— Ну не совсем актер. Просто я назвала его именем свой вибратор. — Слышать ничего не желаю, — замахал руками Хадсон. — О чем ты? Что ужасного в том, что у одинокой женщины есть такая игрушка? — Да я не о том. Просто теперь мне хочется врезать Тео Джеймсу. Я рассмеялась. — Как я понимаю, ты назвала его так именно потому, что представляешь Тео во время своих… сеансов? Это верно, Тео уже давно был героем моих фантазий. Правда, в последнее время моего механического друга стоило бы переименовать в честь мужчины, который сидел сейчас напротив. Хорошо, что официантка снова была тут как тут с тарелочкой десерта. Теперь хотя бы мой рот будет занят едой. Спустя какое-то время я оглянулась и с удивлением обнаружила, что зал практически опустел. — Сколько времени? Хадсон бросил взгляд на часы. — Почти одиннадцать. Я и не знал, что уже так поздно. Неудивительно, что официантка уже трижды интересовалась, не хотим ли мы расплатиться. Ей, должно быть, не терпится уйти домой. — Похоже, ты прав. Мы вышли из ресторана, и Хадсон повез меня домой. Как обычно, перед моим домом не оказалось свободных мест, так что парковаться пришлось чуть дальше, у тротуара. — Я провожу тебя. — Да ладно, тут близко. — Не спорь. Он выбрался из машины, а затем помог выйти мне. — Спасибо. Мы молча зашагали к моему дому. Я шла и думала, стоит ли приглашать его к себе, но так ничего и не решила. Мы остановились у лифта. Обычно мне приходилось ждать минут десять, пока эта чертова штуковина не спустится вниз. Но сегодня двери открылись практически сразу. Хадсон немного отступил, чтобы я могла войти, но сам остался у лифта. — Еще раз поздравляю с сегодняшним дебютом. Ты здо́рово держалась перед камерой. — Это тебе за все спасибо, — улыбнулась я. — Если бы не ты, ничего такого в моей жизни не произошло бы. Знаешь, мне все еще не верится, что я была сегодня в студии самого известного телемагазина и рекламировала «Персональный аромат». Всем этим я обязана только тебе. Он покачал головой: — Я просто приоткрыл кое-какие двери. Остальное — твоя заслуга. Мы смотрели друг на друга, пока двери лифта не стали закрываться. Хадсон придержал их, однако воспринял это как намек на то, что пора прощаться. — Спокойной ночи, Стелла. — Спокойной ночи, Хадсон. Последовали самые длинные в моей жизни пятнадцать секунд, пока я стояла и ждала, чтобы двери лифта закрылись. И в тот момент, когда створки начали сходиться, меня вдруг охватила паника. Я сунула руку в щель между дверями, и те снова открылись. Хадсон уже повернулся, чтобы уйти, но звук распахнувшихся дверей заставил его оглянуться. — Не хочешь подняться? Выпить кофе… Сердце у меня бешено колотилось, пока я ждала его ответа. — Кофе? — переспросил он наконец. Я кивнула. — Ты действительно хочешь, чтобы я поднялся? — Хадсон не сводил с меня испытующего взгляда. Когда я замешкалась с ответом, он печально улыбнулся. — Я так и думал. Я облегченно выдохнула и покачала головой: — Прости ради бога. — Тебе не за что извиняться. Я люблю шутить насчет того, что жду, когда ты пригласишь меня на свидание. Но дело не в том, чтобы ты сделала первый шаг. Мне важно, чтобы ты сама разобралась в том, чего хочешь. Я жду, когда шепоток в твоей голове станет настолько громким, что ты начнешь к нему прислушиваться. — Какой шепоток? — Тот самый, который говорит, что, невзирая на все твои опасения и недоверие к мужчинам, ты хочешь меня не меньше, чем я тебя. Я слабо улыбнулась, а Хадсон сжал мои руки и кивнул на пустую кабину лифта. — А теперь иди, пока я не потерял остатки самообладания. Я кивнула и шагнула внутрь. — Спасибо тебе, — сказала я, нажимая кнопку своего этажа. Двери лифта начали закрываться, но я успела увидеть, как Хадсон подмигнул мне. — Передавай привет Тео. 17 Стелла Остаток недели пролетел незаметно. Мы с Оливией старались упорядочить маркетинговый процесс, тогда как Хадсон сосредоточился на финансовой стороне вопроса. К утру субботы нам успели доставить лишь часть заказанных грузов, а уже в три часа должна была выйти в эфир программа, дав старт потоку заказов. По крайней мере, я надеялась, что так оно и произойдет. Мы работали день и ночь, но я знала, что смогу вздохнуть с облегчением лишь после того, как на складе окажутся все материалы, необходимые для создания парфюмерии. Мало того: я начала беспокоиться, что телезрители просто отмахнутся от идеи «Персонального аромата». Я знала, что с началом шоу на экране загорится таймер с обратным отсчетом, так что все будут видеть, сколько коробок продано и сколько осталось. И вот ночь за ночью я стала просыпаться от кошмара, в котором видела, что из партии в 50 тысяч мы сумели продать всего лишь три штуки. Больше всего мне хотелось остаться дома и посмотреть это шоу в одиночку, чтобы никто не видел моих переживаний. Но Оливия пригласила нас всех к себе. И после той поддержки, которую она оказала мне, просто немыслимо было отказаться. Вот я и ехала к ней с коробкой домашних кексов, чтобы посмотреть шоу в компании других сотрудников нашего офиса. Я, конечно, знала, что семейство Ротшильдов не из бедных, раз уж они ссужали средствами начинающих бизнесменов. И все же у меня перехватило дыхание, когда мы подъехали к дому Оливии на Маррей-стрит. Ух ты! Она жила в одном из новеньких небоскребов — изящной башне из стекла, которая плавно расширялась кверху. Такой дизайн можно было встретить в «Архитектурном обозрении» или в каком-нибудь другом модном журнале. Выбравшись из такси и окинув взглядом это величественное творение, я вдруг пожалела, что сама испекла кексы, а не купила что-нибудь поизысканней в одной из модных кондитерских. И Фишеру, как назло, пришлось уехать из города по делам — с ним бы я чувствовала себя здесь не так одиноко. Вздохнув, я постаралась взбодриться и не чувствовать себя неудачницей только потому, что не могла позволить себе даже декоративные пальмы, украшавшие главный вход. Квартира Оливии находилась на 53-м этаже, но для начала мне пришлось сообщить охранникам, к кому я пришла. Мне вручили специальную карточку, которую следовало вставить в панель на стене лифта. Как только я сделала это, зажглась кнопка с номером «53». Лифт заспешил вверх. С каждым этажом мои нервы давали о себе знать все больше и больше. Я рассчитывала немного отдышаться в коридоре, но двери лифта распахнулись прямо в квартире Оливии. Та радостно сжала меня в объятиях. — Ура! Жду не дождусь, когда наступит время передачи! Ты, кстати, первая. — Ты молодец. А у меня такое чувство, будто меня вот-вот стошнит. Оливия рассмеялась, будто услышав забавную шутку, но мне и правда было не до смеха. Первым делом мы прошли на кухню, обставленную по последнему слову техники. Даже внешний вид здания не подготовил меня к такому великолепию. Но какой бы роскошной ни была кухня, она не шла ни в какое сравнение с примыкавшей к ней гостиной. — Ух ты, вот это видок! — воскликнула я. — Просто невероятно. Из огромных, от пола до потолка, окон открывался изумительный вид на город. Оливия пренебрежительно махнула рукой. — Да ерунда все это. А вот кексики твои выглядят восхитительно. Не возражаешь, если я откушу кусочек? — Конечно, нет, — рассмеялась я. — Бери смелее. Между прочим, в них нет ни грамма сахара. Я нашла рецепт на сайте для диабетиков. Я съела один утром, когда пекла их, и могу сказать, что вышло очень даже неплохо. — Да ты просто ангел! Оливия открыла пластиковый контейнер и выбрала ванильный кекс с шоколадной крошкой. Убирая бумажную обертку, она кивнула в сторону окон, от которых я не в силах была отвести взгляда.