– Хорошо, что взяли этого извращенца, – сказал Кристианссон. – Ты можешь сказать что-нибудь такое, чего я не слышал уже по меньшей мере раз двадцать? – сказал Квант. – Вряд ли. – Сегодня Сив была такая злая, – сказал Квант. – Я говорил тебе о той опухоли, которая, как она утверждала, выросла у нее на левой груди? Как она подумала, что это рак? – Говорил. – Да, так вот, я говорил… – Да. Ты уже говорил. Они доехали до конца Карлбергстранд, но вместо того, чтобы повернуть на новое шоссе, ведущее к Сундбюбергвеген, что было бы кратчайшим путем к управлению полиции, Кристианссон поехал дальше по Хювюдста-Алле, где уже почти никто не ходит и не ездит. Позднее многие люди спрашивали его, почему он поехал именно этим путем, однако он не сумел ответить на этот вопрос. Он просто поехал именно так, и все. Квант на это вообще не отреагировал. Он уже слишком долго служил в радиопатруле, чтобы задавать бессмысленные вопросы. Они проехали мимо замка Хювюдста. Замок так себе, подумал Кристианссон, наверное, уже в пятисотый раз. У нас в Сконе большие замки. С крепостными стенами. Вслух он сказал: – Можешь одолжить мне десятку? Квант кивнул. Кристианссон страдал хронической нехваткой финансов. Они медленно ехали дальше. Справа от них возвышались новые многоэтажные дома, слева между шоссе и озером Ульфсунда тянулась узенькая, но густая полоска леса. – Останови. – Зачем? – Мне нужно выйти на минутку. – Да ведь мы уже почти дома. – Я не могу терпеть, – сказал Квант. Кристианссон свернул влево и медленно въехал на просеку. Квант вышел, обогнул автомобиль и направился к низким кустам. Он смотрел сквозь кустарник. Потом повернул голову и увидел в каких-нибудь пяти метрах от себя мужчину, который, очевидно, находился там с той же целью, что и он. – Пардон, – сказал Квант и тактично отвернулся. Он привел в порядок одежду и вернулся к автомобилю. Кристианссон открыл дверцу и смотрел наружу. В двух метрах от автомобиля Квант внезапно остановился и сказал: – Но ведь он… там сзади сидит… Одновременно Кристианссон сказал: – Послушай, а этот мужчина… Квант развернулся и пошел к мужчине в кустах. Кристианссон медленно вылез из автомобиля. На мужчине был бежевый вельветовый пиджак, грязная белая рубашка, измятые коричневые брюки и черные полуботинки. Он был среднего роста, с редкими зачесанными назад волосами и большим носом. Одежду он еще не успел привести в порядок. Когда Квант был уже в двух метрах от него, мужчина поднял левый локоть, прикрыл им лицо и сказал: – Не бейте меня. Квант вздрогнул. – Что? Да, верно, еще сегодня утром его собственная жена сказала ему, что он зверь и что это видно по нему за сто шагов, однако это было уже чересчур. Он взял себя в руки и сказал: – Что вы здесь делаете? – Ничего, – ответил мужчина. Он стыдливо и неуверенно улыбнулся. Квант посмотрел, в каком состоянии у него одежда. – Можете предъявить документы? – Да, у меня здесь в кармане справка о пенсии по инвалидности. К ним подошел Кристианссон. Мужчина посмотрел на него и сказал: – Не бейте меня. – Вас зовут Ингемунд Франсон? – спросил Кристианссон. – Да, – сказал мужчина. – Думаю, будет лучше, если вы пойдете с нами, – сказал Квант и взял его за локоть. Мужчина охотно позволил довести себя до автомобиля. – Садитесь назад, – приказал Кристианссон. – И застегните брюки, – сказал Квант. Мужчина на мгновение заколебался. Потом улыбнулся и послушался. Квант влез в автомобиль вслед за ним и сел рядом на заднем сиденье. – Ну, давайте документы, – сказал он. Мужчина засунул руку в задний карман и вытащил оттуда листок бумаги. Квант пробежал листок глазами и передал его Кристианссону. – Ага, верно, – произнес Кристианссон. Квант недоверчиво посмотрел на мужчину и медленно выдавил из себя: – Ну да, это он. Кристианссон обошел автомобиль, открыл другую дверцу и начал обыскивать у мужчины карманы пиджака. Теперь, когда мужчина был так близко, Кристианссон видел, что у него впалые щеки, а на подбородке многодневная седоватая щетина. – Ну вот, – сказал Кристианссон и вытащил у него что-то из нагрудного кармана пиджака. Это были голубые детские трусики. – Ага, – сказал Квант. – Теперь уже все ясно, да? – Еще бы, – сказал Кристианссон. – Я взял у нее шоколадку, – произнес мужчина по имени Ингемунд Франсон. – Но зато одному мальчику я дал билет в метро. Действительный. По нему можно было еще ездить. Больше ничего Кристианссон в карманах не нашел. Квант захлопнул дверцу. – Шоколадку! – разъяренно заорал он на мужчину. – Билет в метро! Ты убил троих детей! – Да, – сказал мужчина. Он улыбнулся и покачал головой. – Я был вынужден, – сказал он. Кристианссон все еще стоял возле автомобиля. – Как вы приманивали к себе детей? – спросил он. – Я умею обращаться с детьми. Им всегда нравится со мной. Показываю им что-нибудь, букетик и так далее… Кристианссон ненадолго задумался и потом спросил: – Где вы спали сегодня ночью? – На Северном кладбище, – ответил мужчина. – В колумбарии.