Диане, которая просит, чтобы все хорошо закончилось Ночью и днем есть только ты, Единственный мой, под луной и под солнцем. Из песни Коула Портера Знаете, я тут думал про этот «розовый бутон»[1], про который вы пытаетесь разузнать. Может, это что-то, что он потерял. Мистер Бернстайн — репортеру, фильм «Гражданин Кейн» ГЛАВА 1 Мне снилась Мерили, когда зазвонил телефон. Сон я не запомнил, но лицо горело, и было трудно дышать. Лулу опять устроилась спать у меня на голове — она завела себе такую привычку, когда домовладелец убавил отопление. Я спихнул ее и попытался сфокусировать взгляд на часах возле кровати. Это далось мне с трудом. Я пил бойлермейкеры[2] в «Даблин-Хаус» до половины третьего, а с тех пор прошло… ровно девять минут. Я снял трубку. Голос на том конце был хрипловатый, с бруклинским выговором. Неужели Единственный? — Ты круто пишешь, приятель. Очень круто. Я прокашлялся. — Вы что, прочли мою книгу? — Мои ребята читали. Она произвела на них впечатление. Говорят, динамичная и, как там это, актуальная. — «Ньюсуик» тоже так считает. Это фраза из их рецензии на задней стороне обложки. — Нам надо поговорить, приятель. — Охотно. Вот когда прочтете, тогда и поговорим. И больше никогда не звоните мне посреди ночи. Это невежливо. — Слушай, ты вообще соображаешь, с кем разговариваешь? Я — Санни Дэй! Ты кем себя возомнил — мной? Я повесил трубку и нырнул обратно под одеяло и Лулу. У меня не так-то много в жизни осталось — только Лулу и моя гордость. Уснул я мгновенно. В следующий раз я проснулся оттого, что в дверь громко и настойчиво колотили. Сначала показалось, что это стук в висках, но звук шел от двери. Лулу залаяла. Я попытался ее заткнуть — для практически безногого существа лай у нее просто оглушительный, — но она спрыгнула с кровати и вразвалку направилась к двери, не переставая лаять. Я снова всмотрелся в часы. Еще и девяти утра не было. — Кто там? — Санни Дэй! — послышалось из-за двери. Я откопал в куче одежды на стуле шелковый халат. — Как вам удалось проникнуть в здание? — Вик умеет обращаться с замками! — Кто такой Вик? — Давай, Стюарт, открывай уже! Я открыл, и за дверью действительно оказался Санни Дэй. Очень странное ощущение — увидеть вживую человека, знакомого еще с детсадовского возраста. Он выглядел в точности как на экране, только как бы усиленный — еще меньше ростом, еще толще, морщины на лбу глубже, черные брови гуще, нос больше. Санни уже перевалило за шестьдесят, но волосы он по-прежнему зачесывал назад и красил в черный цвет. Похоже, волосы на груди он тоже красил, в чем можно было убедиться воочию благодаря распахнутой шубе и расстегнутой до пупа красной шелковой рубашке. Загорелый и бодрый, он явно недавно побрился и пах одеколоном и тальком. Он протянул ухоженную руку. Я ее пожал. Рукопожатие оказалось чертовски крепкое, не то что у меня. За его спиной возвышался блондин лет сорока в коротком приталенном пальто, с пробивающейся лысиной и длинным шрамом на подбородке. Ростом, наверное, метра два и весом за сотню килограммов. — Это Вик Эрли, — сказал Санни. Вик сухо кивнул. — Вы вообще спите когда-нибудь? — поинтересовался я, стоя в дверях и дрожа от холода. — Может, впустишь? — спросил Санни. Я впустил их в квартиру, и в моей крошечной гостиной сразу стало очень тесно. Лулу залилась яростным лаем и тут же спряталась под письменный стол. — Ну ты молодец, Лулу, — сказал я ей. Санни окинул взглядом скудную меблировку, ворохи газет, пыль, пивные бутылки, раковину со стопкой грязных тарелок и капающим краном, видневшуюся в проеме двери. — Что здесь у нас, сцена «бедность не порок»? Вик засмеялся. Я пошел в кухню, разболтал в стакане с холодной водой две ложки растворимого кофе с горкой и влил в себя вместе с тремя таблетками обезболивающего. Потом я бодро улыбнулся. — Начинайте день с плотного завтрака. Санни оскалился в ответ, откопал в кармане коробочку мятных драже «Сен-сен» и сунул два в рот. — Одевайся, — скомандовал он. — Вылетаем через час. — Куца вылетаем? — В Лос-Анджелес. У меня в поместье отдельный гостевой домик, живи там сколько хочешь. — Погодите-ка… — Ив темпе, а то… — Стоп! О чем вообще разговор? — Я тебя выбрал, — сказал он. — Ты подходишь. Я плюхнулся на тахту и потер глаза. — Сказал своим ребятам, они все сделают. Какие условия ты хочешь — такие и получишь. Дело сделано. — По-моему, вы не поняли, — медленно произнес я. — Ничего не сделано. Я возьмусь за вашу книгу, если решу, что мне это интересно, а я пока не решил. — Ну что я тебе говорил, Вик? — заулыбался Санни. — Ты парень дерзкий. И талантливый. И круто пишешь. — Да неужели. — Ужели. После того, как мы вчера поговорили, я взялся за твою книжку. Извини. Не привык работать с нью-йоркскими умниками. Вечно забываю, что вы, ребята, такие… как это сказать? Чувствительные. Ну, в общем, я всю ночь читал. Даже спать не хотелось, так меня захватило. Я с тобой не согласен, конечно, — ну то есть с выводами в конце. Но это ничего. Главное, что история интересная, и у тебя есть стиль, а не просто умные слова. Даже и добавить нечего. — Не пробовал продать права на экранизацию? Роль отца классная. Я б ее круто сыграл. — «Орион» предлагал ее Полу Ньюмену. — Ну, он тоже кое-что умеет, — весело отозвался Санни.