Но чуда не случилось, и, хотя Илис вполне умело поддерживала разговор, она не выглядела оживлённой, скорее, была учтивой и спокойно-отстранённой. Пока мужчины завтракали, пара молчаливых слуг собрали дорожные сумки, прикрепили к сёдлам запас воды. Сейла собрала корзину со снедью, чтобы поставить её в карету, в которой прибыл гость. Наконец, всё было готово, и королевский посланник поблагодарил дам за радушный приём, галантно поцеловав им руки. - Встретимся на конюшне, Керт, - предложил он. – Я не успел полюбоваться на ваших великолепных лошадей! Варвар кивнул, обнял встревоженную мать, повернулся к Илис. Сейла отошла в сторону, чтобы не мешать сыну проститься с гриткой. Таур Керт коротко обнял девушку, жадно вдохнул запах её волос. - Слушайся Сейлу, - попросил он. – Не стесняйся говорить ей, если тебе будет что-нибудь нужно. Обещаешь? - Да, мой господин, - тихо ответила девушка. - Я приказал Агоре прислуживать тебе, - Таур Керт уловил едва заметную тень, промелькнувшую в глазах девушки. – Ты недовольна ею? Подобрать другую девушку? - Мне всё равно, - ровно ответила Илис. – Просто мне не нужна служанка. Варвар нахмурился: - Пока я в отъезде, она будет помогать тебе одеваться и сопровождать в прогулках. Она и…впрочем, это неважно. Мне пора, Илис. Он лишь качнул головой, снова уловив, как едва заметно потемнели глаза гритки. - Упрямица…Я понимаю, когда ты ненавидишь меня, но себя-то за что? Как можно отказываться от собственного имени? Он притянул к себе девушку, поцеловал в лоб. - Постарайся не заморить себя голодом, - попросил он и обернулся к матери. – Пожалуйста, проследи, чтобы Илис позавтракала. - Конечно, сынок. Женщина вышла вслед за сыном, как-то беспомощно оглянувшись на гритку. Девушка осталась одна. Слуги, убиравшие со стола, бросали на неё быстрые любопытные взгляды. Наверное, в доме только и говорят, что об утренней выходке рабыни. Впрочем, что гадать? Скоро в столовую вернулась Сейла. Она была заплакана, но ласково улыбнулась Илис. - А ну-ка, верните это блюдо! – приказала она служанке, сноровисто разбирающей стол. – И идите вон, потом доубираете, любопытные! Илис, ты должна попробовать эртин! - Я не голодна, - попробовала отказаться девушка, но Сейла не стала слушать. - Если ты ещё похудеешь, сын мне этого не простит, - женщина невесело посмотрела на Илис. – Знаю, что тебе очень тяжело сейчас, деточка. То, что сделал Таур вчера, трудно простить. Илис опустила глаза, не желая поддерживать разговор, лишь вилка в руках девушки чуть дрогнула. - Ты скоро всё поймёшь сама, - пообещала Сейла. – В наших краях мужчины не боятся бросить вызов друг другу. Чтобы отстоять своё право на то, что дорого, мужчине приходится быть очень сильным. Таур добился такого права в тяжёлых боях и турнирах. Теперь никто не рискнёт посягнуть на его собственность. Она осеклась, увидев, как склонила голову Илис. - Прости, - торопливо сказала женщина. – Конечно, ты не его собственность. Это клеймо – это очень обидно и унизительно для тебя, я знаю. Но Таур не знал, как ещё может тебя защитить. Девушка не ответила. Вилка в её руке провела ровные полосочки по идеальному суфле на тарелке, двинулась поперёк, рисуя решётку. Сейла, наблюдавшая за гриткой, вздохнула. - Ладно, не мучайся, я сварю для тебя сладкие зёрна. Иди к себе, милая. Ты вольна делать всё, что захочешь. Если хочешь погулять, возьми с собой Агору. После обеда я сменю тебе повязку, а сейчас можешь взять свежего молока с кухни. Щенок хорошо его пьёт? - Да, - Илис поднялась и, поблагодарив Сейлу за угощение, отправилась за молоком. Как бы ни было плохо ей самой, из-за этого не должен пострадать малыш, которого так рано отняли от матери. Глава 12 Глава 12 В комнате она немного отвлеклась от тяжких мыслей, пока возилась с щенком. Малыш с аппетитом поел, а когда она положила его на остро пахнущую шкуру, заковылял за Илис на нетвёрдых лапах и жалобно заскулил. - Ну что ты, глупый? – ласково спросила девушка. – Не бойся, я тебя не брошу. Она присела, лаская щенка. - Ты вырастешь большим смелым псом и будешь защищать меня, правда? Прости, не могу взять тебя на руки. Это платье у меня единственное, и если ты сделаешь лужу, мне придётся сидеть в комнате, пока его стирают и сушат. Когда ты немного подрастёшь, обещаю, мы будем гулять вместе. Если хозяин позволит, - невесело добавила она. Илис хорошо помнила, как на её просьбу разрешить прогулки к морю, варвар разрешил гулять куда она захочет. Правда, радость её от этой маленькой победы закончилась в кузнице. Уложив щенка на шкуру и дождавшись, пока малыш уснёт, Илис решила выйти и спросить у Сейлы, что нужно делать. Дома девушка никогда не сидела без дела, и знала, как много нужно потрудиться для того, чтобы в замке всё шло своим чередом. Пусть дом варвара был меньше её родового замка, но и здесь наверняка было чем заняться. Сейлу Илис нашла на кухне. Женщина сидела над толстой тетрадью, сшитой из неотбелённых листов бумаги и сосредоточенно водила пальцем по длинному столбику цифр. Девушка присела на скамью, решив не мешать Сейле, пока та не освободится. Та ещё некоторое время шевелила губами, изредка оставляя на полях галочки и непонятные крючки. - Да что же такое! – с досадой воскликнула Сейла. – Третий раз пересчитываю, и не могу понять, где потеряла пять серебрушек! - Можно мне взглянуть? - Конечно, милая. А ты умеешь считать? - Умею, - коротко подтвердила Илис. Она не хотела рассказывать, что уже два года сама вела всю эту бухгалтерию дома. Правда, в Реане тетрадь была в три раза толще и больше походила на книгу. Девушка углубилась в записи. - Вот полсеребрушки, - довольно скоро сказала Илис. – Они записаны дважды. Наверное, ваш управляющий ошибся. А вот здесь, смотрите – за шкуру вернека заплатили как за шкуру ласла. Сейла нахмурилась. - Где, покажи? – она проверила, вчитываясь. – Как же Гедис мог так ошибиться? – женщина нахмурилась. – Неужели подворовывает? Илис только плечами пожала, почувствовав при этом уже привычную боль на месте ожога. - Сейла, - попросила она. – Пожалуйста, дайте мне какую-нибудь работу. Я не хочу быть в тягость и есть задаром ваш хлеб. Женщина всплеснула руками. - Да что ты удумала, деточка?! Решила хлеб отработать? Много ты его съела, пока здесь живёшь? - Вы не обязаны меня содержать, - упрямо свела брови девушка. – А за платье, что я сейчас ношу – вот, - и Илис разжала ладонь, на которой лежала уцелевшая серьга. Камень заискрился, заиграл в ярком свете. – Этого хватит? Прошу вас, примите это в счёт платы за это платье, и то зелёное, что испорчено по моей вине. Лицо ринки посуровело. Она решительно сжала ладонь Илис и оттолкнула руку девушки вместе с серьгой. - Вот что, милая, - сурово сказала она. – Понимаю, что ты сердита на Таура, знаю, что он заслужил. А меня-то за что так обидела? Неужели я у девчонки-сироты отберу последнее, да буду куском хлеба попрекать? У тебя ведь ни гроша за душой нет! Он у тебя отнял всё, только и осталась на память, что эта серьга! Вот что… - Сейла глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. – Давай забудем этот разговор. Если нужно тебе дело, чтобы себя занять, возьми на себя заботу счета сводить. Трудно мне это, а Таур дома почти не живёт. Вот и сейчас – когда вернётся? Женщина снова вздохнула, взглянула в глаза Илис. - Ну что, девочка, поможешь мне? - Помогу, - согласилась Илис. На душе кошки скребли. Мать Таура Керта и правда была ни в чём не виновата. Говорить о том, что Илис не будет содержанкой в доме варвара, надо было с ним самим, а не с Сейлой. И они поговорят сразу, как только он вернётся. А пока надо помочь разобраться с учётом его матери. Дело это хорошо знакомое, и Илис не боялась не справиться. Сможет принести пользу – хорошо, не понравится, тогда сама найдёт себе такую работу, которая поможет забыться, не думать о том, что до сих пор причиняло нестерпимую боль. О том, что где-то там, в Реане, остались совсем одни две её сестры. Илис могла вынести многое и не сломаться, жизнь испытывала её и раньше, хотя и не так жестоко. Но если с девочками что-нибудь случится, она себе ни за что не простит, что не ответила решительное «да» на вопрос варвара о том, хочет ли она вернуться домой, вместо этого вспомнив старую обиду. Пусть циничные слова Таура Керта до сих пор заставляли Илис сжиматься от стыда, разве имела она право идти на поводу своих чувств? Она взрослая, она одна несёт ответственность за сестёр. Каждый день она молилась богам, чтобы с Нирой и Диги всё было хорошо, чтобы видение, терзавшее Илис с самого ритуала на корабле, не осуществилось.