- А кто тебе мешал ближе быть? - Цветков пригнулся к стеклу и добавил: - Вон он небось стоит, Пятнов этот. В условном месте на тротуаре их дожидался высокий, элегантный молодой человек, чем-то неуловимо напоминавший Виталия Лосева, то ли детской припухлостью губ на открытом румяном лице, то ли фигурой. Пятнов оказался обаятельным и веселым парнем. В ответ на чуть иронический вопрос Откаленко, как, мол, себя вести в условиях экстерриториальности, он засмеялся: - Свободная беседа с криминальным уклоном. - Нет, я в другом смысле. Придется ведь… - Вот арестовывать или там обыскивать - это не придется. Увы, - шутливо перебил его Пятнов, разведя руками. - Самые вежливые вопросы, больше ничего. - И с ударением прибавил: - Между прочим, семейство господина Крагера необычайно заинтересовалось вашим визитом. Всё, говорят, у вас видели, а вот криминальную полицию не пришлось. Так что не подкачайте. Машина остановилась на тихой улице возле старинного, с лепными украшениями особняка. Дежурный милиционер окинул приезжих настороженным взглядом и, словно угадав что-то, успокоенно отошел. Дверь открыла молоденькая приветливая горничная в белой наколке. По широкой лестнице, дважды отразившись с головы до ног в зеркалах на площадке, все поднялись на второй этаж. В небольшом уютном холле горничная попросила подождать. Пятнов с улыбкой посмотрел на своих молчаливых спутников. - Только не робеть, товарищи. А то что это за криминальная полиция? У них она ведет себя куда увереннее. Иногда даже просто нахально. Цветков усмехнулся, а Игорь деловито сказал: - Пожалуйста. Если надо, мы можем тоже нахально. Улыбка сбежала с лица Пятнова, и он, оглянувшись на дверь, поспешно сказал: - Между прочим, следует различать… - Но, заметив лукавые искорки в глазах у Игоря, снова улыбнулся. - Ну вас, ей-богу! Нашли время разыгрывать. Вошла горничная и пригласила всех в соседнюю комнату. Это был, очевидно, кабинет. Длинные застекленные шкафы с книгами, несколько гравюр на стене, большой портрет известного политического деятеля над массивным письменным столом, тяжелые, темных тонов гардины на окнах. Господин Крагер встретил посетителей у порога. Это был пожилой, невысокий, плотный человек, седые волосы, гладко зачесанные назад, резко контрастировали с большими, черными и блестящими, словно две шкурки соболя, бровями. Из-под сильных очков смотрели чуть усталые, внимательные глаза. В стороне, у журнального столика, стояли изящная белокурая женщина в больших роговых очках и долговязый спортивного вида парень, тоже в очках. Крагер на чистейшем русском языке приветствовал вошедших и, сделав широкий жест в сторону стоявших у столика, оказал: - Моя семья, - и с улыбкой добавил: - Конечно, тоже говорят по-русски. Язык страны пребывания знать необходимо. Мы к вашим услугам. После взаимных представлений все расселись у журнального столика, закурили, и Крагер сказал, обращаясь к Цветкову: - У нашей криминальной полиции много хлопот. У вас, господин майор, наверное, не меньше, а? - Хлопот много, - подтвердил Цветков. - Хотя они во многом другие, чем у вашей полиции. - И вы и они раскрывают преступления! - Нам и легче и труднее. - О! Это интересно! В каких же отношениях вам легче? Цветков усмехнулся. Внешне он оставался, как обычно, невозмутим, и только Игорь подметил необычные интонации в его голосе. Цветков сказал: - Нам не надо воевать с профсоюзами. Это раз. У нас нет такой организованной преступности. Это два. И нам очень помогает население. - Да, да! Дружеские суды!.. - Товарищеские, - с улыбкой поправил Игорь. - Да, да, товарищеские… - Крагер обернулся к сыну: - Ты мне что-то говорил об этом. - И, обращаясь к остальным, пояснил: - Алек кончает юридический колледж. - Мне непонятно! - запальчиво произнес Алек. - Вы все время утверждаете, что у вас сокращается преступность. И вдруг такая чрезвычайная мера, как эти дружины. Значит, полиция перестала справляться? Мне непонятно! - Алек, - оборвал сына Крагер, - наши гости приехали не для дискуссий, - и он обратился к Цветкову: - Извините. Молодость. Как это вы говорите?.. Заносит! Вот так. Цветков улыбнулся. А Пятнов поспешил сказать: - Действительно. Мы у вас отнимаем время. Мои спутники зададут вам лишь несколько служебных вопросов. А вашего сына мы охотно пригласим к нашим юристам. - Он повернулся к Цветкову: - Какие у вас вопросы к господину Крагеру? Игорь недовольно посмотрел на Пятнова: «Надо же ответить этому Алеку!» Видимо, и Цветков подумал так же, потому что с невозмутимым видом сказал, покачав головой: - Сначала все же насчет дружин, - он взглянул на Алека. - Это, кстати, касается того, почему нам труднее, чем вашей полиции. Если разрешите? - теперь он поглядел на Крагера. - Это очень интересно! Очень! - воскликнул тот, настораживаясь. Пятнов промолчал. - Дружины не раскрывают преступлений, - продолжал Цветков. - Этим занимаемся мы. Но мы учитываем не только преступления. Нас очень беспокоят и мелкие проступки людей. - У нас полицейский тоже вмешивается в драки, - усмехнулся Алек. - А дальше? Алек взглянул на Цветкова и насмешливо добавил: - А дальше каждый получает свою порцию дубинки. - И все? - А что же еще? - Наши дружинники потом идут в семьи хулиганов, на завод или в школу. Мы очень тревожимся за молодежь. В разговор вмешался Крагер. - В нашей стране преступность не падает. Растет. Мы не скрываем это. Мы пытаемся объяснить. Падение нравов. Свистопляска вокруг атомной бомбы. Она рождает отчаяние в душе молодежи. «Скоро все равно погибнет мир, - рассуждает она. - Все полетит к чертям! Надо спешить насладиться жизнью». Люди звереют в предчувствии конца, - он посмотрел на Игоря. - А у вас что думает молодежь? - Мы не верим в конец, - ответил Игорь. - Мы верим в мир. Крагер вздохнул: - У нас нет такой веры. Может быть, потому, что у нас лучше поставлена информация. - Информация - инструмент политики, - живо возразил Игорь. - Она, по-моему, не может быть лучше или хуже. - О, о! Господин Пятнов, ваши офицеры криминальной полиции недурные политики, честное слово. - И агитаторы, - сдержанно добавил Алек. Госпожа Крагер за все это время не проронила ни слова. Она сидела очень прямо, ослепительно улыбаясь и рассеянно следя за разговором мужчин, и только глаза за очками выдавали ее настороженность. - Хорошо, хорошо, - сказал, наконец, Крагер. - Оставим, наконец, всю эту политику и социологию. Мы к вашим услугам, господин майор. Признаюсь, мы сгораем от любопытства. При этих словах Пятнов еле подавил облегченный вздох. - Дело в том, - произнес Цветков, - что неделю назад вы были в музее Достоевского. - Да. Там совершено убийство? - Нет, что вы! - Ограбление? Ведь там рукописи… - Да нет же! - Цветков улыбнулся. - Скажите, вы видели, именно вы, - обратился он к Крагеру, - на письменном столе под стеклянным колпаком портсигар писателя, кожаный такой? - Да, да… - задумчиво ответил Крагер и уверенно добавил: - Да, вспомнил. Видел, конечно. - А вы? - обратился Цветков к Алеку. - Видел, - буркнул тот. Цветков повернулся к госпоже Крагер. - Простите, а вы? - Я?.. Я… не видела, - растерянно ответила та.