— Очень литературно. Но лучше скинь координаты точки. — У меня нет интернета в роуминге. — Ясно. Тогда опиши местность. — Впереди озеро. Позади променад. Я сижу на парапете. — Ви-ка! — остановил её Смолин. — Рядом пришвартован корабль и одинокое дерево цветёт большими розовыми цветами. — Понял. Сиди там. Скоро буду. Вику так привлекал пейзаж, что скорость движения Смолина была не важна. Она всматривалась в дымку, как в глубину себя. «Есть ли смысл в моём горе? Отболело ли? Нет. Стало легче, когда я ушла от всех? Нет. Стало другим лучше без меня? Тоже нет. Хотел бы Витя, чтоб я всю жизнь провела в слезах? Не думаю. Или это ты, Бог, так решил? Но Ты послал мне Лёшку. За что же я всё кляну судьбу, когда сама не принимаю её? Я хотела перестать исцелять. Перестала. Никто не требует от меня чудес. И стало пусто. Хотела бы я сказать: без Вити пусто. Но это лишь половина правды. Мне пусто без той части меня, от которой я бежала. Не только смерть мужа изуродовала душу, но и отсутствие радости от того, что чей-то путь может продолжаться без боли и в вере в чудо. Я потеряла веру. А вместе с ней и себя. И ведь даже не болит. Просто пусто. В легких нет воздуха. В сердце нет музыки. Только стук, чтоб поддерживать жизнеспособность. Ты послал мне Лёшку. Человек, которого я когда-то любила. А он до сих пор любит меня. Готов быть рядом. Поддерживать. Наверное, я имею право на счастье, хоть он и не Витя?» От последнего осознания у Пятницкой появилась горечь во рту. «Я ведь за что-то его любила. Смогу ли сейчас? Надо разрешить себе не сбегать как обычно, идти до конца, чтоб ничего не мешало ставить точку, когда история закончена. С Витей всё закончено. Клятвы не действительны. Смерть разлучила нас. Прости меня, что не спасла, что выбрала неверный путь и потеряла тебя. Прости… А сама могу ли я простить Бога за то, что он отнял тебя?! Господи, подай мне знак, что делать, если и в этом мире я не нахожу себе места и на том свете, меня не ждёт любимый муж. Бывший муж. А здесь меня искал Лёшка. Всё же есть у меня место в его сердце. Если Ты не убил меня, значит ещё есть варианты развития событий, когда я смогу выполнить своё предназначение и жить в счастье. Так укажи мне этот путь! Дай подсказку!» — Красивое место, чтоб сидеть и ни о чём не думать, — Смолин сел рядом и обнял Пятницкую одной рукой. — У тебя такое умиротворенное лицо. Вика промолчала. Подняла глаза поверх воды. Мгла рассеялась, открывая вид на заснеженные горы и деревушку у их подножия. Там включили огни. В Пятницкой зажглась надежда. Смолин взял ее руку и поцеловал запястье. Один поцелуй рассказал всё о его сильном желании обладать ей. Мурашки побежали по телу. — Тебе неприятно? — всматривался в глаза Вике спросил Алексей. Она молчала. Ей было непривычно. Ей было страшно. Ей было приятно. — Я могу остановиться, — Смолин поцеловал её ещё раз. — Да…, — прошептала Вика. — Да — остановиться или да — продолжать? — Алексей вновь поцеловал её руку. — Остановиться, — рука Пятницкой выскользнула из рук Смолина. Она подсунула её под ногу. — Почему? — продолжил Алексей, глядя на противоположный берег. — Я не знаю. — Чего ты боишься? Мы так давно знаем друг друга. — А мы знаем? Последнее, что я помню, ты занял место моего мужа в ГорБанке. Это было почти три года назад. — Интересная формулировка, — подметил Смолин. — Я вчера лежал на неудобном диване, но мне было хорошо. Я знал, что ты рядом. Я много думал о нас. О наших вечных спорах. В этом что-то есть. — Я изменилась. — Брось. Ты всё такая же. Меланхолия пройдет. — А если нет? — Тогда и будем думать. А сейчас мне хорошо с тобой смотреть на закат. — Красиво, не поспоришь. Вика хотела заплакать, а потом передумала и положила голову на плечо Алексея с мыслями, что она устала страдать. Прекрасное озеро, чтоб утопить в нем свою печаль. Мысленно она отделила от себя неприятные чувства и бросила их в воду. Кажется, ничего не произошло. Только с небосклона испарились последние облака. Закат выдавал всё новые и новые оттенки розового. — Нам пора идти, если мы хотим купить тебе платье до концерта. — Платье обязательно? — Нет, — покачал головой Алексей. — Ты и так прекрасна. — Тогда пойдем сразу на концерт. — Как скажешь, — он положил ей руку на колено. Она не возразила. *** — Прости, я не посмотрел программу концерта, — сказал Смолин, когда они выходили с Викторией из зала. — Мы — русские, удивительные люди. Приехать в лучший город Европы, стоящий на умопомрачительно красивом озере, чтоб переполнить небольшое помещение и слушать подборку реквиемов. — Ты не хочешь возвращаться после антракта? — Нет, — и они оба засмеялись в голос, смущая остальных зрителей. — Здесь ведь только наши, да? — Да, почти. Ладно, идем, дальше по плану было вино с красивым видом из окна. — Кажется, я это обещание уже слышала. — Туман рассеялся, не ёрничай. Они медленно преодолевали очередной холм. — Почти пришли. — Отсюда совсем не видно озеро. — Из квартиры будет видно, не переживай. — А я переживаю. — Только по этому поводу? — Нет. — Сколько у тебя было мужчин после Виктора? — Нисколько. — Удивляешь меня. — Я должна была пойти по рукам, чтоб забыться? — Разве нет? — Видишь, мы совсем друг друга не знаем. Этого я и боюсь. Смолин остановился, взял Викторию за руки и сказал, глядя в глаза: — Я тебя люблю. Это правда. Я больше не хочу носить маску хорошего друга. И у меня было достаточно времени и поводов понять, как я ошибался. Не уезжай. Оставайся. Закончатся девяносто дней, что-нибудь придумаем с визой. У тебя всё равно нет никаких дел в Москве. Хочешь, всё будет не сегодня? — Не знаю, чего хочу. — Не решай сейчас. К тому же и не место. Они продолжили путь. Смолин молчал. Пятницкая думала. «Хочется сегодня. Телу очень хочется. Голова идет кругом от одних прикосновений. Только иногда картинка сбивается и кажется, что это Виктор. Пора забыть. Пора. Сколько можно изводить саму себя? Я сделала всё, что в моих силах. Я же живая в конце концов!» Алексей резко остановился, обнял Викторию и притянул к себе. Его губы замерли рядом с её. Он не почувствовал сопротивление и начал поцелуй. Глава 5 Пятницкая открыла глаза. Смолина рядом не было. Плотные шторы скрывали дневной свет. Снова она не увидела вид из окна. В спальню зашел Алексей, опоясанный темно-синим полотенцем. Он принес две большие чашки кофе и поставил их на небольшой круглый столик у окна. Расшторил его и сел на кресло рядом.