Первый удар кулаком отбрасывает ее назад, из носа у нее струится кровь. Второй, в зубы, — и она падает на пол, бестолково размахивая руками. Он слышал, как хрустнула ее челюсть; видит ее глаза, широко раскрытые от боли. Входит вслед за ней в прихожую. Она лихорадочно пытается отползти, ищет руками опору, подошвы ее туфель взвизгивают по плиточному полу. Он наклоняется и опять бьет ее — кастет ломает ей свод глазницы. Второй удар попадает в висок. Она в полуобмороке. Он слышит, как она пытается произнести что-то разбитыми губами, кровь и слюни сползают у нее по подбородку. Он встает над ней, упиваясь моментом. Он знает, что сейчас сделает. Хватает ее за кисть руки, вздергивает ее вверх и разрывает на ней блузку. С хлопаньем отлетают пуговицы, скачут по полу, трещат швы, когда он полностью срывает ее с тела. Лифчик у нее розовый, кружевной, тоненький — он хватается за него спереди, как за ручку, чтобы оттащить ее дальше в дом, но эфемерная ткань почти сразу же рвется, когда он дергает посильнее и срывает его совсем, обжигая ей кожу. Женщина все еще сопротивляется. У нее бойцовский характер. Ему это нравится. Он наносит ей несколько хорошо нацеленных ударов в живот и чуть выше, слышит хруст, когда ломаются ребра; она переламывается пополам, ее безудержно тошнит. Он перекатывает ее на живот, лицом вниз, потом лезет в карман и вытаскивает отрезок веревки. Обматывает его ей вокруг шеи, внахлест, а потом тянет, упершись ей коленом в спину. Она хрипит и булькает; он видит, как у нее закатываются глаза. Но ослабляет веревку. Не так сильно, думает он. Пока. Дальше юбка, потом колготки. Трусики в тон, чудесно. Эта сучка знает, как себя побаловать. Они рвутся в клочья, когда он срывает их у нее с ног. Чувствует запах мочи и пота. Туфли уже слетели во время борьбы, валяются на боку в луже крови. Он чувствует, что ее сердце забилось быстрее. У него уже встал, даже самому больно. Он встает над ее распростертым обнаженным телом, слегка поглаживая себя через джинсы. Смотрит на ее голую кожу, на которой уже начинают проступать синяки, на ее сочную манду, на тугую попку, которая, как он знает, ждет его. Она просто смотрит на него через плечо, в глазах ее еще мерцают последние проблески сознания. Он оборачивается на открытую входную дверь, на пустую улицу за ней. Толкает дверь ногой и в этот момент видит, как надежда отливает из ее глаз. Дверь со щелчком захлопывается. Он не хочет, чтобы его беспокоили. Он хочет продлить этот момент, запомнить все до последних мелочей. Потому что вот оно. Начало конца. Глава 62 Гриффин едва не падает, войдя в дверь на подгибающихся ногах, и Джесс проводит его к кровати. Он с глухим стуком ложится. Она видит на его лице чистую боль. — Это просто глупо, Гриффин! Прими что-нибудь! — У меня только одна осталась. Она идет к его рюкзаку, вытаскивает упаковку. И правда, осталась одна-единственная капсула. Джесс выдавливает ее из блистера и дает ему со стаканом воды. — Бери! — приказывает она. Он медленно приподнимается на локте и проглатывает лекарство, а потом опять тяжело опускается на кровать. — Ты видел Нава? Гриффин хмурится. — Он дал мне рецепт на парацетамол с кодеином. Это ни о чем. — Это просто смешно! — восклицает Джесс. — Я сейчас опять ему позвоню. — Он не станет мне помогать, — произносит Гриффин. Что-то в его голосе заставляет Джесс обернуться с мобильным в руке. — Что ты ему сказал? На лицо его набегают тучи. — Так что ты сказал? — Скажем так, мы просто обменялись взглядами на жизнь. Это неважно. — Посмотри на себя! Вот что важно! Отвернувшись от него, она набирает номер Нава. После нескольких гудков тот отвечает резким голосом: — Ну что еще? — Нав, ты должен помочь Гриффину, — говорит Джесс. — Он не хочет моей помощи. — Окси, Нав! А не то говно, которые ты ему дал. — Оксиконтин — это препарат из строгого списка, Джесс. Он не мой пациент. Скажи ему, пусть обратится к своему врачу. В неотложку. Куда угодно. — Он сказал, что у вас вышел спор. — Молчание на другом конце линии. — Что он тебе сказал, Нав? Еще одна пауза. — Неважно. Это тут ни при чем. Голос у Нава расстроенный, взбудораженный, но сейчас у Джесс нет на все это времени. Она немного отходит от кровати, чтобы Гриффину не было слышно. — Послушай, — говорит она. — Я знаю, что он говнюк. Я знаю, что с ним бывает сложно. Но он много через что прошел. Ну пожалуйста, Нав! Ради меня… Вновь молчание, потом Джесс слышит бурчание Нава. — Ладно. Приеду, как только тут закончу. И вот еще что, Джесс… — Да? — Через пару часов Элис выписывают из больницы. Накатившая волна эмоций застает Джесс врасплох. — Ей получше? — ухитряется каркнуть она. — Вполне. Элис останется с твоими родителями. Она спрашивала про тебя и про Патрика. Джесс не может заставить себя хоть что-то сказать. — Тебе нужно с этим заканчивать, Джесс, — продолжает Нав. — Хотя бы ради Элис. Надо сдаться полиции. Тогда тебе разрешат с ней увидеться. Элис нужна мать. — Просто привези рецепт для Гриффина. Спасибо, — бормочет Джесс, после чего нажимает на «отбой». Секунду выжидает, тщетно пытаясь проглотить застрявший в горле комок. Потом подходит к кровати, ложится рядом с Гриффином. Глаза его закрыты. — Нав попозже завезет рецепт. — На окси? — Да. — Спасибо, — тихо произносит он. Слегка приоткрывает глаза и смотрит на нее. — И никакой я не говнюк. Джесс улыбается. — Тогда прекращай вести себя как говнюк, Гриффин. Он кивает и тут же жмурится от боли. Она тянется к нему и берет за руку, переплетя с ним пальцы. Так и лежат некоторое время. Джесс прислушивается к его дыханию. Слышит шум автомобилей на дороге. С площадки перед гаражом доносится какой-то разговор. — Элис сегодня выписывают из больницы, — негромко произносит она. Гриффин ничего не отвечает. Уж не заснул ли он, думает Джесс. — Я хочу поехать повидаться с ней. — Ты просто обязана это сделать, — бормочет он. — А что, если там полиция? Мне надо оставаться с тобой. — За меня не переживай. Ты знаешь, чего опасаться. Возьми «Лендровер». И одну из моих кредиток на случай, если тебе понадобятся деньги. Если увидишь что-нибудь подозрительное, немедленно уезжай. — Гриффин открывает глаза, пытается сфокусировать взгляд, потом показывает на стол: — Открой вон там внизу. В дальнейшие объяснения он не вдается, и Джесс наклоняется, чтобы выдвинуть нижний ящик. И тут же останавливается. Внутри лежит серый хлопковый джемпер с вышитой на груди радугой. Он мягкий, пахнет чистотой и выглядит хорошо ухоженным. — Тебе нужно переодеться, — бормочет Гриффин. Джесс смотрит на свой топ — тот самый, который купил ей Нав несколько дней назад. Она разок уже успела его простирнуть, но Гриффин прав — выглядит он после недельной носки не лучшим образом.