Она постукивает рукой по запястью как тренер, а мистер Ди дополняет суматоху, наигрывая на пианино быструю безумную мелодию. Я подхожу к первому ряду как раз тогда, когда Андерсон выходит на сцену, но занять освободившееся место рядом с Мэттом не могу. Это уже слишком даже для меня. С другой стороны, если я сяду на любой ряд позади него, Мэтт может меня не заметить. При этом у нас, кажется, на сегодня не запланировано общих сцен. Значит, есть риск, что мы за всю репетицию так и не пообщаемся, а потом я просто уйду домой, чувствуя себя удивительно не в духе. И Андерсон будет присылать мне сообщения с милыми нюансами их совместной жизни. И я буду так за него рада! Ведь это же главное правило! Плевать. Сяду впереди. Вовсе это не «слишком». Я просто займу одно из мест на краю ряда, в нескольких креслах от Мэтта. Если он захочет пересесть поближе, я буду рада. Поставив рюкзак на пол перед собой в качестве опоры для ног, я оглядываюсь, чтобы проверить, заметил ли меня Мэтт. Он машет. Я машу в ответ. И мой телефон, конечно же, выскальзывает из пальцев и с приятным громким стуком ударяется об пол. Черт. Пол-то покрыт линолеумом и чехол у меня хороший, да и стук был громкий по меркам телефона, а не по меркам подноса с обедом, который кто-то уронил в столовой (хотя я все равно замечаю взгляд Ноя: стоя на сцене, он немедленно расплывается в улыбке, поднимает брови и обними губами шепчет: «Ого-о-о». Только его не хватало). Но тут на кресло рядом со мной опускается Мэтт. – Привет! – шепчет он. – Телефон цел? – Вроде бы да. Ничего критичного. – Просто открытая рана. Андерсон наблюдает за нами со сцены, и что с того? Я же не нарушаю правила. Мэтт имеет полное право пересесть ко мне, вести себя очень мило и придумывать отсылки к «Монти Пайтону». А я имею полное право смеяться над ними и улыбаться ему в ответ. И к тому же. Андерсон должен радоваться за меня. Сцена тридцать третья Мистер Эдельман, король раздаточного материала, на уроке истории выдает нам очередную пачку листов для самостоятельной работы. Однако вот поворот: во-первых, нужно работать индивидуально и молча, во-вторых, все, кто успеет закончить задания до конца урока, смогут не писать внеплановую контрольную в пятницу. – Почему она внеплановая, если он запланировал ее на пятницу? – шепчет Андерсон. – Какая разница? – Я достаю учебник и механический карандаш. Возможность избежать контрольной мне очень нравится. – Привет, – хлопает кто-то меня по спине. – Эй! Малышка Гарфилд! Я оборачиваюсь. – Чего тебе, Каппи? Это выбивает Ноя из колеи. Он открывает рот, смотрит на меня молча, закрывает рот, тычет в меня пальцем и говорит: – Нет. – Что «нет»? – Каппи. Мне не нравится. Я широко раскрываю глаза. – А когда Мэдисон к тебе так обращается, ты не против. – Я не «не против», когда Мэдисон так меня называет. – Ной ставит на парту локти и подается вперед, уперев подбородок в ладонь здоровой руки. – Итак, малышка Кейт… – Да, Каппи? – Ха, – говорит он. – Ха. Я развожу руками и поворачиваюсь обратно к самостоятельной работе. Он снова хлопает меня по спине. – Ладно. Кейт. – Тише. Мы должны говорить шепотом. – Вот и нет, – вмешивается Андерсон. – Мы не должны говорить вообще. – Шепот не считается за разговоры, – шепчет Рейна. – Неважно. – Ной наклоняется ближе. – Прекратите разговоры, пожалуйста, – говорит мистер Эдельман. – Неважно, – шепчет Ной. – Кейт, у меня вопрос. – Ответа он не ждет. – Пойдешь на благотворительную вечеринку в субботу? – Почему ты спрашиваешь? – Тебе стоит пойти! – Иди с Райаном. – Я уже отворачиваюсь, но Ной снова хлопает меня по спине. Я раздраженно щурюсь: – Что? – Выслушай меня. – Так чего тебе? – У Райана тренировка. – Нет у него никакой тренировки. Ной корчит рожицу. – Ты же не следишь за спортом? – Каппи, я с ним в одном доме живу. – Браво! И давай не будем возвращаться к «Каппи». – Пожалуйста, тише, – говорит мистер Эдельман, сжимая виски. – Пожалуйста. – У него мигрень, – шепчет Брэнди. – Так ты придешь? – На вечеринку? Ной кивает и смотрит прямо на меня, очевидно, рассчитывая очаровать. Ха-ха-ха. Нет уж. – Ной, зачем тебе все это? Он делает вид, будто я его задела. – В каком смысле? – Какой у тебя план? Зачем мне идти на вечеринку? Чего ты хочешь, еще один урок пения? – Нет… что? Я и так отлично пою. Андерсон и Рейна дружно фыркают. – Кейт, – вздыхает Ной, – у меня нет никакого плана. Просто хочу тебя отблагодарить. За помощь с подносом. Мне неловко, что тебе пришлось за мной убирать. – Неловко? Он пожимает плечами. – Поблагодари Мэдисон. – Я уже. – Не сомневаюсь.