— Вы даже не попробовали, но уже уверены, что бармен ошибся? Я вежливо улыбнулась. — «Бифитер» готовят из можжевельника, цедры апельсина, горького миндаля и чайной смеси, а «Хендрикс» — из можжевельника, розы и огурца. Так что они пахнут по-разному. — Хотите сказать, что можете заметить разницу, не отпив ни глоточка? — В голосе мужчины явно слышалось недоверие. — У меня очень хорошее обоняние. Мужчина бросил взгляд через мое плечо. — Эй, Хадсон, ставлю сотню баксов на то, что леди не сможет отличить один напиток от другого, просто понюхав их. Справа и чуть сзади от меня прозвучал еще один мужской голос. Глубокий и бархатистый, он удивительным образом походил на джин, из которого бармен должен был приготовить мой коктейль. — Две сотни, и я в игре. Я повернулась и обомлела. Ух ты! Да это же тот красавчик со свадебной церемонии. Даже издалека он выглядел потрясающе, а уж вблизи и вовсе был неотразим: темные волосы, золотистый загар, четко очерченное лицо и полные, красивой формы губы. В волосах — косой пробор, делавший его похожим на кинозвезду прежних лет. Чего я не смогла разглядеть во время церемонии, так это ослепительной голубизны его глаз. И прямо сейчас глаза эти изучали мое лицо. — Собираетесь поспорить на две сотни долларов, что я угадаю, где какой марки джин? — уточнила я. — Хотите сказать, что у меня нет шансов на выигрыш? — спросил он с еле заметной улыбкой. Покачав головой, я снова повернулась к его приятелю: — Ладно, я вам подыграю, но только при условии, что мой интерес тоже составит две сотни баксов. Я перевела взгляд на красавца справа от меня, и тот кивнул. — Скажи бармену, — обратился он к приятелю, — пусть нальет рюмку «Хендрикса» и рюмку «Бифитера». Затем пусть поставит их перед леди, не сообщая, где какой напиток. Спустя минуту я взяла в руки первую рюмку и принюхалась. Затем, уже для подстраховки, взяла вторую. Черт… мне стоило запросить больше: слишком уж простеньким оказалось задание. Я подвинула одну рюмку к бармену. — Здесь «Хендрикс». Тот уважительно взглянул на меня. — Она права. — Проклятие, — сказал парень, затеявший эту игру. Сунув руку в карман, он достал оттуда внушительных размеров бумажник и отсчитал четыре стодолларовые купюры. — Ничего, к понедельнику я отыграюсь. Красавчик только усмехнулся и забрал свои две сотни. Наклонившись, он шепнул мне на ухо: — Хорошая работа. Господи. От его горячего дыхания у меня мурашки по спине побежали. Давненько уже у меня не было близких отношений с мужчиной. И все же я преодолела эту слабость. Наклонившись к бару, парень взял рюмку и как следует принюхался. Затем сделал то же самое с другой. — Признаться, не чувствую никакой разницы. — Это значит, что у вас обычное обоняние. — А у вас оно… необычное? — В общем, да. В глазах его снова мелькнула тень улыбки. Протянув мне одну рюмку, вторую он поднял в тосте. — За то, чтобы мы всегда были необычными. Вообще-то я не любительница чистого джина, но почему бы и нет? Чокнувшись с ним рюмкой, я проглотила горькую жидкость. Может, алкоголь приведет меня в чувство. — Я так понимаю, что вы с приятелем постоянно заключаете пари, раз уж он намерен отыграться к понедельнику? — Наши с Джеком семьи дружат с незапамятных времен. Но спорить всерьез мы начали только в колледже. Мы с ним футбольные фанаты. Джек болеет за «USC», а я за «Нотр-Дам». Но поскольку денег у нас было в обрез, мы спорили на удар электрошокера. — В смысле? — Отец Джека был копом. Он-то и дал ему электрошокер, чтобы Джек на всякий случай держал его в машине. Думаю, он и представить себе не мог, что его сынуля будет получать удар в пятьдесят тысяч вольт всякий раз, когда его команда сольет игру соперникам. Мне оставалось только покачать головой: — По-моему, это сумасшествие. — Да уж, не лучшее наше решение. По крайней мере, выигрывал я чаще, чем Джек. Не удивлюсь, если окажется, что кое-какие из его поступков в колледже были продиктованы именно мозговой травмой. Я рассмеялась. — Стало быть, сегодня я наблюдала за продолжением традиции? — Именно так. — Он тоже улыбнулся и протянул руку: — Меня, кстати, зовут Хадсон. — Рада знакомству. Я Ст… — я вовремя спохватилась: — Я Эвелин. — Так ты у нас любитель джина? Поэтому и различаешь все виды по запаху? — Я бы не сказала. Вообще-то предпочитаю вино. Просто я по профессии парфюмер. — Делаешь духи? — И духи тоже, — кивнула я. — Шесть лет я разрабатывала ароматы для одной косметической компании. Иногда это были новые духи, иногда средство для снятия макияжа или отдушка для какой-нибудь косметики. — Никогда еще не встречал парфюмера. — И какое впечатление? — улыбнулась я. У Хадсона вырвался смешок. — А где именно учат на парфюмера? — Вообще-то у меня диплом химика. Но тут, сколько ни учись, все равно не сможешь стать хорошим парфюмером, если у тебя нет гиперосмии. — А это… — Повышенная чувствительность к запахам. Многим людям кажется, что у них хорошее обоняние, но они не идут ни в какое сравнение с теми, у кого развита гиперосмия. Слова тут бесполезны — лучше все демонстрировать на практике. А мне к тому же хотелось узнать, каким одеколоном пользуется этот парень. Наклоняясь к нему, я поглубже вдохнула. — Мыло Dove, — сказала я, выдохнув. Не могу сказать, что мое замечание впечатлило Хадсона. — Верно, но сейчас многие пользуются этим мылом. — Дай мне закончить, — улыбнулась я. — Dove Cool Moisture. В составе его есть огурец и зеленый чай, его тоже используют при изготовлении джина. А еще ты пользуешься шампунем L’Oreal Elvive, тем же самым, что и я. Я отчетливо ощущаю запах экстракта гардении, розы и нотку кокосового масла. Дезодорант у тебя Irish Spring. Что касается одеколона, то ты им, по-моему, не пользуешься. — Впечатляет, — кивнул Хадсон. — Прошлый вечер мы провели в гостинице, и я забыл упаковать свой одеколон. — Какой именно? — Этого я тебе не скажу. Хочу, чтобы ты сама отгадала на нашем втором свидании. — Втором свидании? Я как-то не сообразила, что у нас будет еще и первое. Хадсон с улыбкой протянул мне руку. — Вечер еще в самом разгаре, Эвелин. Потанцуем? Я чувствовала, что это не самая удачная идея. Предполагалось, что мы с Фишером станем держаться вместе и сведем до минимума контакты с другими гостями. С другой стороны, Фишер быстро испарился и мой новый знакомый обладал какой-то немыслимой притягательностью. Не успела я взвесить все за и против, а моя рука уже лежала в его руке. Обняв за талию, Хадсон повел меня в танце. Танцевал он, надо признать, превосходно. — Что ж, Эвелин с удивительным обонянием, я никогда не встречал тебя раньше. Ты из приглашенных или пришла с кем-то из гостей? — Он окинул взглядом зал. — Не придется ли мне бежать за электрошокером Джека, чтобы отвадить ревнивого бойфренда?