– Ты серьезно сейчас? – выгибаю бровь. Если девчонка расскажет мне о любви к Сабиру, мой мир никогда не станет прежним. Я, клянусь, что перестану вообще что-либо понимать. – Мы познакомились случайно. В клубе. Три месяца назад, – начинает свою исповедь подруга. – Клуб «Dark room». Ты отказалась идти со мной, помнишь? – Да, Алика, отказалась! – припоминаю, повышая голос. – Потому что это место стоило обходить стороной. Не зря его назвали «Темной комнатой». Не просто так. И ты знала об этом. Но пошла. – Думаешь, было просто общаться с тобой? Сравнивать постоянно? Я ведь из обычной семьи. У меня нет богатенького папы, и я каждый раз старалась что-то доказать тебе. Быть не хуже. Быть равной. – Мы всегда были равны. – Нет. Я чувствовала себя ущербной. Завидовала тебе, чего уж греха таить?! – признание подруги звучит совершенно неожиданно. – Поэтому предала? – усмехаюсь. Тупое чувство в груди усиливается. Признание Алики, как нож в спину. Я никогда не кичилась богатым наследством. Я помогала подруге, покупала ей одежду, часто оплачивала заказы в клубах и ресторанах, где мы бывали. И мне ничего это не стоило. Я делала все бескорыстно и из добрых побуждений. Думала, мы подруги до гроба. – Он просто купил тебя, да? Что пообещал? Шмотки? Бриллианты? Что? Ради чего ты, Алика, участвуешь в грязных играх Сабира? – не могу поверить! Просто не могу! Цербер ни раз говорил мне про предательство, но я не верила. Не могла поверить в такое! Но, оказывается, была полной дурой. – Нет, – признается Алика. – Сабир вообще ничего мне не обещал. – А что тогда? – я не могу понять. Не могу и не хочу понимать. – После той встречи в клубе. После… нашей ночи. Мне мгновенно дуреет. Жар заливает все внутренности. – Алика! Он же бандит! Убийца! Думаешь, Сабиру Валиеву есть до тебя какое-то дело? Он использует тебя как подстилку. Трахает в свое удовольствие. Но как только надоешь, пойдешь в утиль. В прямом смысле. Будет здорово, если отпустит, не покалечив. Но, скорее всего, убьет. Вырежет тебе сердце и сожрет его! От своих же слов хочется задохнуться. Будто говорю про себя и Цербера. Я ведь сама, по сути, подстилка другого Валиева. И я, черт возьми, хотела трахаться с ним каждый раз! Каждый гребаный раз! Кроме последнего, естественно. И за эту жажду хочется удавиться. Особенно трудно признавать ее. Признавать перед самой собой. Без ужимок. Без обвинений других людей в том, что со мной произошло. Без отсылок к обстоятельствам, которыми так легко прикрываться. – Да не могу я! – совершенно неожиданно выкрикивает Алика. – Не могу, понимаешь?! Как вижу его, так ноги подкашиваются. Надышаться не получается. Повисает пауза. Я не знаю, как реагировать. Во взгляде подруги читается испуг вперемешку с сожалением. Но я не смогу простить ее поступок. Такое нельзя простить. Нельзя забыть. Нельзя оставить в прошлом. – Я не хотела врать тебе про шаманку. Но Сабир умеет манипулировать. Как представлю, что больше не коснусь его тела, то… – Замолчи! – теперь я уже не выдерживаю. Мой крик такой громкий, что даже меня оглушает. Эдакий внутренний порыв. Всплеск, что зародился в груди и мог бы разорвать меня, если не дать ему свободы. – Солечка… – шепотом, почти неслышно. Алика раскаивается, но мне не жаль. Я больше никогда никого не пожалею. Даже себя. И уж точно не буду заботиться о благополучии других. Если бандит решит прикончить свою шлюху, когда надоест, а так и получится, я и слезинки не пророню. Подруга, бывшая уже конечно, сама выбрала этот путь. Предала нашу дружбу ради бандитского члена. Наверняка, такого же здорового, как у Ратмира. – Уйди… – стараюсь обуздать дыхание. Грудная клетка высоко поднимается, а в груди бурлит ярость. – Он обещал не трогать тебя. Только договорится с Виктором Наза… – Уйди! – рявкаю. Вкладываю в этот крик всю ненависть, что получилось испытать за несколько минут нашего правдивого разговора. Алика стоит неподвижно пару секунд, но потом все же уходит, поджав губы. Буквально выбегает из комнаты. Дверь кто-то закрывает на замок с той стороны, и я вновь остаюсь одна. В полной оглушающей тишине. Дышу и стараюсь сосредоточиться на дыхании. Вдох и выдох. Вдох и выдох. А потом мое горло раздирает крик. Полный боли. Глава 57 Ассоль Время идет очень медленно. По капельке утекает. И сколько бы минут не прошло, когда смотрю на настенные часы, кажется, будто стрелки стоят на месте. А время неспешно опускается чернотой вокруг меня. Садится потихоньку, как пепел вулкана, застилая собой все пространство рядом. И даже меня саму. И чем больше такого осадка оказывается на моих плечах, тем сильнее я испытываю невероятное давление. Ожидание смерти хуже самой смерти. Так говорят. Мне удается прочувствовать на себе всю прелесть поговорки. До самого глубокого вечера ко мне больше никто не приходит. Меня не кормят и, элементарно, не дают воды. Спасибо на том, что туалет и душ есть в комнате. В какой-то момент даже приходится попить немного из-под крана, когда жажда становится невыносимой. Но все это, конечно же, не самое страшное, что могло случиться со мной здесь. Я была уверена, что Сабир навестит меня. И очень скоро. Быть может, и не один раз. Но бандит предпочел такой вот изощренный способ пытки. Ожидание. Зато было время подумать. И, чтобы не сойти с ума, я старалась больше размышлять о том, что уже случилось со мной. Одна единственная мысль проходила через все мои думы красной нитью – ненавижу! Ненавижу этих ублюдков! Ни одного, ни, тем более, второго! Ратмир, несмотря на все свое благородство в отдельных моментах, тоже не заслуживает моего расположения. Он такой же урод, как и братец, хоть и сильно старается казаться другим. Ключевое слово здесь «казаться», а, значит, делать видимость, пускать пыль в глаза. Прежде всего, себе самому. Именно поэтому Цербер так нервно реагирует на сравнение с братом. Потому что не хочет признавать. Не желает мириться с правдой. Думает, что имеет гораздо больше внутреннего света, но это не так. Ночь опускается за окном, накрывая все вокруг темным одеялом. Ее чернота густая. Пугающая. А на фоне моего общего гадкого состояния, кажется чем-то вроде олицетворения смерти. Доживу ли я до утра? Что задумал Сабир? Наверное, больше всего я боюсь, что бандит решит поиметь меня. Но я даже смерть предпочту этому варианту. Самые страшные муки. Долго лежу на постели, но так и не могу уснуть. Круговорот из мыслей не оставляет в покое. Сейчас отчетливо понимаю, что, несмотря ни на что, рядом с Цербером чувствовала какую-то тупую уверенность в завтрашнем дне. И это бесит! С чего я вообще доверяла ему? Знала ведь, какой Ратмир козлина! Ночью не сплю. Желудок урчит от голода, голова пухнет от мыслей. К утру я просто лежу на кровати, раскинув по сторонам руки, и смотрю в одну точку. В комнате приходится проторчать еще до обеда. Сабир, видно, решил заморить меня голодом. Но нестрашно. Я от этого морального урода и не ожидала ничего другого. Когда ключ прокручивается в замке, даже не вздрагиваю. Слишком долго ждала этого момента, чтобы теперь испугаться. – На выход! – недружелюбно командует лоб, что пришел за мной. Мешкаю почему-то, разглядывая громину. – Быстро подняла жопу с кровати и ко мне! – огрызается мужик, явно недовольный тем, что приходится выполнять грязную работу, возиться со мной. Сердце заходится быстрее. Ощущаю каждый трепещущий удар внутри. Мне хочется прокричать обезьяне что-то типа: «Гори в аду, тварь!», показать средний палец и захохотать, как умалишенная. Но я сдерживаю этот порыв ради соображений безопасности. Не хочу, чтобы меня раздавили раньше времени. Бежать некуда. Спасения нет. Вариант только барахтаться до последнего, брыкаться в руках мерзавцев, пока силы не оставят. Но, увы, я скорее лишусь жизни, чем сумею хоть что-то сделать. – Давай, топай впереди, – без эмоций выдает следующее распоряжение бандит, когда я оказываюсь рядом с ним у выхода из спальни. – И чтобы ни звука мне! Звучит грозно. Но я и не собиралась кричать. У кого тут помощи просить? Лучшая подруга, и та предала… От горечи скручивает горло. Не думать об этой суке! Не думать об этой суке! Пусть ее Сабир своим колом порвет! Охранник выводит меня на улицу. Там своего часа ожидают несколько внедорожников. Тачки выстроены в линию, явно планируется поездка. Машинально оглядываюсь. Понимаю, что подсознательно снова ищу Цербера. Хоть какой-то, пусть даже призрачный, намек на то, что он здесь. Приедет и разнесет бандитское гнездо к чертовой матери! Взорвет. Вырежет всех. Но ничего не происходит. Более того, меня тут же заталкивают в одну из машин две здоровенные туши. Они же усаживаются по бокам, прижимая меня с обеих сторон. Очень некстати вспоминаются папины рассказы про девяностые. Стараюсь не углубляться в эти познания, чтобы не задохнуться от страха. Ведь совсем не факт, что меня везут закапывать в лесу. Краем глаза, сквозь почти полностью черные тонированные окна внедорожника замечаю Сабира. Какой же он здоровенный и устрашающий! Я даже представить не могу, что в нем нашла Алика. Это же огромный натренированный кусок злобы. С ним даже общаться не надо, чтобы это понять. Достаточно взглянуть, чтобы поджилки затряслись. Главарь усаживается в первую машину из кортежа. Я еду в последней. Становится совсем жутко, когда мы въезжаем в лесополосу. Это не смешно ни капли! Это, нахрен, самое страшно, что вообще происходило в моей жизни! Глава 58 Ассоль