«Очень глупый конец». Он мрачно усмехнулся и закрыл глаза. А затем чья-то рука коснулась его плеча. — Тихо, — сквозь едкий чад было тяжело понять, кто говорил. — Не шевелитесь, я постараюсь вас освободить. Казначей закашлялся. Когда порыв ветра немного рассеял дым, он с удивлением уставился на молодого Волдхарда, поднимавшего оглобли и кусок телеги, придавившие ногу. — Отползайте! Я не смогу долго держать, — прорычал Грегор. Вены на шее хайлигландца вздулись, лицо покраснело, руки дрожали от усилия. Демос схватил больную ногу и с силой потянул ее, пытаясь игнорировать приступ чудовищной боли. Освобожденная из-под обломков конечность словно взорвалась. Грегор с грохотом опустил ношу и подошел к кузену. — Маргий… Положите его обратно, — первым делом проговорил Демос. Грегор бросил короткий взгляд на труп: — Императору больше некуда торопиться. «Согласен, без него церемонию точно не начнут. И все же…» — Вы сможете идти? Деватон бросил на Грегора красноречивый взгляд: — Увы, дорогой кузен, боюсь, шествие придется продолжать без меня. Когда Волдхард помогал Демосу подняться, лицо казначея исказилось очередной гримасой боли. Наконец-то прорвавшиеся сквозь суматоху Ихраз и Лахель приблизились к господину. Он коротко кивнул слугам и обратил взор на кузена: — Переверните повозку, водрузите гроб обратно и идите к площади. Хоть на руках несите Маргия, но прощание должно состояться. — Грегор недоверчиво взглянул на Демоса, но бельтерианец жестом пресек возражения. — Просто дойдите до площади. Все, что произойдет дальше, будет заботой Великого наставника. — Но вы… — Я пойду следом и присоединюсь к вам позже. На лице Волдхарда отражалась внутренняя борьба. — Если вы настаиваете, — с сомнением пробормотал хайлигландец. — Настаиваю! — Демос ткнул сухим пальцем в грудь кузена. — Во имя милости Хранителя просто выполните мою просьбу! Дядя заслуживает нормального прощания! Волдхард нехотя согласился и, развернувшись, проследовал к перевернутой повозке. «Вот же упрямец». Демос, поддерживаемый под локти Ихразом и Лахель, медленно продвигался в конец дворянской процессии. Леди Эльтиния, завидев сына, бросилась к нему с объятиями. — Со мной все в порядке, — он неуклюже высвободился из крепкой хватки. — Могло быть хуже. Эннийские послы тактично отошли в сторону. Мать поправила выбившуюся из прически прядь и внимательно осмотрела Демоса: — Ты же ранен! — Милостью Хранителя меня вовремя вытащил лорд Грегор, — поспешил успокоить ее казначей. — Я благодарен ему. — Какое благородство, — фыркнула Эльтиния. — Неужели мальчишка до сих пор следует всем заветам Ордена? Демос на миг задержал взгляд на могучей фигуре кузена, только что водрузившего гроб с телом императора обратно на повозку. Откуда-то взялась свежая черная ткань, снова посыпались цветы и послышались возгласы ликования. Казначей позволил матери отряхнуть свою тунику. — Кузен кажется праведником, но время покажет, кем он является на самом деле, — задумчиво произнес он. Эльтиния внимательно глядела на Грегора. Мусор успели убрать, зеваки продолжали возбужденно шуметь. Волдхард отделился от группы солдат, проверявших подпругу лошадей, и направился к Демосу. — Праведность, если она не подкреплена смирением, весьма опасное качество. А Грегор Волдхард явно не из тех, кто смирится с неудобным положением. Ради всех нас будь осторожен, — прошептала мать. — Буду. «Как всегда». Хайлигландец приблизился к Демосу и протянул руку: — Идемте, кузен. Мы оба должны помочь дяде вознестись, скрепив нашу веру молитвой. Я вижу в этом знаке божественную волю — Хранитель желает, чтобы мы вдвоем простились с императором. Леди Эльтиния, стоявшая за спиной Волдхарда, выразительно посмотрела на сына и пожала плечами. «Нас, конечно, двое. Все бы хорошо, да жаль, что корона — лишь одна». Демос взял себя в руки и натянул любезную улыбку: — Вы меня удивляете, лорд Грегор. Приятно удивляете, спешу заверить. — Как же иначе? — обаятельно улыбнулся хайлигландец. — Гилленай учил подставлять плечо и протягивать руку помощи в час нужды. «Ты либо наивный болван, либо решил вести свою игру. Что опаснее?» — Разумеется, мой дорогой кузен, — поспешно согласился Демос. — Иначе и быть не может. Я с радостью принимаю вашу помощь. Проводим же нашего дядю вместе. Казначей бросил последний взгляд на мать и с видимым облегчением оперся на локоть Волдхарда. Медленно двигаясь, они проследовали в начало процессии. Леди Эльтиния с тревогой смотрела вслед хромающему сыну. * * * Огромная площадь перед храмом была забита людьми. Белокаменный собор, украшенный множеством высоких тонких башенок, изящными скульптурами и стрельчатыми окнами с великолепными витражами, внушал благоговение и заставлял задуматься о ничтожном месте маленького человека в огромном мире. Прекраснейший храм, однако, был лишь незначительной частью Эклузума — владений Великого наставника Ладария. Здесь короновали, венчали и отправляли в последний путь всех правителей империи. Демос вздохнул с облегчением. «Все почти закончилось». Дворяне и важные гости стояли позади наставников в строгом иерархическом порядке, толпе же досталось все остальное место на площади. Ритуал прощания уже начался, но горожане все прибывали, надеясь успеть посмотреть на императорский костер. Великий наставник Ладарий, в облачении которого было больше серебра, чем ткани, возносил длинные молитвы. Гроб с покойным императором разместили на высоком деревянном помосте, обложенном хворостом. Окончив песнопения, Ладарий посмотрел на Демоса, кивком приглашая родственников проститься с Маргием. Казначей обратился к Грегору: — Кажется, нам придется идти вместе и на этот раз. — Сочту за честь, — хайлигландец улыбнулся и помог кузену подняться на помост. Увидев герцогов вместе, толпа заревела в экстазе. Полетели цветы, люди кричали и молились, воспевали хвалу империи и покойному. «Надо отдать ему должное, этот молодой Волдхард очень эффектно появился в столице». Демос не без усилия принял из рук Великого наставника новый факел. Стоявшие внизу монахи ожидали сигнала, чтобы поджечь деревянную конструкцию с разных сторон. Две руки — обожженная и затянутая в кожаную перчатку — взялись за длинное древко факела. Пламя коснулось соломы и хвороста, в которых утопал гроб Маргия. Небольшие языки пламени лизали сухое дерево, разгораясь все сильнее. Глядя на огонь, Демос почувствовал нарастающее внутри напряжение. «Ненавижу, ненавижу, ненавижу!» — Пора уходить, — сухо сказал он. Кузены аккуратно спустились. Ладарий подал монахам знак поджигать костер снизу. Через несколько мгновений огонь занялся настолько сильно, что поглотил гроб целиком. Толпа гудела и выкрикивала прощальные слова. Церковники вновь затянули песни. Шум заглушил даже треск поленьев и гул огня. Демос поморщился: слишком жарко, слишком душно, слишком знакомо… Грегор легко тронул кузена за плечо: — Я благодарен вам за оказанную честь, лорд Демос. И рад близкому знакомству. — Взаимно, — кивнул казначей. — Лишь сожалею, что оно не состоялось несколько дней назад во дворце. Волдхард обезоруживающе улыбнулся: — Мне тоже жаль, — ответил он. — Но я не смог отказать самому Энриге Гацонскому. Моя сестра, сами понимаете… Если ваше приглашение еще в силе, при удобном случае я с удовольствием нанесу визит вашему Дому. «При удобном случае… Дерзишь, братец. Ну что же, сам виноват. Хранитель мне свидетель, я хотел, как лучше». — Разумеется. — Демос немигающим взглядом смотрел на разбушевавшееся пламя. Грегор оторвал взгляд от костра и с тревогой посмотрел на кузена. — Вы очень бледны. Вам действительно не нужна помощь? Все же сегодня вам досталось, а скоро состоится заседание…