Напрасно Богдан упорно вглядывается в шахматную доску. Он допустил роковую ошибку — а ведь он никогда не допускает роковых ошибок. Стефан поджал губы. Он тоже видит ошибку и поднимает взгляд на Богдана. — Боже мой, не похоже на вас. Совсем не похоже! Стефан, воспользовавшись ошибкой противника, делает ход ферзем. Богдан обречен. Он снова смотрит на доску, но фигуры пляшут перед глазами, вытворяют черт знает что. Он пытается проморгаться. Поставить все на место. Привести все в порядок. — У вас что-то на уме? — спрашивает Стефан. — Ничего подобного, — отвечает Богдан. В другое время это соответствует истине. Но не сегодня. — Раз вы так говорите, не мне с вами спорить, — соглашается Стефан. — Может, еще кого-то убили? Богдан смотрит на доску. Смотрит на фигуры. Не видит выхода. Победа за Стефаном. — Вы любите Элизабет? — вдруг спрашивает он. — Слабо сказано, — отвечает Стефан. — А так да. Кстати, где она? Она мне говорила… — В Антверпене, — напоминает Богдан. — Это на нее похоже, — кивает Стефан. — Ваш ход. — Как быстро вы поняли, что любите ее? — продолжает Богдан. — Или всегда знали? — Секунд двадцать понадобилось, — говорит Стефан. — Понял это сразу, как увидел. Я тогда подумал: «Ну вот и ты, тебя-то я и ждал». Богдан кивает. — Вы, кажется, немножко влюбились? — интересуется Стефан. — В этом все дело? Между прочим, можно не доигрывать. Обратного хода нет, верно? Богдан глядит на доску. Может, и правда, обратного хода нет. Но и сдаваться он пока не собирается. — А как узнать, нравишься ли ты человеку? — спрашивает он. — Ну, вы всем нравитесь, Богдан, — уверяет Стефан. — Но вы, надо понимать, подразумеваете романтические чувства? Богдан кивает и снова вглядывается в доску, отчаянно высматривая выход из положения. — Мальчик или девочка? — спрашивает Стефан. — Никогда мне не нравился этот вопрос. — Девочка, — улыбается Богдан. — Ну, значит, я проиграл Элизабет двадцать фунтов, — вздыхает Стефан. — Всегда лучше прямо спросить. Например: «Как насчет выпить?» Ответит «да» — тогда и узнаете. — А если ответит «нет»? — Если ответит «нет», отряхнетесь, скажете себе, что свет клином не сошелся, и тому подобное. Богдан вспоминает мост над рекой и камни на дне. Связанный мамой желтый свитер. Он смотрит на доску, качает головой. Случается, что фигуры стоят не так, как хотелось бы. Бывает, что не все в твоих руках. Может быть, так и надо? Он пригласит ее выпить, а откажет — так откажет. Богдан протягивает Стефану руку. — Сдаюсь. — Молодец, — одобряет Стефан. — Кто она? — Донна, — отвечает Богдан. — Служит в полиции. — Как раз то, что вам требуется, — кивает Стефан. — Не даст сбиться с пути. Просто пригласите ее выпить, смешной вы человек. Богдан слышит, как открывается входная дверь. Это Элизабет. Она входит с сумкой, полной папок. — Привет, дорогая, — здоровается Стефан. — Где была? — В Антверпене, милый. — Элизабет целует его в макушку. — Это на тебя похоже, — говорит Стефан. — А вы, мальчики, хорошо проводили время? — Богдан спрашивал, когда я понял, что люблю тебя. — Ого! Ну и когда? — Присяжные еще совещаются, сказал я ему. Пока что будем толковать сомнение в ее пользу. — С чего это вы заговорили о любви? — Милая, должны у нас с Богданом быть свои секреты? — Должны, — признает Элизабет. Богдан смотрит на торчащие у нее из сумки документы. — Как в Антверпене? Все хорошо? — Все в порядке, да. Все устроено. Глава 82. Джойс Так вот, со следующей недели Алан будет со мной! Из спасательного центра должны приехать посмотреть квартиру, убедиться, что я подходящая и достойная личность. Я-то и так в этом уверена, но все же приятно получить подтверждение. Хорошо, что они не приехали неделей раньше. Сью всю кухню залила кровью, на столе валялись алмазы на двадцать миллионов, а под одеялом в гостевой комнате Богдан припрятал три пистолета. Не знаю, какие существуют правила для «подходящих и достойных», но, сдается мне, одно или два я нарушила. И между прочим, да, Алан, а не Расти. Нам позволили погулять с ним по территории, и Ибрагим тут же напомнил мне закон о нарушении порядка. Честно говоря, это имя песику очень подходит. Мы поладили в мгновение ока. Ибрагим командовал «Сидеть», но Алан и слышать не хотел, гонялся за собственным хвостом. Этот пес мне по душе Я его сфотографировала, чтобы показать Элизабет и Рону. Оба сказали, что с этой собакой не соскучишься, и я-то понимаю, что в их устах — это большой комплимент. Одним словом, теперь фото Алана есть в профиле @GreatJoy69 в «Инстаграме». Пусть люди судят сами. И, к слову, Джоанна разгадала тайну моих личных сообщений. Вошла в мой аккаунт, все посмотрела. И сказала, что, если я не хочу без конца получать снимки мужских гениталий, мне стоит сменить ник. Излишне говорить, что я не стала ничего менять. Помню, как я хотела, чтобы что-то произошло. Не забыли? И по большей части было занятно. За исключением Поппи. Мы вчера встречались с ее настоящей мамой. Ее и правда зовут Шивон — они, надо думать, учли это в своих планах. Мы с Элизабет посидели с ней, поговорили о Поппи, и мы с Шивон поплакали. Ей пришлось опознавать тело, уже опознанное. Шрамы на задней поверхности икры — на самом деле след от автомобильной аварии, которую Поппи пережила, когда была совсем маленькой. У Шивон много фотографий, мы их все вместе пересмотрели. Элизабет отдала Шивон книгу стихов, которая лежала у кровати Поппи в Хоуве. С закладкой на стихотворении «Гробница Арундела». Замок Арундел находится не так далеко от Брайтона, мы с Джерри как-то ездили туда смотреть старину. «Старбаксов» тогда еще не было, но мы нашли очень милую чайную. Поппи похоронят на следующей неделе. Мы все там будем. Рон купит цветов настоящей Шивон. Он вечный оптимист. Отвезет нас Ибрагим. Элизабет немного огорчилась из-за того, что Дуглас посоветовал Сью держаться к ней поближе, чтобы найти алмазы. Не так уж это важно, сказала она, но все равно несколько похоже на предательство. Я засмеялась: как же она не сообразила? Дуглас велел Сью держаться к ней поближе, потому что знал: Элизабет ее разоблачит. Она признала мою правоту и чуточку повеселела. Пожалуй, сейчас нам всем не помешало бы пожить в тишине и покое. Хотя бы недолго. В выходные заедет Джоанна. Привезет своего председателя футбольного клуба, а я приготовлю обед. Я и Рона пригласила, он знает, о чем с ним говорить. Я спросила Рона, чем питаются футбольные болельщики. Он сказал, что яичницей с ветчиной и жареной картошкой. Хорошо, что я привыкла к шуточкам Рона, а потому готовлю английское жаркое. Я им обо всем расскажу, только умолчу о том, куда девались алмазы. Это останется между мной, Элизабет, Ибрагимом и Роном. Мы вместе принимали решение и сохраним наш маленький секрет. У всех имеются свои секреты, правда?