как и собираешься последние лет пять. Может, даже будешь профессионально играть в футбол». Я не знала, возмущаться мне, плакать или смеяться. По всему выходило, что смеяться приятнее, и я расхохоталась. – О, а у девушки истерика, – глубокомысленно заметил Ронн на мой оглушительный взрыв смеха, и это замечание вызвало у меня новый приступ веселья. – Стресс, – пожал плечами Дилан и поднялся. Сделал это слишком резко, и его качнуло так энергично, что он едва сохранил равновесие. – Упс, а я пьян, – констатировал мой младшенький и расплылся в довольной улыбке. – Какое забытое ощущение! – Ты куда это рванул, сердечный мой? – обеспокоилась я (в первую очередь вообще-то за целостность дома). – Тебе за бокалом, – охотно пояснил Чикаго. – Присоединяйся. Тебе нужно. Хотела было я возмутиться на это заявление, но вспомнила все события прошедшего дня и подумала, а в самом деле, почему бы и нет? Честно говоря, воскресенье выдалось напряженным даже для суперведьмы. – Брэд принесет, – сказала я, эдак завуалированно выражая свое согласие. – Я сам, – упрямо качнулся Дилан и двинулся вперед. Мы следили за ним с напряженным интересом: даже Брэд задержался посмотреть. Но, несмотря на все опасения и депрессионные признания, всех своих навыков и реакций бывший киллер не утратил: ему удалось, тщательно огибая все углы, благополучно достигнуть буфета, медленно вынуть оттуда один бокал под виски и, так же осторожно вернувшись назад, с законной гордостью водрузить его передо мной на столик. Я едва не зааплодировала, честное слово. Заглянула в бокал задумчиво (Первородные тут же с готовностью его наполнили, вернее, двое из них: Брэд оглядел нас скептически и гордо удалился на кухню) и молвила с неожиданно проснувшимся интересом: – Так что там конкретно случилось в парке с молодым вампиром? * * * – По какому поводу был праздник? Я проснулась от этого вопроса, произнесенного интимным шепотом мне прямо в ухо, и в первое мгновение подумала, что у меня дежавю. Точнее, нет, как же это сказать правильно… дежаэкуте. Ну в смысле я ведь совсем недавно это уже слышала, правда, сказанное совсем иным тоном. Вторая мысль была пугающей: неужели я так напраздновалась, что это до сих пор очевидно?! Я ведь специально прилегла поспать вечером, чтобы к моменту встречи с принцем вампиров быть в форме. Тут пробудившийся внутренний голос язвительно заметил, что я прилегла не специально, а вынужденно, и я стыдливо потупилась. И только третья мысль оказалась более-менее здравой и трезвой и донесла троичную информацию: видимо, я разоспалась, уже десять вечера, и ко мне в спальню пришел Элан. Как только этот факт дошел до меня, я резко села на кровати и, хотя совершенно не собиралась оправдываться, отчего-то в первую очередь выпалила: – Я ничего не знала. Разумеется, я говорила не о попойке, а о спецрейде, предпринятом в субботу. Элан слегка отстранился, позволяя мне усесться поудобнее, и медленно кивнул. – А почему ты мне вчера ночью ничего не сказал? – возмутилась я. – Вчера ночью тебе было не до вампирских проблем, – пожал плечами старый монстр. – Да я и сам прекрасно со всем справился. Тут он посмотрел на меня самодовольно и нетерпеливо спросил, словно ожидая похвалы: – Разве нет? Я фыркнула. – Хорошо развлекся? – участливо поинтересовалась я. – Неплохо, – признался он, на секунду перестал играть и молвил негромко: – Им не стоит заходить так далеко. В следующий раз я могу не быть великодушным. От его ледяного тона у меня мурашки по спине побежали, хотя я и привыкла считать себя храброй и к вампирскому воздействию устойчивой. – Согласна, – вздохнула я. – С первой частью твоего заявления. А со второй… так ты проявил великодушие? Он выразительно хмыкнул. – А что с людьми, которые так и не пришли в сознание? – Придут, – пожал плечами принц вампиров и вскинул на меня серебряные глаза. – Хочешь? – Хочу, – медленно сказала я, а внутренний голос попытался осознать тот факт, что вот сейчас, в этот самый момент, от меня зависит физическое благополучие спецотряда. – Тогда завтра утром, – сообщил Элан и самым деловым тоном добавил: – Понедельник, рабочий день, заодно и перед начальством выслужишься. Я качнула головой, не до конца понимая, как на это реагировать. – Я серьезно, – сказал принц вампиров. – Пусть все знают, что это твоя заслуга. – А это моя заслуга? – улыбнулась я. – Твоя, – заверил меня Элан, и из его глаз полился завораживающий серебряный свет. – Я давно разочаровался в человечестве, но, глядя на тебя, готов дать ему еще один шанс. Это прозвучало своеобразно. С одной стороны, высокомерно по отношению к людям, а с другой… с другой так тепло и искренне по отношению лично ко мне. Я отвела взгляд, осмысливая как его слова, так и свою на них реакцию. – Изобретены специальные ловушки для вампиров. – Я посчитала, что Элан должен это знать. – Тебя собирались держать в боксе на военной базе. – Обо мне не беспокойся. – Принц вампиров нежно провел ладонью по моей щеке. – Меня не просто поймать и уж совсем невозможно удержать. – Но на рядовых вампиров ловушки действуют! – горячо заговорила я, поморщившись от его самонадеянности. – О своей общине я тоже позабочусь, – хмыкнул он и потянулся ко мне за поцелуем. – Элан! – нахмурилась я, отстраняясь. – Никто бы не побежал тебя нейтрализовывать, если бы не был совершенно уверен, что справится с этим! Я помолчала, отчаянно стараясь не потерять нить своих здравых рассуждений под призывно-страстным взглядом серебряных прожекторов. – Своим появлением ты устроил слишком большой переполох. – Я помялась и нерешительно предложила: – Может, тебе затаиться на время? – Регина, – усмехнулся он и придвинулся совсем близко, – ты так мало в меня веришь? Я силен. Его откровенное самодовольство, как всегда, было заразительно, но в этот раз я устояла, упрямо качнув головой: – Один мой друг уже сидит в клетке. Не хочу, чтобы то же случилось с тобой. На минуту он перестал дурачиться и, заглянув мне в глаза, негромко и серьезно произнес: – Сочувствую и тебе, и твоему другу. Но со мной такого не произойдет, обещаю. И поскольку на моей физиономии, должно быть, сохранилось скептическое выражение, неторопливо и раздумчиво добавил: – Я отличаюсь от обычных вампиров. – И чем же? – не удержалась я и даже ручки крест-накрест на груди сложила, всем своим видом являя неодобрение его беспечному поведению. Элан вздохнул и, видя мой решительно неигривый настрой, отстранился, выдержал небольшую паузу, которая планировалась то ли как задумчивая, то ли как подстегивающая мое любопытство. – Все вампиры в Фениксе вторичны. Знаешь, что это такое? – И хотя я уверенно кивнула, он все же пояснил: – Это означает, что все они были людьми до того, как кого-то из них инициировал Мастер, а потом они перекусали друг друга. От укуса человек умирает и восстает вампиром, питаясь кровью, предпочтительно человеческой. Оттого они и «дохлые кровопийцы», как ты элегантно выражаешься, – сказал принц вампиров, а я усиленно заворочала мозгами, вспоминая, когда это использовала такое изящное выражение. А, вспомнила. – В общем, все местные вампиры – это мертвые люди, начиненные небольшой частью некротической магии. – Ну а ты? – с подозрением полюбопытствовала я. – Ну а я никогда человеком и не был, – с усмешкой сказал Элан, и мы с внутренним голосом замерли обескураженно. – Так это… ты и не вампир вовсе? – рискнула я спросить, продираясь сквозь шок и отупение. Старый монстр подумал и не спеша ответил: – Строго говоря, нет. Вернее, не в современном общепринятом значении. И пока я тупо моргала, он добавил слегка раздраженно: – Так что прошу меня больше дохлым кровопийцей не называть.