Тот на минуту умолк, обвел выпуклыми глазами окружавших и, помедлив, уже спокойно заявил: - Извините. Я погорячился. Это всего лишь старенький кожаный портсигар. Он дорог мне как память об отце. Светлана в волнении прижала руку ко рту. Все присутствующие недоуменно переглянулись. - Боже мой, Анри! - вдруг проговорила супруга Ласара. - Я же сама выбросила какой-то старый, противный кошелек. Это был совсем не наш кошелек… - Ты?.. Выбросила?.. Сама?.. Кошелек?.. - прошептал Ласар, меняясь в лице, и вдруг снова закричал: - Куда ты его выбросила? Когда? - Сегодня утром. Когда складывала вещи. Я нашла его в твоем белье и очень удивилась… - Боже мой, «удивилась»! Ну, и что дальше? - Я его выбросила в мусоропровод. Он так дурно пахнул, - она брезгливо повела плечами. - Он «дурно пахнул»! - всплеснул руками Ласар. - Мусоропровод уже дважды очищали сегодня, - произнес администратор. - О!.. О!.. - закричал Ласар и повернулся к окружающим. - Все! Финита ла комедия!.. - потом он схватил за руку жену и потянул ее к двери. - Скорее! Мы еще успеем на самолет. Цветков, Лосев и Светлана вышли из гостиницы и остановились около освещенного подъезда. - Вот, милые, и все, - сказал Цветков. - А поргсигар ушел от нас. Жаль, что ни говори. Светлана вздохнула. - И все же напоследок он сослужил неплохую службу, - заметил Виталий. - Хотя путь, по которому мы прошли за ним, и не был усеян розами. Но прошли мы его не без пользы, Федор Кузьмич. - Польза, конечно, была, - согласился Цветков. - Кое-кого мы на нем подобрали. И Виталий закончил: - След лисицы вел к хищникам и к их жертвам. Это естественно. И вел он охотников. - Что еще за аллегории? - засмеялась Светлана. - А разве не так? - живо возразил Лосев. - Пока есть хищники, должны быть и охотники. - Он многозначительно погрозил пальцем. - Чтобы не было жертв и потерь. Чтобы был покой. - Вы еще поэт и философ. Вот не знала! Но тут вмешался Цветков. - Милые мои, будьте здоровы. С тобой до завтра, - кивнул он Виталию, - а с вами… - Он повернулся к Светлане. - Тоже встретимся… - И добавил, улыбнувшись: - Оперативное чутье подсказывает. 1963-1964 г.г. КРУГИ ПО ВОДЕ Глава I ЗВОНОК СТАРОГО ДРУГА - Товарища Лосева, пожалуйста. - Это я. Слушаю вас. - Виталий?! Слава богу. По третьему телефону тебя разыскиваю. Это Степан говорит. Кракович. Здорово! - Стёпка!.. Вот это да! Какими судьбами? Ты почему в феврале в школе не был? - В рейсе был. Но я тебе не оправдываться звоню. Слушай, такое дело. Я даже до вечера дотерпеть не мог. - Реактивная натура. Знаем тебя. - Ты погоди смеяться. Ты слушай. Женьку Лучинина помнишь? - Ну, ещё бы! Давно, правда, писем от него не было. Он сейчас в Окладинске. Директор завода. - Так вот. Нет Женьки… - То есть как это - нет? - Так. Покончил с собой. - Что-о?! Не может быть! - Вот и я этому не верю. - Да кто же этому поверит! Чтобы Женька… - Именно! Слушай, Виталий. Мы тут с ребятами уже говорили. Этого же не может быть! Значит, что? Значит, убийство. Так? А местные деятели… Словом, закрыли дело. - Ну, ну. Как это - закрыли дело? - А так, чтобы жить спокойнее. - Ты думаешь, что говоришь? - Ну, хорошо! Не закрыли? Так плохо расследовали. Не мог Женька с собой покончить. Не мог! - М-да. Это тоже факт. - Поэтому слушай. Все ребята смотрят на тебя. Ты понял? - Что же я могу сделать? Я же в Москве работаю. Надо… - Не имеет значения! Ты знал Женьку! Словом, вечером будь дома. Приду. Виталий положил трубку и, ещё не отнимая от неё руки, как-то отрешённо оглядел знакомую до мелочей комнату. Все на месте, и пустой стол Игоря напротив, и сейф в углу, и стулья, и старый диван, все как обычно, ничего не изменилось. А Женьки Лучинина нет на свете… Сколько они не виделись? Больше года. Тогда Женька был проездом в Москве. Направлялся из Ленинграда в этот самый Окладинск. Вообще, после окончания школы они виделись редко. Шли только письма. Но какие! Вся Женькина неуёмная душа была в них. И старая дружба не ржавела. А вот помнит его Виталий, как ни странно, только таким, каким Женька был тогда, в школе. Розовощёкий крепыш в потёртом синем пиджаке с комсомольским значком, боевой, задиристый парень, пальцы, перепачканные чернилами, - он всему классу чинил авторучки, особенно девчонкам, на переменах и даже на уроке. Он первый записался в автоклуб, а за ним чуть не весь класс. Он написал тот знаменитый фельетон в стенгазету, за который их всех вызывали к директору, и если бы не Вера Афанасьевна… Он, Женька, посадил первое дерево в их школьном саду, а за ним весь класс. Как они доставали эти саженцы, сколько было шума! И теперь там знаменитая аллея девятого «Б», и каждый следующий девятый «Б» становится её шефом. А они, старики, основатели, каждый год, в феврале, собираясь на традиционную встречу в школе, вместе с ребятами из очередного девятого не торопясь проходят по ней, придирчиво оглядывая каждое дерево. Потом они окончили школу - и кто куда. Виталий поступил на юридический. Женька - в индустриальный. И не в Москве. Уехал в Ленинград - туда перевели его отца. Виталий оторвал руку от телефона, полез в карман и достал трубку. Он теперь курил трубку. Несмотря на мамины протесты и иронические замечания отца. И уж конечно, Игоря. Только Светка как-то заметила, что трубка ему идёт. Впрочем, это чепуха. Виталий вынул из ящика стола золотистую коробочку с табаком и набил трубку. Почти машинально. Черт возьми, что же произошло с Женькой Лучининым? Как он мог? Да нет! Местные товарищи скорей всего действительно ошиблись. Хотя с другой стороны… Впрочем, Степан, наверное, знает подробности. Вечером расскажет. Ах да! Вечером они со Светкой хотели… А что, если… Правда, она жутко стесняется. Но тут такое дело… Виталий снова потянулся к телефону и, пыхтя трубкой, набрал номер. - Светлану Бори… Света?.. Да, это я. Понимаешь… Нет, нет, не то! Придёшь сегодня до мне? Я за тобой заеду… Ну, почему неожиданно? Мы ведь давно собирались. А тут ещё «чепе». Один наш парень, школьный товарищ… Одним словом, беда стряслась… Нет, нет! Ты не лишняя! Ну, как ты можешь быть лишней!.. В этот момент дверь кабинета открылась. Вошёл Откаленко. Вид у него был озабоченный. Он мельком взглянул на Виталия и проворчал: - Духота же у тебя тут. Хоть бы окно открыл. За окном над крышами домов в голубом мареве плавало знойное летнее солнце. В комнату ворвался лёгкий ветерок, зашевелил бумаги на столе у Виталия, и тот поспешно положил на них руку с зажатой в кулаке трубкой. Игорь покосился на приятеля и усмехнулся. Когда Виталий кончил говорить по телефону, Игорь спросил: - Ты справку написал? - Сейчас кончу, - досадливо отмахнулся Виталий. - Тут, старик, такое случилось. С нами в школе один парень учился, - взволнованно начал он. - Такой, понимаешь, был… - М-да, - скептически произнёс Игорь, выслушав приятеля. - Все может быть. Ты же его десять лет, по существу, не видел.