KATE IN WAITING by Becky Albertalli © Е. Лозовик, перевод на русский язык, 2022 © Издание на русском языке, оформление. Popcorn Books, 2022 Copyright © 2021 by Becky Albertalli Сover art © 2022 by Leni Kauffman Cover design © by Jenna Stempel-Lobell * * * Увертюра Вот и финал, как ни крути. Сейчас, когда занавес опущен, сцена словно превратилась в другую планету. Планету хорошо освещенную, уставленную гигантскими пенопластовыми декорациями; и обитали на ней только мы с Энди – и Мэтт. Мэтт-с-плаката. – Сейчас или никогда, – шепчет Энди, но не делает ни шагу. Я тоже. И мы продолжаем стоять в тени Одри II[1] из папье- маше. Нет ничего печальнее момента, когда пропадает влюбленность. И это был не тот случай, когда мечтаешь о своем краше с безопасного расстояния. Нет, я и Энди с этим парнем даже разговаривали. Обменялись миллионами слов во время множества прекрасных встреч. Уже немало, учитывая, что Мэтт из породы тех красавчиков, при виде которых у нас обычно пропадает дар речи. У него лицо будто из прошлого, светлые волосы и розовые щеки. Брэнди – наша общая подруга – коллекционирует сувениры с символикой Coca-Cola, и, клянусь, Мэтт – просто копия парня с винтажного плаката, который висит у нее в ванной. Отсюда и прозвище. На плакате написано: «Я утолю вашу жажду». Но нашу жажду ему не утолить. Все сложилось как в клипе Аврил Лавин. Мы – младшие консультанты по театру. Он – наш преподаватель по вокалу, местный красавчик. На целых шесть недель Мэтт стал главным светилом нашей персональной солнечной системы. Вот только живет он через дорогу от лагеря: в Ментоне, штат Алабама. Это примерно в сотне километров от Розуэлла, штат Джорджия. Так что Энди прав. Сейчас или никогда. Глубокий вдох. – Эй, слушай, Мэтт… Клянусь, я прямо чувствую молчаливое и удивленное одобрение Андерсона. «Ну ты даешь, Гарфилд». Я это сделаю. А ты придумай что-то свое. Я прочищаю горло. – В общем… Мы хотели попрощаться… И… Ну… Спасибо. Мэтт опускает нотный лист в свой шоппер и улыбается. – Спасибо? За что? – За уроки вокала. И все такое. – Ах, Кейт! Тебе спасибо. Был рад с вами познакомиться. – Мэтт закидывает сумку на плечо, и я вижу едва заметное движение в сторону двери. Уход со сцены. Черт. Тогда я должна… – Мы можем сделать селфи? – выпаливаю я. Неловко-неловко-неловко. Голос бы еще не дрожал, было бы совсем хорошо. Ну и конечно, Андерсон, чувак, если хочешь вмешаться, сейчас самое время. – Конечно, – говорит Мэтт. – Давай. Что ж. Мы сходимся, пытаясь уместиться в кадр, занавес щекочет нам спины – и я вытягиваю руку вверх под углом, как меня учил Андерсон. Все улыбаются. Точнее, я-то только пытаюсь: губы дрожат от волнения. Но оно того стоит. Даже если на снимке я буду выглядеть восторженной фанаткой, оно того стоит. Рейна и Брэнди требовали документально зафиксировать милую мордашку Мэтта-с-плаката, а инстабанда[2], видит бог, не сдается никогда. Но эту фотографию я сделала не для своей банды. Не только для них. Рейна и Брэнди, если честно, просто посмеются над тем, что у нас с Энди опять один краш на двоих. Послушать Рейну, так мы с Энди «попали в одну сеть» – проще говоря, у нас созависимые отношения. Оказывается, все вокруг уверены: люди должны влюбляться по отдельности и самостоятельно. И да, Рейна так налегает на курс психологии из расширенной программы, что уже сама практически лицензированный психолог. Но кое-чего ей не понять. Дело ведь не в Мэтте. И не в Джоше, которым мы увлеклись прошлым летом и у которого был своеобразный взгляд на завтраки. Не в Александре – он был еще годом раньше и очень гордился тем, что родом из Мичигана. Вся эта история не о них. Она обо мне и Андерсоне. О планах, которые мы строим в каморке с реквизитом, о том, как иногда даже в коротком взгляде можно прочитать слишком много. О том, как чистить зубы по шесть раз на дню в постоянной готовности к любому неожиданному свиданию. И то, что этим неожиданностям не суждено сбыться, не так уж и важно. Совсем не важно. Дело не в них. Дело в бабочках в животе. Кажется, все это уже слишком, но такова наша с Энди природа. Мы будто проявляем ее друг в друге. И, честно говоря, одна летняя влюбленность на двоих – это отличная база для веселой и увлекательной командной работы. Теперь лето кончилось, а с ним и веселье. Осталось лишь ощущение, будто ты сидишь в тонущей лодке, как это и бывает всегда, когда влюбленность заканчивается слишком быстро. Когда эту самую влюбленность прервали в ее расцвете. Но даже в тонущей лодке не так одиноко, если в ней с тобой друг. Сцена первая Учебный год начался пять минут назад, а мне уже надоело. Нет, правда. Можно просто спалить его дотла, пожалуйста. Начнем с того, что я с трудом держу глаза открытыми. И это вряд ли сулит хороший день, учитывая, что я еще в школу не вошла. И с парковки не вышла. И даже ремень пока не отстегнула и сижу в машине. Прошу винить в этом Андерсона. Андерсон Уокер прекрасно знает, что мне нужно минимум семь часов сна, иначе я превращаюсь в зомби-демона, выживающего только благодаря ксанаксу[3]. И все же, все же! Это чудовище явилось сегодня в мой дом и мою комнату в пять тридцать утра и включило свет. Потому что ему нужна была моя помощь в выборе кардигана для первого учебного дня. Темно-синий с коричневыми пуговицами или темно-синий с синими? – Просто реагируй инстинктивно, – потребовал он. Моей инстинктивной реакцией было запустить в него подушкой. Проходит почти три часа, и он – прямо как по расписанию – снова заводит ту же пластинку, пока мы кружим по парковке. – Ты уверена, что темно-синий мне идет? – Энди… да, идет. – Просто идет? – Больше чем «просто идет». Ты выглядишь идеально. Это правда. Он всегда так выглядит. Андерсон слишком хорош для этого мира: гладкая темная кожа, ямочки на щеках, короткая стрижка. И это я еще не упомянула огромные карие глаза за стеклами очков в пластиковой оправе. К тому же Энди всегда одет строго в эстетике этакого образцового старшеклассника: свежие рубашки, кардиганы на пуговицах, подвернутые брюки. Он потирает щеки. – Не хочется плохо выглядеть в первый день… Остаток фразы заглушает рев музыки, несущейся из притормозившего рядом джипа. Хип-хоп-трэп. Расступись, народ, прибыли местные пижоны. Увы, школа «Розуэлл Хилл Хай» – рассадник таких парней. Чаще всего встречается подвид «пижон пригородный атлетичный», или «пижон обыкновенный». Я не шучу. Достаточно выйти в школьный коридор, протянуть руку – и через две секунды она упрется прямо в какого-нибудь выпендрежника в легких спортивных шортах. Куда ни глянь, вольно пасутся целые их стада, облаченные в костюмы с эмблемой школы. Пришлось даже дать всему этому феномену кодовое имя. Собственно, мы зовем их пижонами, а не кобелями, например, именно для того, чтобы не оскорблять нежный слух Брэнди. Смысл-то остается тот же. Я бросаю быстрый взгляд в окно со стороны Энди. Водитель джипа то и дело прикладывает ко рту ладони, чтобы громче присвистнуть вслед идущим мимо девушкам. Брачный зов пижона, дамы и господа. А еще у него открыта дверь, поэтому мы с Энди не можем выйти. Воплощенная наглость, присущая этому виду. – Кейт. – Андерсон тычет в меня ключами от машины, но я перехватываю его руку. На них болтается брелок с Рапунцель от «Фанко Поп». Настолько классный, что мне тоже иногда хочется научиться водить машину. Ключевое слово – «иногда». Его снова перебивают, на этот раз – оповещения о новом сообщении на обоих наших телефонах. Наверняка Рейна или Брэнди.