– Но почему? – смеюсь я. – Потому. – У вас на курсе есть какая-то сексуальная девчонка? – Девчонка. – Он похлопывает меня по плечу. – Кейт. Это же театр. Там толпы таких девчонок. – Просто девчонок или таких же девчонок, как в лимузине, который водит твоя мама?.. – Не продолжай. Это ужасно. – Он решительно качает головой. – Я имею в виду обычных девчонок. Старых добрых… Ох, нет. Не старых. Девчонок моего возраста. У нас в театре полно сексуальных девчонок моего возраста. – А еще там есть Андерсон и Мэтт, – добавляю я, чувствуя прилив тошноты. Мэтт. И сексуальные девчонки. Я так увлеклась тем, что ревновала их с Энди, что совершенно упустила этот момент. – Так ты мне поможешь? – Погоди… с чем? – Сегодня днем, например? Я попрошу Гарфилда отвезти нас… Второго Гарфилда. Большого. Братца Гарфилда… – Ной. – Уголки губ у меня подергиваются. – Я не могу научить тебя петь. – Почему? – Он выглядит потрясенным. – Потому что ты не сможешь попасть в ноты, даже если они будут сами запрыгивать тебе на руки. – Малышка Гарфилд, ты разбиваешь мне сердце. Что ж, говори… – Помнишь, как вы с Райаном пытались заманить меня в спорт? Шестой класс. Ной только что переехал в Техас. Мы проводили вместе много времени, но никогда не совпадали в увлечениях. Ною все время хотелось что-то делать. Но не то, чего хотелось мне. Я хотела читать и оставлять в книге разноцветные закладки по разным темам или петь наизусть все песни из «Отверженных». Ной хотел пинать мячи и бегать наперегонки с моим братом, но я не успевала за ними, как ни старалась. И тогда я решила заставить их меня научить. Ной печально кивает: – Грустное было зрелище. – Вот уж нет. Это вам было грустно. Дело не в спорте. Это аналогия. Я пытаюсь объяснить, почему не смогу научить тебя петь. – Серьезно? А по-моему, ты задолжала мне попытку. – Ной вскидывает ладонь здоровой руки. – Так что? Сегодня днем? – Я буду у мамы. – Завтра? – У мамы. – В среду? Я опаздываю с ответом буквально на долю секунды, и лицо Ноя озаряется радостью. – Значит, в среду. Заставим Райана нас отвезти. – Он не сможет. Папа забирает его машину на замену масла. И к тому же у него по средам бейсбол. – Черт. Точно. – Поэтому в среду не получится. – Да ладно тебе, малышка Гарфилд. Нас спасет автобус. Среда подходит идеально. – Ной закидывает сумку на плечо и оборачивается. – Ты лучшая, правда. Спасибо, что предложила помощь. – Я не предлагала. – Увидимся в сре-еду! – пропевает он. Сцена семнадцатая Я на нервах всю неделю. Не могу ни на чем сосредоточиться. Утром в среду, по дороге в школу, меня мутит так, что Энди вынужден съехать на обочину. – Сделай вдох и потом выдох. – Он разминает мне плечи. – Ты в порядке? – Почему всегда так плохо? – Обычная утренняя тошнота перед прослушиванием. Сама прекрасно знаешь. Я даже выживаю на алгебре. Учитывая обстоятельства – чудом. Мисс Эванс, конечно, не замечает. У нее в голове только многочлены. Учителям не понять. Серьезно, неделя прослушиваний ведь! В идеальном мире нам позволили бы выключить свет, забыть про уроки, свернуться в позу зародыша и просто лежать так под саундтрек из «Однажды на матрасе» на повторе. К обеду банда официально входит в режим паники. Вся. Брэнди слишком переживает и не может есть. Рейна уверена, что потеряет голос, поэтому отказывается разговаривать. Она даже носит с собой блокнот на пружине с фразами, которые чаще всего говорит. «Нет». «Да, черт возьми». «Я тебя осуждаю». «Пока, пижон». Не знаю почему, но Андерсон сегодня в оке бури. Само спокойствие посреди хаоса. Он осторожно занимает свое место и подпирает рукой подбородок. – Мэтт хочет, чтобы мы встретились и порепетировали, – говорит он. И мое сердце тут же обрывается. Ничего себе. Мэтт и Энди. Совместная репетиция. И, возможно, поцелуи. Романтика и многозадачность. Мой лучший друг и мой краш. Так странно. Наши общие влюбленности всегда были безопасной территорией. Как ряд кукол на полке. Мы брали их поиграть, когда хотели, а потом, закончив, возвращали обратно. Но Мэтт – Пиноккио. Настоящий мальчик, который ходит, говорит и строит планы. Похоже, эти планы включают Андерсона. Только его. Не меня. Прекрасно. Просто прекрасно. – Что ж, повеселитесь там. – Я стараюсь, чтобы мой голос звучал обыденно, но получается колко и отрывисто. Андерсон закатывает глаза. – Уймись, зануда, это не свидание. Вы все приглашены. Сразу после школы. У меня. Рейна поднимает блокнот. «Да, черт возьми». – Здорово. Я принесу что-то перекусить, – добавляет Брэнди. – Только молочное не бери, – серьезно говорит Энди. – Мы не едим молочное, пока не пройдет прослушивание. Кейт, ты сможешь захватить чай? У твоего папы есть травяные, да? Что-то невидимое сдавливает мне грудь. – Я не смогу пойти. – О нет! Постой, я отвезу тебя. Забудь про чай. Поедем сразу после школы. – Нет, не в этом дело. Я пообещала Ною… Рейна фыркает. – Ной Кап… – произносит она, но тут же зажимает себе рот и начинает истово листать блокнот. «Пока, пижон». «Пока, пижон». «Пока, пижон». «Пока, пижон». Она несколько раз указывает на эту фразу пальцем. Я закрываю лицо. – Зна-а-аю… – Не понял, – вмешивается Андерсон.