Вик? Он любил Санни. — А вот вас он, похоже, не любит. Я осторожно ощупал лицо пальцами. Губы распухли, и до них было больно дотронуться, нос казался куском теста. — Расскажите, что случилось с Санни, — сказал я. — Да-да, конечно. — Он сел, достал блокнот и раскрыл его. — Где-то в три часа ночи по тихоокеанскому времени, когда вы еще ждали своего рейса в аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке… — Вы что, проверили? — А то! Когда телохранитель покойника избивает какого-то типа с криком «Это ты сделал! Это ты виноват!», я всегда проверяю, где этот тип находился в момент убийства. Потому я и дослужился до лейтенанта. В общем, примерно в три ночи Санни Дэю три раза выстрелили в упор в живот и в грудь. Это произошло в беседке. Он умер до приезда скорой. Обширное внутреннее кровотечение. Он вышел в халате во двор. В постель он не ложился. Стреляли из его собственного пистолета, короткоствольного «Смит энд Вессон Чиф Спешл» тридцать восьмого калибра. Отпечатков пальцев нет. Эрли, телохранитель, говорит, что этот пистолет хранился в кабинете и всегда был заряжен. В доме было еще два пистолета, тоже заряженных, из них не стреляли. — Кто-то проник на территорию? — Никаких следов взлома мы не обнаружили. Ничего не пропало. У него тут очень хорошая система безопасности. Электрифицированное ограждение, все дела. Мы сегодня тщательно обследовали территорию и внешнюю стену, и я не думаю, что кто-то проник снаружи. Признаков борьбы нет. Ни на его руках, ни на ногтях, ни на траве — нигде. Я думаю, его застрелил кто-то, кого он впустил, или же убийца уже был в доме. Ну знаете, кто-то из близких. Поэтому мы и приглядываемся к Эрли. Это он нас вызвал. Мисс Дэй, домработница и он сам говорят, что их разбудили выстрелы. — Он закрыл блокнот. — Знаете, мистер Хог, это для меня настоящая честь. — Что, ваше первое дело? — О боже, нет, — Лэмп усмехнулся. — Вовсе нет. Ну то есть по работе я прежде сталкивался с голливудскими знаменитостями, но никого вроде вас я раньше не встречал. В смысле, мне очень понравилось «Наше семейное дело», мистер Хог, я ваш поклонник. — Спасибо. И зовите меня Хоги. — Как Кармайкл? — Как сэндвич. — Я искал в библиотеке другие ваши книжки, но ничего не нашел. — Ну давайте, топчите меня. — Когда вы последний раз разговаривали с Санни Дэем? — Где-то в четыре утра по нью-йоркскому времени. Вчера. Нет, наверное, уже сегодня, так? Извините, у меня в голове все путается. — Это от сотрясения. — Не, я всегда такой. Он усмехнулся. — И о чем вы говорили? — О книге, над которой работаем. — И вы часто так посреди ночи разговаривали? — Похоже, что да. — Хоги, вы можете очень помочь моему расследованию. Мне нужна ваша помощь. Я сглотнул. Моему горлу это не понравилось. — Да, конечно. — Отлично. У нас было зарегистрировано сообщение об угрозе убийства, которое мистер Дэй получил несколько недель назад. Сообщил об этом Эрли. Вещественное доказательство уничтожили. Мистер Дэй нас ни о чем не просил. Вы об этом что-нибудь знаете? Что там говорилось? — Видимо, это было связано с книгой. Я это письмо не видел. — Хм-м. Я читаю газеты и в курсе, что в этой вашей книге мистер Дэй, как ожидалось, должен был вывалить изрядную порцию компромата. Можете что-то рассказать? — Конечно. Он должен был рассказать правду о своей знаменитой драке с Гейбом Найтом в «Чейсенс», но в последний момент дал задний ход. Мне он ничего не рассказывал. Может, он вовсе и не собирался рассказывать, откуда мне знать. Поэтому-то я и улетел в Нью-Йорк. И поэтому он мне ночью позвонил, а я утром вернулся. Он передумал. Сказал, что все расскажет. Обещал рассказать. Конечно, с Санни до конца ни в чем нельзя было быть уверенным. — Ну в любом случае это уже что-то, — с энтузиазмом заявил Лэмп. — Да-да, что-то в этом есть. — Он снова вскочил на ноги и зашагал взад-вперед вокруг моей кровати. Энергия у него била через край. — Может, кто-то не хотел, чтобы он рассказал вам правду. И кто-то его остановил прежде, чем у него появился шанс это сделать. Кто-то, кто слышал, как он говорил с вами по телефону. Или кто-то, кому он сказал. Может, кто-то зашел к нему вечером в гости выпить рюмочку. Кто-то, кто был вовлечен в эту историю, в эту драку. Да, мне начинает нравиться эта теория. Вполне симпатично смотрится. Очень симпатично. Мне она симпатичной не казалась. Если Лэмп прав, то тогда прав и Вик: Санни убили из-за меня. У меня закружилась голова, подступила тошнота. — С вами все в порядке, Хоги? Вы какой-то зеленоватый. — Все отлично. — Я скоро вас оставлю в покое. У вас есть хоть какое-то представление, с чем была связана та их ссора? Я покачал головой. — Может, есть предположения? Версии? Я поколебался, потом снова покачал головой — это оказалось болезненно. Всю правду я Лэмпу выкладывать еще не был готов. Он оценивающе посмотрел на меня. — И что вы собираетесь делать дальше? — Думаю, попробую встать на ноги. — А потом? — Поговорю с издательством. Выясню, чего они от меня хотят. — Вам сюда уже кто только не звонил — газеты, телевидение. Настоящий цирк. Похоже, для многих мистер Дэй все еще очень большая звезда. Но сам Лэмп явно был слишком молод, чтобы так считать. Я вдруг почувствовал себя древним стариком. — А больше никто не звонил узнать, как у меня дела? — Кто, например? Я пожал плечами. Это тоже было болезненно. Лэмп снова открыл блокнот. — Еще звонила женщина, которая сказала, что она Мерили Нэш. Ну вот, у меня снова забилось сердце. — Что-нибудь передавала? — Э-э… — Он полез в блокнот. — Сейчас… «Не умирай, балда». Ладно, не буду. — Когда похороны Санни? — В пятницу. Мисс Дэй сказала, что вы можете вернуться в гостевой домик, когда вас выпишут. Она предположила, что вы захотите остаться до похорон. — Правильно предположила. Я с трудом сел, коснувшись босыми ногами холодного пола. Я немного посидел на краю кровати. В ушах у меня звенело. На мне была короткая больничная рубашка и больше ничего. — А вам уже можно вставать? спросил Лэмп. Проверим на практике. Поможете? Он просунул руку мне под мышку и помог встать. Несколько секунд я стоял, покачиваясь, словно новорожденный жеребенок, потом указал на туалет, и Лэмп помог мне до него доковылять. Он был сильный, хоть и невысокий. — Мисс Дэй, похоже, очень за вас переживает, — осторожно заметил он. — Вы с ней… — Нет. — Извините, это не мое дело. Милая женщина. Красивая. Никогда не забуду, как она в том французском фильме «Рай» залезла в постель к тому парню и… — Угу. Вы с Виком сойдетесь, у него та сцена тоже в десятке любимейших. Я надеялся увидеть свое отражение в зеркале над раковиной, но там оказалось чудовище Франкенштейна. Лицо покрывали пятна всех оттенков синего и красного. Не хватало только торчащих из шеи болтов. — Послушайте, Хоги, сказал стоявший в дверях Лэмп, — насчет того, что вы можете очень помочь, — это я серьезно. Возможно, вы что-то знаете. Какой-то факт, который он сообщил только вам. Когда у вас в голове прояснится, вы, возможно, вспомните. Не выкладывайте все сразу прессе, ладно? Свяжитесь со мной. Я буду очень признателен. — Разумеется.