Он слегка обнимает меня за талию. Я киваю ему, забираю Лику и когда направляюсь прочь из столовой, чувствую пронзительный взгляд Козырева. Глава 15 Лика внимательно рассматривает меня пока я кормлю ее из бутылочки. За окном идет дождь. Его шелест успокаивает меня. Дарит ни с чем не сравнимое чувство уюта. Макар тоже здесь. Он расположился на второй половине кровати. Сначала немного поработал, а затем отложил ноут и теперь наблюдает за мной и Ликой. Макар выглядит расслабленным. Снова ловлю его на том, что ему нравится любоваться нами. Я не прогоняю Макара. Демонстративно не морщу нос. Просто сохраняю хрупкий момент спокойствия и наслаждения родительскими заботами. Макар тоже не торопится нарушать наше молчание. Вижу, как его красивые длинные пальцы осторожно касаются дочкиной ладошки. Лика тут же крепко сжимает указательный и на секунду отворачивается от бутылочки. — Папа рядом, принцесса, — шепчет Макар и целует каждый пальчик Лики. Не знаю, как другие мужчины ведут себя со своими детьми, но Даровский в моменты общения с нашей дочерью выглядит очень трогательно. Я будто снова и снова вижу ту его сторону личности, с которой до рождения Лики не была знакома. Макар всё такой же мужественный. Способный собой заслонить нашу дочь от любой беды. И вместе с тем во взгляде серых глаз зажигаются искорки, к которым я до сих пор привыкаю. Искорки нежности и безграничной отцовской любви. — Она еще не доела, — тихо сообщаю, но лучше бы этого не делала. Макар аккуратно высвобождается. Я продолжаю кормить Лику и теперь чувствую заинтересованный взгляд Макара исключительно на мне. Я всё еще в блузке и шортах. Макар смотрит на мои плечи. Слишком много сегодня взглядов. Слишком много моих реакций. — Вижу, Лика хорошо ест, — отмечает Макар и снова смотрит на дочь. Я тихо выдыхаю и киваю в ответ. После того как бутылочка пустеет дочка начинает всё чаще и чаще зевать. Первая половина дня была богатой на различные эмоции, а вот вторая, наоборот, наполнена спокойствием. Я и сам чувствую, что вот-вот могу уснуть, но нужно еще и с Ликой управиться, и самой душ принять. — Мы тут разберемся, — сообщает Макар, правильно прочитав мой взгляд. — Можешь не торопиться и спокойно принять ванну. Где что лежит здесь я уже запомнил. Я благодарно улыбаюсь мужу и оставляю его с Ликой, а сама иду в ванную. У меня нет никаких претензий к Макару как к отцу. Он не просто приходит поиграться с нашей дочерью, но и реально помогает. Даже, например, сейчас. Как бы мне тяжело ни было морально, но я снова убеждаюсь, что поступила правильно, когда решила остаться. Не лишила Лику и Макара возможности установить ту самую крепкую связь, что существует между отцом и дочерью. Когда оказываюсь в ванной решаю не торопиться, а просто насладиться моментом. Регулирую температуру воды, чтобы она стала комфортной именно для меня. Расставляю на полочке флаконы с мылом, гелем для душа и кремами. Не знаю, что со мной, но сегодня я и впрямь чувствую себя привлекательной. Рассматриваю свое отражение в зеркале. Отмечаю, что мои светло-русые волосы стали чуть длинней. Взгляд выразительный. Позволяю улыбнуться самой себе, а затем раздеваюсь и встаю под упругие струи приятно-теплой воды. Вскоре влажный воздух ванной наполняется умопомрачительным ароматом манго и кокоса. Этот аромат настолько невероятный, что я почти чувствую яркий сладкий привкус плодов у себя на языке. Не тороплюсь и тщательно наношу скраб на чистую кожу. Нежусь. Тщательно вспениваю шампунь, втираю в кожу головы. Это не просто рутина. Сегодня она превратилась в настоящий ритуал. Моя женственность будто бы пробудилась и требует внимания. Когда выключаю воду, прислушиваюсь. Тихо. Дочь не плачет, значит, я могу еще немного времени уделить себе. Заворачиваюсь в большое мягкое полотенце и продолжаю свой ритуал. Подсушиваю немного волосы. Наношу крем на лицо специальными массажными движениями. Давно я не ощущала такой расслабленности и наслаждения от простых манипуляций. Придерживаю узел полотенца на груди и на носочках ухожу в гардеробную. Только успеваю открыть ящик с нижним бельем, как слышу тихие шаги за спиной, а через секунду ощущаю горячие ладони на своих обнаженных плечах. Затем ладони скользят вниз к предплечьям, еще ниже и обвиваются вокруг моей талии. Сухие губы задевают мочку моего уха. Теплое, слегка нервное дыхание щекочет кожу на шее. В груди становится слишком тесно, а внизу живота — неожиданно и болезненно горячо. Все эти реакции происходят со мной до того, как я успеваю это понять. Макар плотней прижимает меня к себе и касается губами моей шеи, затем — плеча. Кожа мгновенно покрывается мурашками. Внизу живота тяжелеет от желания. Чувствую, что Макар тоже хочет. Неровность его дыхание становится всё более заметной. Губы выцеловывают каждый сантиметр моей кожи так, что коленки начинают дрожать. Макар потрясно целуется. Пусть мне не с чем сравнить, но его губы умеют вытворят такое, отчего до сих пор бросает в жар, а кровь приливает к щекам и не только. — Я так по тебе соскучился, — шепчет. Я прихожу в себя и отталкиваю Макара. Поворачиваюсь к нему лицом и вижу, что в глазах искрит желание. Макар с жадностью смотрит на меня. Гардеробная далеко немаленькая, но сейчас она вдруг сузилась для меня до размеров крошечной коморки. Что неудивительно. Макара сейчас так много. Он заслоняет собой, своей энергетикой всё пространство. — Не прикасайся ко мне, — предупреждаю. — Адски соскучился, — Макар подходит ко мне. Он снова близко-близко. Серые глаза темнеют. Его ведет от этой близости. Меня тоже. В прошлом всегда хватало одного прикосновения, взгляда, поцелуя, чтобы вспыхнуть как спичка. Хватало не только мне, но и Макару. Страсть между нами играла так, что обжечься можно. Мне нравилось. Ее остатки до сих пор вспыхивают. И это неправильно. Так не должно быть. Я не простила Макара. Ничего не забыла. — Я же тебе всё сказала по этому поводу, — стараюсь говорить уверенно, неосознанно пытаюсь скопировать бескомпромиссность Макара. А у самой сердце на вылет. — Сказала, — соглашается он и слегка прищуривается. — Без твоей близости крышу сносит, Айка. Хочу что-то возразить, но тут же сжимаю губы. Макар медлит, затем делает еще один шаг ко мне, почти вжимает в стену своим телом. Чувствую, как начинаю дрожать. В мыслях прокручиваю как мантру: не прощу, не прощу, не прощу! Я тяжело дышу. Макар тоже. Смотрим друг другу в глаза. Молчим, но всё равно искрит. Макар срывается первым. Сдавливает пальцами мою талию, тянет полотенце вниз и впивается жадным поцелуем. До сих пор держу губы сомкнутыми. Кровь стучит в висках. Горячая тяжесть внизу живота продолжает шириться. Я тоже скучаю. Очень скучаю. Но всё равно выставляю руки вперед, чувствую под ним твердость широкой мужской груди. Макар не сдается. Напирает. Он возбужден. Он хочет. Он на грани. Я это чувствую, потому что со мной происходит всё то же самое. Кажется, что даже дышим одним глотком воздуха на двоих. Макар ласкает меня, сминает полотенце, оно соскальзывает вниз. Теперь прикосновения кажутся совсем другими и моя реакция другая — острая, волнующая. Поддаюсь натиску. Расслабляю губы, и Макар это чувствует. Крепче прижимает к себе и целует-целует-целует. Глава 16 — Хватит, — говорю тихо, почти задыхаюсь, но иначе нельзя. — Отпусти. Мне противно. Мне противны твои поцелуи. Снова упираюсь ладонями в грудь, отталкиваю со всей силы. На секунду кажется, что Макар не отступится. Продолжит. Но когда слышит мои последние слова, всё же отпускает. Смотрит на меня, а затем разочарованно вздыхает. Верит. На самом деле, я с ума схожу от этой близости, жара и натиска. Но лгу. И эта ложь неожиданно оказывается убедительной… Я прокручиваю этот эпизод у себя в голове, пока время от времени поглядываю на смартфон. Боюсь пропустить звонок от Ларисы. Знаю, что она на отлично справляется со своими обязанностями. Да и сама реже уже дергаюсь, когда оставляю Лику дома. Но всё равно держу руку на пульсе.