– Нет, ты как раз во время, – сообщает Ратмир. – Наверху, в общем, жду, – совсем теряется мужчина, видно чувствуя себя неудобно. – Не спешите. Он стремится побыстрее удалиться, плотно прикрыв за собой дверь. Цербер по одной ловко расправляется со всеми пуговицами на своей рубашке. Я с ужасом представляю, что это может значить, учитывая натянутый бугор между его крепких бедер. Но Ратмиру удается приятно меня удивить: – Держи, – мужчина протягивает мне свою рубашку. – Таскай, пока Честер шмотки не подгонит. – А… а ты? – уточняю, заикаясь. – А мне без надобности, – небрежно роняет в ответ, и удаляется с глаз долой, громко шибанув дверью. Я же так и остаюсь стоять на том месте, где меня оставили. Безвыходная ситуация давит. Сжимаю в руке теплую мужскую рубашку в клеточку и нахожусь сейчас в полнейшей растерянности. А еще между ног пульсирует. Бешено. Подстать сбившемуся к чертям пульсу. Вот и что мне теперь делать? Подкупить этого Честера? Пообещать, что отец заплатит? Папа не пожалеет денег, а этот мужчина, кажется, готов кончить, представляя, как сможет навариться этим вечером на Цербере. Но в этом и проблема. Станет ли хозяин подпольного, а в этом я не сомневаюсь, клуба подставлять лучшего бойца? Мне кажется, он ноги Ратмиру готов целовать, лишь бы тот отметелил парочку таких же придурков, как и он сам. Избавляюсь от ставшей вдруг ненужной тряпки на моем теле и заменяю ее другой. Рубашка Ратмира мягкая и до сих пор теплая. А еще она пахнет им. Его неповторим мужским запахом. Нет, это не духи. Совсем не духи. Но отвращения я почему-то не испытываю. Аромат Цербера странно влияет на меня. Обволакивает всю. Подношу к носу краешек рукава и втягиваю воздух. Наркоманка проклятая, вот кто я сейчас! Стягивая с себя джинсы, оставляю только высокие вязанные носки, больше подходящие на гольфы. С ногами забираюсь на единственным стул, что здесь есть. Вокруг уныло и серо. Пыльно еще. Но, видно, Цербер считает это место безопасным. Значит, и я должна. Мне нужно как-то постараться начать доверять ему. Сижу так какое-то время, изучая потерянным взглядом содержимое открытых полок. Здесь много лекарств и бинтов. Всякие там средства для обработки ран и несколько упаковок бутилированной воды. И как я вообще докатилась до такой жизни? К шаманке, блин, поехала! Личную жизнь наладить хотела. Отлично наладила, ничего не скажешь! Когда Ратмир возвращается в нашу «комнату», он приносит с собой два матраца и постельные принадлежности. – Шмотье будет только завтра, – говорит. – А сегодня… Через полчаса Честер организует нам душ и ужин. Делаешь все свои дела, а во время боев отсюда ни ногой. – А что так?! – во мне вновь просыпается Язва. Не понимаю, почему не могу промолчать! Просто, блин, заткнуться! – Боишься, увижу тебя на ринге и еще больше напугаюсь? Или что сбегу от тебя? Цербер вытягивает губы в линию, а затем произносит: – Я сказал, пока идут бои, ты сидишь здесь и не произносишь ни звука, ясно?! Глава 17 Ассоль На вопрос ничего не отвечаю. Только поджимаю губы. Обидно, что психованный громила вот так вертит моей жизнью, а я ничего не могу сделать. В реальности не получается противостоять ему. Цербер удовлетворяется моим молчанием, принимая его за согласие. А я в голове не оставляю попыток придумать какой-нибудь план побега. Главное, не торопиться. Не стоит забывать о том, что меня где-то по окрестностям разыскивают люди Сабира. И, сбежав от угрюмого Цербера, могу запросто угодить в лапы его злобного брата. Я долго стою под струями теплой воды в душе. Пока меня не вынуждает подпрыгнуть долбежка с той стороны двери. – Быстрее давай! Здесь вода не бесконечная! – Ратмир рыком сопровождает свои мощные удары по дверному полотну. Мне приходится как можно скорее свернуть всю деятельность в душевой, наспех вытереться и накинуть на голое тело его длинную широкую рубашку. Спасибо хоть, что она смотрится на мне как платье. И, надеюсь, белье будет в списке одежды, которую мне привезут завтра. Еще одна причина не сбегать раньше времени – без белья на холоде цистит заработаю. Ужинаю я в одиночестве. Честер, или как его там, сообщает мне, что Ратмира не будет, мол, готовится к боям. – А ты чего с ним? – неожиданно спрашивает меня мужчина. – Подружка что ли? – Боже упаси! – выпаливаю. Это происходит как-то само собой. Может, стоило, конечно, ответить иначе, тогда этот мерзкий на вид мужик точно не посмел бы меня и пальцем тронуть. А так… он что угодно может подумать. – Ясно, – хмыкает Честер, сально ухмыляясь. Эта улыбочка мне очень не нравится, но я тоже наиграно растягиваю губы в ответ. Перед началом боев в клуб потихоньку начинают стягиваться люди. Если честно, в глубине души я надеюсь встретить тут кого-нибудь знакомого. Среди людей отца ведь вполне могли быть те, кто не прочь поучаствовать или понаблюдать за чем-то подобным. Только вот Цербер оказывается слишком прозорливым. Как специально закрывает меня в нашей «комнате» еще до того, как бар и трибуны у ринга наполняются людьми. Бандит снова напоминает мне о необходимости не показывать носа из кладовки, я киваю, чтобы скорее избавиться от его общества. В коротких шортах-трусах он выглядит слишком… даже не знаю… Его полуобнаженный вид вызывает внутри меня порочные сжатия, которые чувствовать совсем не хочется. По шуму, царящему по ту сторону двери, понимаю, посмотреть на смертельные побоища пришло очень много людей. Они кричат, свистят и грохочут, как дикари. Наверное, в этом есть что-то животное, наблюдать за тем, как здоровые гориллы забивают друг друга до полусмерти. Или и вовсе до смерти. Цербер побеждает в нескольких поединках и делает это довольно быстро. Зал ревет бешеным ревом. Надеюсь, там еще никого не убили. Я долго сдерживаю свое желание выйти наружу. Но когда ведущий объявляет финальный бой, не могу удержаться от возникшего порыва. Ничего такого ведь не будет, если я просто гляну. Одним глазком. Со стороны. Из уголка. Не знаю, как тонкая дверь умудрялась так хорошо удерживать внешние звуки, но когда я оказываюсь за пределами комнаты, меня просто оглушает бешеным шумом. Появляется желание заткнуть уши и вернуться в заточение. Но я замечаю свободное сидение, наверху трибун, как раз краю, чтобы остаться незамеченной Цербером. Не знаю, откуда появляется внутри странная тревога и… предвкушение, граничащее со страхом. Я до спазмов в желудке хочу увидеть месилово на сцене. Как одичавший, звероподобный Цербер будет мутузить своего противника. У меня даже низ живота скручивает, пока я поднимаюсь по ступеням к тому месту, которе выбрала. Прожектора ярко освещают ринг, уже разукрашенный бурым кровавым месивом. Подступившее чувство тошноты и бьющий в нос запах крови и пота бойцов, множат желание скрыться, но я не сдаюсь. Должна посмотреть. Должна увидеть, с кем реально имею дело. На что способно то чудовище, которое живет внутри спокойного и сурового Цербера. Ратмир переступает ограждение ринга, и я перестаю дышать. Кажется, он выглядит гораздо крупнее, чем я привыкла. Настоящий мясник. Даже отсюда я вижу, как пот струйками стекает по его рельефному телу. Громадные кулаки разодраны до мяса. Это тоже замечаю. Как и кровь на скуле. И взгляд… Такой темный. Как сама чернота. От увиденного кружится голова. Зал взрывается, когда Ратмир поднимает окровавленные кулаки к потолку и по звериному скалится. А вот на меня его вид действует иначе. Хочется забиться в самом дальнем углу, сжаться в маленький комочек, только бы это чудище ко мне не приближалось. Его противник по кличке Кувалда, выглядит ничуть не меньше. Такая же гора из мускулов, только лысая. И без бороды. Здоровенные мужики начинают молотить друг друга по удару гонга. Клянусь, я слышу, как под напором хрустят их кости, а кровавые брызги, уверена, долетают до меня, пачкая в этом дерьме с головы до ног. На ринге закручивается настоящее месиво. Но даже мне понятно, что против Цербера у лысого бедолаги шансов нет. Ратмир с легкостью впечатывает свои кулаки в лицо Кувалды, который совсем перестает быть на себя похожим. С ужасом для себя понимаю, что, кажется, возбуждаюсь. Между ног становится тепло и влажно. Меня что, заводить кровавое мочилово? Оглядываю взбесившийся зал как раз в тот момент, когда противник Цербера, кажется, испускает дух. Тут все пропитаны энергетикой Ратмира. Его одурительной мощью. По-моему, ее можно физически ощутить всюду, если просто сжать в воздухе пальцы. Взгляд случайно цепляется за нескольких мужчин, с интересом разглядывающих не победителя боя, а… меня. Гадкие ухмылки на их лицах, обращенные в мой адрес не сулят ничего хорошего. Натягиваю ниже рубашку и замечаю, как позорно топорщатся через ткань мои соски. Блииин… Кажется, надо валить в подсобку. И как можно скорее. Глава 18 Ассоль Не знаю, почему я сразу не даю деру. Как-то инстинктивно сначала поворачиваюсь в сторону ринга. Будто ищу спасения у Цербера. Не знаю, как такое возможно, что напряженность сейчас пульсирует в жилах, когда я смотрю на Ратмира, я еще и понимаю, что этот мужчина – единственный, с кем я реально могу ощущать безопасность. Мужчина с оскалом на лице обводит взглядом взбесившийся зал. Они чествуют своего победителя, как сборище диких неандертальцев. «Ратмир!» – хочется закричать, что есть мочи, обратить на себя внимание. Дать всем ублюдкам в этом чертовом зале понять, что я с ним. Что трогать меня опасно для здоровья. Но я не успеваю и рта раскрыть, как слышу громкий визгливый голос другой девчонки. – Цербер! – дерет она горло, пока победитель обходит по кругу своего окровавленного противника. – Трахни меня! Цербер! Я почему-то вжимаюсь в сидение. Замираю, в глубине души надеясь, что реакции не последует. Мне почему-то важно, чтобы громила пропустил грязный выкрик мимо ушей. Он ведь не такой?! Не станет собирать грязную падаль?!